А на подоконнике все уже было готово к испытаниям. Стояли мощные тиски, в которые Кощей немедленно зажал среднюю часть лука, и лежали гигантские стрелы величиной с приличное копье, только без наконечника. Вместо него на стреле был вырезан паз, в который Кощей сунул золотую стрелку из колчана. Хитроумная система зажимов намертво прихватила ее в гнезде.
— Работает, — удовлетворенно хрюкнул Кощей, накладывая гигантскую стрелу на лук.
Бессмертный злодей энергично заработал ножками, натягивая тетиву. Стрела со свистом ушла за горизонт.
— Слабак, — хмыкнул дьявол. — Спорим, моя дальше улетит?
— Спорим! — немедленно согласился Кощей.
Азарт — великое дело. Мелкие разногласия были немедленно забыты. Еще одна стрелка легла в нужный паз стрелы-копья, защелкнулась, и вот уже нечистый усердно упирается копытами в пол, стараясь натянуть тетиву сильнее своего друга. Копыта отчаянно скользили по паркету, но нечистый справился. Очередная стрела свистнула в окно.
— Теперь-то хоть можешь сказать, чего изобрел? — Люцифер щелкнул пальцем по вибрирующей тетиве.
— Магическую сваху. Теперь с выбором спутницы жизни ни у одного мужика проблем не будет. Старые дедовские методы плюс новейшие магические технологии творят чудеса, — гордо пояснил Кощей. — Пустил стрелку по ветру, и она сама находит тебе жену. Кто эту стрелу словит, на том и женимся. Как тебе моя идея? Круто?
Люцифер рухнул на пол и начал по нему кататься, дрыгая копытами в воздухе и оглушительно хохоча.
— Гениально, — прорыдал он сквозь смех. — Бац! И ты сразу вдовец, не успев жениться. Кощик, твоему изобретению нет цены! Лично займусь рекламой. Я бы на твоем месте, — продолжал сотрясаться дьявол, — настроил стрелку на будущую тещу. Вот тогда точно — одним выстрелом двух зайцев!
Бессмертный злодей изменился в лице.
— Да ну… не может быть! — Кощей кинулся к письменному столу, и вновь защелкали костяшки счет. — Ты чё пугаешь? — разозлился он, закончив расчеты. — Все будет путем! Как разовьет первую космическую скорость, зажимы откинутся, отделится первая ступень, а вторая пойдет на автопилоте на поиски невест. Так что скоро жены у нас будут.
Люцифер перестал дрыгать ногами, замер. До него наконец дошло, что и он под этим делом подписался.
— Обалдел? Ты хоть понимаешь, что я по всем канонам должен быть один-одинешенек? Мне жена по статусу не положена.
— Вот тебе и шанс поломать ваши дурацкие каноны. А не хочешь жениться — не целуй. Пусть жабой остается.
— Какой жабой? При чем тут жаба?
— Классику читать надо. — Кощей Бессмертный вынул из ящика письменного стола потрепанный, зачитанный до дыр пухлый том, на обложке которого было начертано: «Русские народные сказки».
— Офигеть! — тихо охнул нечистый.
— Я специально стрелки намагичил на самую страшную жабу. Ибо чем страшнее жаба, тем красивей баба! — добил радостной вестью дьявола Кощей. — Вот увидишь, тебе понравится.
Заколоченная дверь с грохотом рухнула на пол, и что-то стремительно вылетело в окно.
— Ушел-таки, сволочь! — Кощей кинулся вслед и тут же рухнул на пол, схлопотав в лоб желтым кирпичом.
Следующий кирпич заставил дьявола улечься рядом со своим бессмертным другом. В окно влетел, сердито махая крылышками, маленький купидончик.
— Меня-то за что? — простонал нечистый.
— Чтоб с такими козлами не водился!
Купидончик спикировал, подхватил свой колчан со стрелами, деловито пересчитал их.
— Двух не хватает. Ну я вам эти стрелы припомню. Я вам таких жен подберу! Я вам такое устрою! Я… — Поток ненормативной лексики на древнегреческом прервал желтый кирпич, вышвырнувший его из особняка. Это очнулся Кощей.
— Устроит он нам, как же! — Бессмертный злодей торопливо закрыл окно. — Пацан! Не дорос ты еще с такими титанами бороться.
В стекло грохнулся еще один желтый кирпич.
— Ха! Они у меня бронебойные! — показал язык купидончику Кощей. — В Тридевятом через самого Папу заказывал!
Купидон яростно погрозил Кощею кулачком и полетел в родную Древнюю Грецию.
— Да… поссорил ты нас с Олимпом. — Люцифер осторожно ощупал набухающую шишку на лбу. — Ежели он свою братву соберет — мало не покажется.
— Отобьемся, — беспечно махнул рукой Кощей.
— Как ты его к себе заманить сумел?
— Элементарно, Люцик, элементарно! Пустил слух, что собираюсь составить ему конкуренцию. Специальный агрегат для этой цели разработал. Вот он и прилетел новые технологии воровать.
— Да-а-а… И что дальше?
— Дальше, как и положено, дадим стрелкам время полетать подольше, чтоб жаб пострашнее нашли, желательно в цивилизованных странах. А пока они искать будут, мы с холостяцкой жизнью попрощаемся, — обрадовал нечистого Кощей, выдергивая из-под стола четверть экстра-эликсира.
— А потом?
— А потом в путь-дорогу — невест искать.
— Бред сивой кобылы… Вот за что тебя люблю, Кощик, так это за непредсказуемость. Уговорил. Будем искать, если вспомним кого, когда проснемся. Дай-ка мне свое колечко, пока мы еще в форме.
— А на фига?
— Ты-то дома, а мне потом еще в родные пенаты добираться.
— С возвратом!
— О чем речь!
— Погоди, на ад настрою… — Изобретательный Кощей что-то подкрутил в колечке с монограммой КБ на выпуклой грани и попытался снять. — Не хочет, зараза, — удивился он.
— Война — фигня, главное — маневры! — Дьявол сделал пасс в сторону бессмертного злодея, и миниатюрный портал, одно из последних изобретений Кощея, сам прыгнул в его руки. — Ну, за наших страшных жаб!
В бокалах забулькал чистый, как слеза, экстра-эликсир.
— За них родимых!
Они не знали, что зловредный купидон в этот момент уже убирал в свой колчан пропавшие у него стрелы, и оперенные копья, лично выкованные Вакулой, продолжали свой полет без боеголовок, заряженные только мощной магией Кощея и дьявола, которым было уже не до стрел. У них был великолепный повод оторваться по полной программе, и друзья энергично начали прощаться со своей холостяцкой жизнью.
3
Ночной кошмар заставил Бабу-ягу взбрыкнуть и проснуться с диким воплем. С двух сторон из-под одеяла выпали домовой Гена и Мурзик.
— А вы чего здесь делаете? — уставилась на них Яга.
— Ох, Ягуся, — вздохнул кот, — ты во сне так зубами скрипела, так тряслась…
— А как кричала-то… — испуганно добавил Гена. — Как кричала!
— Что кричала? — насторожилась Яга.
— По-иностранному. — Кот задрал голову вверх и завопил: — Я! Я! Дастишь фантастишь!
Яга покраснела.
— Где-то я уже это слышал, — задумался Гена.
— Я тоже…
— Тьфу! Окаянные! Девицу непорочную ужасы мучают, а они пристают с непристойностями всякими.
— Мы думали, тебя лихоманка трясет, — обиженно фыркнул кот.
— Хотели телом согреть, — добавил Гена.
— С кем я живу! — разозлилась Яга.
— Только не с нами, — попятились к двери домовой с Мурзиком.
— Тьфу! Перебираюсь на печку, и попробуйте только сунуться ко мне! Я им о наболевшем, о проблемах…
— В твоем возрасте у всех проблемы начинаются, — понимающе кивнул головой Гена.
Яга схватилась за метлу. Гена с котом выкатились за порог.
— Я им о делах государственных, а они о пошлостях всяких! — бушевала внутри избушки Яга.
— О! Вспомнил, где эту фразу слышал! — фыркнул кот.
— Где? — заинтересовался Гена.
— Помнишь, месяц назад мы по блюдечку поймали немецкую порну… Мя-а-ау…
— Меня-то за что? — пискнул Гена.
Ведьма за уши втащила Мурзика и домового обратно в избушку.
— Так, извращенцы. Дело спешное и очень серьезное. Касается Папы… и не только его! Нужно срочно собрать всех, кого найдем поблизости, из нашего синдиката.
— Да что случилось-то? — всполошился Гена.
— Сон вещий видела. Беда идет неминучая.
Мурзик с домовым переглянулись. Яге в синдикате верили. Мудрая старушка, и нюх на неприятности просто фантастический.
— Поблизости — это только в «Дремучем бору». Может, из наших кто там и завис… — задумчиво произнес Гена. — Саламандра-то точно. Она всеми термами заведует. Может, Лихо уже прибыл. Я вчера вызывал.
— Зачем? — насторожилась Яга.
— Ночь шумная предстояла. Жана де Рябье помнишь?
— Ну?
— Вернулся из дальних стран. Наслушался, болван, рассказов Афанасия Никитина, и решил повторить его подвиг. Никитин ему по пьянке пять лет назад такого наплел… уши вяли. При мне карту рисовал, с бодуна. Как этот боярский выкормыш живым-то вернуться умудрился? Да еще и с деньгами. Чуть не полкомплекса для своих дружков вчера абонировал.
— Ясно. Не до него сейчас. Бегом! Мою метлу возьмите. Время не терпит. А я тут мозгами пораскину да печь растоплю, чтоб Саламандре было куда прыгнуть.
