Лена нахмурилась:
– Вот вернется Сережа, сыграем свадьбу, а до этого я с ним спать не собираюсь!
Света ужаснулась:
– Первый раз вижу такую конченую дуру. Ты пойми, это ж прикольно, понимаешь? Это ж попробовать надо до замужества!
– Света, дура ты сама! Когда у людей все серьезно, с этим не торопятся. Пошли на кухню, поможешь мне сыр-колбасу нарезать.
Девочки зашли на кухню. Оттуда выскочила Ольга:
– Все, Ленусь, помешала. Ничего не пригорело, но картошка еще сыровата. Пойду помидоров с грядки нарву и помою. Девочки, в райском месте живем – до поздней осени помидорчики свои, не магазинные, с грядочки!
Девочки резали сыр и колбасу.
– Да уж, в райском! – усмехнулась Света. – По зиме в поселке тоска такая, хоть вешайся! А ты еще и жизни не пожила, а уже замуж. Это ж дети, заботы… А для себя когда жить?
– А что дети? Разве не для себя?
– Я понимаю, что ты очень тете Оле благодарна, но что твой Серега? Ничего особенного!
Лена нахмурилась:
– А что, нужно что-нибудь особенное?
– Да! Всем надо особенное! Все так хотят, весь мир, все человечество!
Как раз и Сережа, симпатичный и голубоглазый, зашел в дом с целой сеткой бутылок водки.
Он услышал разговор девушек, затаился, наблюдая, слушая да придерживая сетку, чтоб звон бутылок его не выдал.
А Света продолжала:
– Да мало ли, воспитали они тебя, ну и что? Ты что, обязана за него замуж идти? У тебя вон брат Петька в городе, в институте учится. Ты б к нему съездила, поглядела вокруг – может, какой у него друг симпатичный… Может, два друга – и на мою б долю хватило!
Лена усмехнулась:
– А, вот ты о чем! Ладно, я с Петькой поговорю, чтобы он тебя с холостыми друзьями познакомил. А мне это ни к чему!
Но Света не унималась:
– Не, я хочу, чтобы ты сама Петькиных друзей порассматривала и сама бы повыбирала. Институтские мальчики культурные, не деревня. Может, кто и с квартирой!
– Ой, вот, пожалуйста, от этого меня избавь. Вот это мне совсем не интересно. – Лена стукнула ладошкой по столу.
Лена надулась:
– Я ж говорю, дура!
– Ты прекрати-то ножом-то махать и ерунду тарахтеть… Ой, Сережа…
Она обернулась, увидев в дверях Сергея.
Сергей широко улыбнулся:
– Привет, Светка. Принимайте, девчонки, спиртное! И в холодильник, что полезет!
– Давай сюда! – Лена забрала из его рук сетку.
Сергей повернулся к Свете:
– А между прочим, у меня тут дом большой. Нам с Ленкой и в детстве не было тесно, и потом тесно не будет. Не то что в городской квартирке. И огород у нас есть, и сад – еще дедом посаженный.
– Ты что, все слышал, да? – охнула Света.
– Да, извини, я не специально…
– Ну и на здоровье! Ладно, режьте тут все сами, а я во двор тете Оле помогать. – И Света убежала из кухни.
Лена и Сергей остались одни.
– Не слушай ее, она балаболка, глупости несет. А я люблю тебя, давно люблю. – Он подошел и обнял Лену за плечи. Вдохнул ее запах. – Всегда любил – и всегда любить буду!
Но она осторожно повела плечами, чтобы освободиться из его объятий.
– Я знаю…
Лена хотела уйти, но Сергей догнал ее.
– Слышишь, потом народ набежит, времени и не будет. Вот, это тебе.
Он протянул Лене колечко. Небольшое, но золотое.
Лена улыбнулась, надела на палец, поцеловала Сережу.
– Носить буду не снимая! Потому что ты мне нужен, и больше никто. Так ведь бывает?
Сергей ласково притянул ее к себе. Но она снова увернулась.
– Погоди, а то ведь тоже забуду!
Лена сняла с шеи простой крестик на суровой нитке.
– И ты носи и не снимай. Пусть он тебя хранит.
Сергей поцеловал крепко невесту.
– Спасибо, спасибо тебе, родная. Если ты со мной – ничего не страшно.
* * *
Снаряд разорвался, и осколки полетели во все стороны. Испуганный солдат Серега, прячась в окопе, все сильнее вжимался в землю. Войны боялся, но воевал. Потому что знал: так надо. Потому что дома его ждут мама и Леночка. И хоть рвались кругом снаряды, он почти каждый вечер писал домой письма.
«Дорогие мои мамочка и Леночка! Мои самые любимые и ненаглядные! Я жив и здоров. Я вернусь к вам. Мы с Ленкой поженимся и детей нарожаем. В большой комнате собираться будем по вечерам вместе. И чай пить с малиновым вареньем, которое Ленка варит лучше всех на свете…»
И каждый день с радостью Лена читала вслух эти письма Ольге. И следила за сводками, чтобы знать, как идет эта война! И молилась по вечерам о том, чтобы жених ее вернулся целым и невредимым.
Лена сидела на лавочке у дома и читала письмо Сергея, когда к калитке подошел Петя – ее выросший брат. Здоровенным стал, но таким же кудрявым остался, как в детстве.
– Ленка, открывай!
Лена побежала к калитке.
– Петя, братик, я ж тебя целый месяц не видела.
Обнялись брат с сестрой. Лена завела его во двор.
– Совсем редко мы стали видеться, Петька.
Петька улыбнулся:
– Да это потому, что ты к нам в город носу не кажешь.
– Мне некогда, Петя…
– А что, некогда? Учиться не поступила – а еще медалистка! – упрекнул сестру Петька.
Лена опустила глаза:
– Вот вернется Сережка из армии, мы вместе поступать будем, если захочет.
Петя передразнил сестру:
– «Если Сережа захочет…» Ну что ты ставишь свою жизнь в зависимость от Серегиной? Это неправильно!
Лена остановилась:
– Тетя Оля меня вырастила! Она мне как мать…
Петька не унимался:
– Ну и что? Меня вон вырастила папина сестра, тетя Галя. Я теперь в общежитии живу, у меня отдельная комната. И не жалею ничуть. Хочешь, перебирайся пока ко мне – в городе поживешь, на людей посмотришь.
Лена улыбнулась:
– Давай я тебя чаем лучше напою.
* * *
А на швейной фабрике за тринадцать лет ничего не поменялось. Только здание еще больше обветшало да работниц стало поменьше. Потому что заказов нет. И экономика на ладан дышит.
Ольга опять шла за бригадиршей тетей Валей с огромной кипой готовых халатов.
– Ты осторожнее по лестнице давай, набрала добра! Ну что, Серега-то пишет? – поинтересовалась бригадирша.
Ольга радостно закивала:
– Пишет, пишет! И мне, и Леночке. Тяжело у них там…
Тетя Валя вздохнула:
– Да уж знаю, что тяжело. У нас тоже нелегко, Оля, сокращают нас. И так знаешь, что с зарплатами перебои, а теперь и вовсе под угрозой закрытия!
– Это как это? – Глаза у Ольги полезли на лоб.
Тетя Валя ухмыльнулась:
– Да вот так вот! Не нужны никому. Говорят, рынка сбыта нет. Вот тебе и капитализм. Ладно, неси аккуратней.
* * *
Лена налила Петру чая в большую кружку.
– Давай, братик, пей. И ватрушки ешь, я сама пекла.
– Да я знаю, какая ты хозяйка, – кивнул Петька, поедая ватрушки. – Повезло Сереге, такая невеста. Мне небось так не повезет!
Оба засмеялись.
Петя посмотрел на сестру:
– Помнишь, Лен, как мы в детстве кур воровали? Каждое утро…
– Помню… И мамку помню, хоть и маленькая была… Я как в церковь хожу, всегда за нее свечки ставлю.
– Я потом запрос направлял в колонию. Три раза направлял… Только так мне никто и не ответил ничего. Освободилась, пишут, уехала на поселение, там и умерла… А знаешь, – он вдруг стал решительным, – собирай-ка ты вещи и переезжай ко мне. Сережки все равно нет. А тетя Оля взрослая, сама управится. А мы – брат с сестрой и столько лет порознь. Давай собирайся!
* * *
Ольга спускалась вниз по фабричной лестнице со своей огромной кипой халатов в руках. Навстречу ей – Маша из соседнего цеха:
– Ольга Васильевна, ты смотри, осторожней. Тут такая лестница, полететь можешь, костей не соберешь.
– Да не волнуйся! Я крепко на ногах стою, – улыбнулась Ольга и…
Пошатнулась от тяжести своего груза и покатилась с лестницы кубарем вниз. Лестница была крутая, длинная, с выщербленными ступенями.
Ольга упала и лежала без чувств. Маша кинулась к ней:
– Ольга Васильевна! Оля! Оля! – трясла ее изо всех сил. Но Оля глаз не открывала!
Петя вышел из дома, держа в руках дорожную сумку сестры.
– Ну вот, кажется, все твои пожитки уместились.
Лене было не по себе.
– Петь, ну это как-то не по-человечески – сбегать. Мне надо тетю Олю дождаться, попрощаться с ней.
– Лена! Лена! – вдруг закричал чей-то голос. Петя и Лена увидели Светку.
– Подруженция твоя, чего ей? – недовольно заметил Петя.
Но Света в три прыжка была около них и заголосила:
– Ленка, скорей беги! Тетя Оля убилась, с лестницы упала! В больнице она!
* * *
Ольга открыла глаза в палате маленькой поселковой больницы. Перед ней сидели Лена и бригадир Валентина.
Валентина обрадовалась несказанно:
– Ну, слава богу, в себя пришла! Прости нас, Оль. Здание-то фабрики на ладан дышит, сама знаешь. Работаем, чтоб дома с тоски не помереть.
Ольга повернула голову к Леночке, улыбнулась:
– Лен, мне сон приснился, что ты уезжаешь!
Лена вздрогнула, но тут же решительно сказала:
– Да что вы, тетя Олечка. Да разве я могу вас бросить? Вы лежите, лежите спокойно.
