Я, как могу, их избегаю –
гуляю в парковой глуши,
стихами мысли излагаю,
где, растеряв свои листы
на карнавале листопада,
грустят деревья и кусты
в дыму сгорающих нарядов.
А я шепчу им: «Не беда,
всему свое приходит время.
Вот так же блекнут города,
когда листвы младое племя
вас украшает по весне.
Зима? И что ж, какая малость!»
И благодарные за жалость
они ветвями машут мне.
1991
Осенние оды
Час до полночи.
Пора листопада.
Свет фонарей разбросал по стеклу
призраков тени.
Из спящего сада
ветер уносит в холодную мглу
из облетевшей листвы хороводы.
Голосом сиплым, протяжно-глухим
он напевает осенние оды
им.
1991
Элегия
Сумерки чернеют,
тишина мертва.
В городских аллеях
мокнут дерева.
Лишь в окно стучится
бабочкой ночной
лист багряннолицый.
А всему виной
сеть из паутины.
Уж давно паук
свой дозор покинул,
но случилось вдруг
так, что с листопадом
одинокий лист,
пролетавший рядом,
на стекле повис.
С той поры, пленённый,
он печалит взор,
ветром иссушённый,
просится в костёр,
где сгорели братья,
как ненужный жмых…
Так сжигают платья
умерших больных.
1991
Надежды
«Напрасно я тешил надежду,
что звонкие льды октября
тоски моей серые вежды
затянут. Но жил я не зря,
на светлые дни уповая, –
их будет еще у меня!» –
так думал я, сидя в трамвае,
под вечер осеннего дня.
А он тарахтел колыбельной
бесхитростной песней колес,
и тусклый пейзаж акварельный
в душе растворялся от слез
невидимых внешнему миру,
проливших живительный ток
на было умолкшую лиру
украшенных рифмами строк.
1991
Первый снег
Первый снег в ноябре…
Разве выразить можно,
как на ранней заре,
нисходя осторожно,
млечно-матовых туч
покидая чертоги,
мягок, плавно-летуч
он ложится под ноги?
Первый снег в ноябре.
Уходящая осень
на его серебре
ожерелия бросит.
1991
Колыбельная
Унылый сад припорошён
ноябрьским снежком.
И я бреду — заворожён –
с кленовым посошком
тропою влажной. На земле,
в стерне усохших трав,
как искры в тлеющей золе,
лежат листы. Опав
в разгар октябрьских балов,
они уже бледны.
Изгибы мокнущих стволов
причудливо вольны
в застывших линиях ветвей.
и кажется порой,
что незаметный ток кровей
бежит под их корой.
Я прикасаюсь к ним рукой,
прощаясь до весны, –
пускай даруют им покой
заснеженные сны.
1991
Ода ноября
Всю ночь и утро ветер дул,
холодный сильный ветер.
Он тополя мотал и гнул
ветвей нагие плети,
нося опавших листьев рой
по грязному зазимку,
и так усердствовал порой,
что тонкие лозинки,
с подсохших осенью дерев
хрустя летели книзу,
стуча под ветреный напев
в рябую жесть карниза.
Я грелся чаем и смотрел
в окно на непогоду,
на хмарь небес, а ветер пел
ноябрьскую оду.
1991
