– По мороженому? – предложил Том, перепрыгивая через большие бетонные плиты.
– Ага, – Сэм, размахивая рюкзачком, прыгал рядом с другом. – Я с орехами и шоколадом.
– Не-а, я орехи не люблю. Я с клубникой буду. Вот такие вот красные ягоды! – Том показал на пальцах размер ягод.
– О! Я тоже с клубникой возьму! – Сэм примазался к чужой идее. – Вторую порцию.
Им навстречу спешили озабоченные люди, за спиной выли сирены скорой помощи и полиции, квакали десятки автомобильных сигнализаций, но для мальчишек этого гвалта как не существовало. Спокойно, словно ничего и не произошло, мальчишки направились к ближайшему кафе-мороженому. Для них все это приключение, в котором они сыграли главную роль, было всего лишь игрой, легким заданием, чуть ли не спором – а справитесь? Справимся!
Радовались ли они своей неординарной силе?
Скорее да, чем нет.
Жалели о содеянном?
После лекции в школе и просмотренного перед работой фильма – ничуть.
Если они о чем и жалели, то уж точно не о пропущенном на площади зрелище.
– Твой последний ход был никудышным. Если бы я сходил слоном, – Том показал другу записанные ходы партии.
– Но ты не сходил, – пожал плечами Сэм. – Не о чем говорить.
– Я говорю – если бы я сходил…
– Абы да кабы! Но ты же не сходил! – смеялся Сэм. – И вообще! Эта партия не считается!
– С чего это вдруг?
– Я над последними ходами не думал, – скорчил рожицу Сэм. – Я о работе думал.
– Ну да, как проигрывать, так сразу и не считается! – поддел друга Том. – Хлызда ты!
– Ничего не хлызда! Я дело говорю! Если хочешь эту партию доигрывать…
– Хочу!
– По два последних хода отбрасываем, – поставил условия Сэм. – Согласен?
– Вот зануда, – Том со смехом толкнул друга в плечо, — В следующий раз я у тебя точно выиграю.
– Ты и в прошлый раз так говорил, – усмехнулся Сэм и напомнил. – И в позапрошлый!
Том насупился и перестал прыгать.
Пару минут они помолчали. На большее терпения ни у того, ни у другого не хватило.
Том спросил у Сэма:
– Что планируешь делать, когда вернёмся домой?
– Давай сперва поедим. Я проголодался.
– Я тоже.
Том при мыслях о еде проглотил слюну.
– Когда вернемся – с тебя партия, – ультимативно потребовал он. – Посмотрим, кто на этот раз выиграет.
– На что будем играть?
– Не на щелбаны же!
– Как всегда?
– Нет, давай за успешно выполненное дело хоть разок сыграем по-настоящему!
– А ныть не станешь?
– Нет.
– На пятьдесят баксов? – смело предложил Сэм.
– Ну… – замялся Том, – давай сперва на десять, и через десять до пятидесяти.
– Пять партий? – переспросил Сэм. – Не жирно?
– А что? Бабки у нас есть, тратить все равно некуда!
– По рукам?
– По рукам!
Сэм пожал приятелю руку.
Кафе-мороженое, куда они направлялись, находилось в паре сотен метров от администрации. Не прошло и пяти минут, как они входили в небольшой уютный зал.
– Мистер Грин! – оба мальчишки замахали руками, приветствуя приподнявшегося из-за стола мужчину лет тридцати, в легкой рубашке и в бейсболке.
Мужчина улыбнулся им.
– Отлично справились! – похвалил он их, когда Том и Сэм опустились в уютные кресла. – Ну, заказывайте, все что хотите.
– Все-все?
– Конечно! Заслужили…
– Ух ты!
– Класс!
Мальчишки с блеском в глазах принялись выбирать блюда, только теперь ощутив, как они проголодались. Они ели, разговаривали с полным ртом и смеялись. Том запивал молочным коктейлем, а Сэм опустошал вторую по счету баночку с колой.
– Мистер Грин, а вы играете в шахматы? – спросил Том, отваливаясь.
– Конечно, – улыбнулся мужчина, – Хочешь вызвать меня на поединок?
– Хочу!
– Прямо здесь?
– Ну, одну партию! – выпрашивал Том.
– Долгонько, – покачал головой мистер Грин.
– Блиц! – предложил Том. – У нас же есть время?
– Хорошо, – разрешил мистер Грин, – блиц так блиц. Но только одну партию!
Он, с момента появления ребят в кафе, время от времени бросал цепкие взгляды на их лица, словно искал какое-то неприметное пятнышко.
Возбужденный Том освободил место на столе, поставил тарелка в тарелку, склонился к своему рюкзачку за шахматами, но, вместо того, чтобы раскрыть его, начал безвольно валится вперед.
Мистер Грин за секунду почувствовал беду; он успел подхватить Тома и усадить в кресле. Без суеты и резких движений осмотрел зрачки Тома, пощупал пульс и надавил на основание ногтя.
Том не прореагировал на болевую точку.
– Перегрелся? – не сколько спросил, сколько предположил Сэм без малейшего беспокойства.
– Обычное дело, – ответил мистер Грин без суеты и волнения в голосе. – Естественная реакция на препарат. Укол поставим, отоспится и к утру как огурчик будет. Ты сам-то как?
– Вроде нормально, – прислушиваясь к себе, ответил Сэм. – Голова немного кружится.
– До машины дойдешь? – спросил, заглядывая в глаза Сэма.
– Да вы что, мистер Грин! – хорохорился парнишка. – Я – нормалек!
– Надеюсь, что так.
Мистер Грин достал из кармана футляр для очков, раскрыл его. Внутри был тонкий шприц и ампула с резиновой закатанной крышкой. Он набрал в шприц жидкости и сделал укол Тому в руку.
– Ты точно в порядке? – кивнул он на футляр. – А то давай, для профилактики.
– Я скажу, если надо будет.
Мистер Грин прибрался, оставил на столе деньги, помахал рукой девушке-официантке, – та поспешила к их столику. А они с Сэмом подхватили под руки Тома и вывели из кафе.
Рядом стоял припаркованный автомобиль клиники. Сэм помог устроить Тома на заднем сидении, уселся рядом, бережно опустив голову друга себе на плечо, и машина, взвизгнув колесами, тронулась с места.
В нескольких кварталах от центра города, в районе старой малоэтажной застройки, среди густой зелени была территория бывшего интерната. Новая вывеска на проходной кратка и лаконична: «Подростковый Центр».
К этой проходной через четыре минуты после старта от кафе подъехал мистер Грин. Он, не глуша двигателя, забежал в комнату охраны, по внутреннему телефону коротко сообщил.
– Синий код, номер один, – и тут же вернулся за руль.
Механизм тревоги был запущен.
Машина проехала вдоль учебного и жилого корпусов, обогнула примыкающий к ним спортивный зал, сбавила ход у клиники и, не останавливаясь, въехала по закругляющемуся пандусу в распахнувшиеся двери.
Здесь их уже ждали.
Два санитара переложили Тома на каталку и увезли его в ожидавшую кабину лифта.
Мистер Грин передал ключи от машины дежурному, а сам, вместе с Сэмом, прошел в стеклянную дверь.
– Придется вам в другой день доиграть вашу партию, – сказал он, похлопывая Сэма по спине. – Давай, на процедуры и отдыхать.
Он завел Сэма в сверкающую белизной палату, передал на руки дежурному ассистенту.
– Что с Томом? – спросил Сэм у мисс Крэйд.
– Кто из вас был первым номером?
– Том, – не раздумывая, ответил Сэм.
– Так что ты хочешь! Не справился с дозировкой, отдал слишком много энергии, вот и перегорел.
Мисс Крейд разговаривала с Сэмом и одновременно выполняла рутинную работу: сняла с него рубашку и шорты, уложила на кушетку, подключила к запястьям и груди несколько датчиков и вывела на экран показания приборов.
Мальчик привычно следовал безмолвным указаниям мисс Крэйд: он поворачивался, помогал освободиться от одежды, подставлял руки и ноги под зажимы и присоски. Он уже сбился со счета, сколько раз проходил через эту рутинную «чистку». Без страха и поеживаний подставил руку под укол, и, когда ему ввели в вену препарат, послушно закрыл глаза.
– Отдыхай.
– Мы с мистером Грином думаем, что у него обычное переутомление, – успел сказать мальчик, погружаясь в сон.
– Ну, если вы с мистером Грином оба так думаете, – погладила его по волосам мисс Крэйд, – значит, так оно и есть.
Сэм спал.
А мисс Крэйд, укрыла его простыней, переключила на приборе клавишу в положение «Передача данных» и отправилась в лабораторию.
Здесь обстановка была напряженнее.
Том уже лежал под простыней без одежды. Все его тело было облеплено датчиками, на носу зажим, а в рот вставлена белая гофрированная трубка.
На экранах отражались данные давления, пульса, мозговой активности и еще с десяток строк с цифрами и вереница синусоид графиков.
Мальчик не дышал, аппарат искусственного легкого выполнял за него эту функцию. От стойки капельницы тянулась тонкая трубка к его локтевому сгибу.
– Как он? – шепотом спросила у мистера Грина Крэйд, считывая показания приборов.
– Ввели в искусственную кому, – так же шепотом ответил Грин.
Доктор Фаусто, стреляя глазами с экрана на экран, колдовал над приборами, настраивал их и щелкал клавишами компьютера.
