Рис. 1. Денежная база США (триллионы долларов). Источник: Федеральный резервный банк Сент-Луиса, 2009 год, research.stlouisfed.org
Нам необходимо забрать у правительства финансовую власть. Банковская система должна пройти проверку на прочность до конца. Устойчивость доллара зависит от того, избавимся ли мы от станка, печатающего деньги в бессчетном количестве и понижающего ценность национальной валюты до нуля.
Тот факт, что ФРС может создавать триллионы долларов и распределять их по своим каналам, должен нас шокировать. Я думал, что у меня выработался стойкий иммунитет и никакие действия правительства меня удивить уже не смогут, но ФРС в 2008–2009 годах перешла все границы. Она не только напечатала триллионы долларов и раздала их тем, кому хотела, но и отказалась объяснять свои действия. Это свидетельствует о высокомерии членов ФРС и полном нежелании Конгресса брать на себя ответственность за благополучие граждан и соблюдение законов. Хотя еще 21 ноября 2002 года Бен Бернанке подробно излагал свои взгляды, так что, пожалуй, изумляться не стоило[6].
Правительство США владеет технологией под названием «печатный станок» (или его электронный эквивалент), который позволяет производить столько долларов, сколько душе угодно, и, по сути, без затрат. Увеличивая количество американских долларов в обращении или даже заявляя о таких намерениях, американское правительство снижает ценность своей валюты, что приводит к росту цен на товары и услуги. Из этого мы делаем вывод, что в бумажно-денежной системе правительство при желании всегда может повышать затраты и тем самым провоцировать реальную инфляцию.
Я не уверен, что председатель ФРС когда-либо откровенно признавался в том, какой властью обладает эта система. Точнее, он не порицал ее. Он ее объяснял. Он в нее верит. Как и Джон Ло, незаурядный спекулянт XVIII столетия, стараниями которого раздулся так называемый «пузырь Миссисипи», Бернанке верит в то, что он нашел секрет вечного процветания[7].
Редко когда предоставляется шанс заинтересовать обычного человека проблемами финансовой системы до такой степени, чтобы он потребовал реформ, но именно сейчас это реально. Хотя мы и столкнулись с кризисом, у нас есть прекрасная возможность внести свой вклад в дело защиты свободы, которая невозможна без обеспеченных денег.
Федеральной резервной системе необходимо бросить вызов. В конечном счете ее следует ликвидировать. Правительство нельзя наделять монополией на деньги. Никакой институт в обществе не должен единолично обладать властью такого масштаба. В сущности, я полагаю, что наша ставка в этой борьбе — сама свобода.
2
История и сущность ФРС
Многие американцы до сих пор не особенно задумываются о странной организации, которая контролирует деньги страны. Они просто принимают ее, как будто она существовала всегда, что в действительности далеко не так. Приезжающие в Вашингтон могут побывать в богатых интерьерах штаб-квартиры ФРС, которая открыла свои двери для публики в 1937 году. Туристам демонстрируют устрашающий вид и недружественную структуру этого финансового аналога Верховного суда в столице Соединенных Штатов.
Люди знают, что это учреждение занимается важной работой — управляет денежными запасами страны. Мы видим, как председатель ФРС выступает перед Конгрессом: приводит сложные данные, делает прогнозы и старается запугать любого, кто осмеливается ему хоть в чем-то возразить. Его слова не позволяют даже заподозрить того, что в деятельности этой организации могут существовать хоть какие-то изъяны. Председатель ФРС всегда ведет себя так, словно он властелин мира, который обо всем осведомлен и все держит под контролем.
Но что мы на самом деле знаем о ФРС? Во время последнего витка предоставления срочных ссуд даже журналисты затруднялись точно сказать, откуда идут деньги и кто этим процессом управляет. С момента основания Федеральной резервной системы в 1913 году секретные инсайдерские сделки были неотъемлемой частью ее работы.
Одной из целей пиар-игры, которую ведет председатель ФРС, является задача внушить, что ФРС является важным звеном нашей системы, без которого нам не обойтись. В действительности ФРС возникла в период нашей истории, известный как «эра прогрессивизма»[8], когда был установлен подоходный налог и создан целый ряд новых государственных учреждений. В то время деловые круги захватила идея формирования картелей как способа приватизации прибылей и национализации убытков. Крупные банки не были исключением. Их очень огорчало отсутствие государственного кредитора, к которому можно обратиться в крайнем случае и заручиться его поддержкой в кризисные времена. Механизма субсидий не существовало, и банкам оставалось лишь тонуть или выплывать собственными силами. Более того, после Гражданской войны американские президенты сосредоточились на укреплении системы золотого стандарта, что осложняло крупным банкам возможность выдавать кредиты без ограничений. Золотой стандарт в этом отношении играл роль регулятора. В таких условиях банкам приходилось функционировать по законам любого другого бизнеса. Они могли расширяться и предоставлять рискованные ссуды, но если их настигало банкротство, обращаться было некуда. Им приходилось делать займы и самостоятельно справляться с непомерными финансовыми трудностями. Риск — прекрасный механизм, регулирующий процессы принятия решений. Он сформировал культуру кредитования.
Выражаясь современным языком, системе не хватало эластичности. За этой словесной формулой скрывается тот факт, что у банков не было возможности увеличивать денежную массу и расширять выдачу кредитов по своему усмотрению. Они не могли бесконечно раздуваться и рассчитывать на помощь центрального учреждения. Такая ситуация отчасти и объясняет, почему на пороге XX столетия стало набирать силы политическое движение, ратующее за инфляцию как способ облегчить долговое бремя фермеров (среди его лозунгов было «свободное хождение серебра»). Обсуждение этой проблемы отчасти носило популистский характер, и многие действительно уверовали в то, что эластичное предложение денег улучшит положение обычных граждан. Они считали золотой стандарт системой, которая позволяет крупным банкам удерживать процентные ставки на максимально выгодном для себя уровне. Даже в наше время многие авторы, пишущие о ФРС, ошибочно полагают, что деятельность центрального и других крупнейших банков направлена прежде всего на контроль уровня процентных ставок.
Сама ФРС заявляет, что часть ее работы заключается в сдерживании инфляции. Это напоминает заявления представителей табачной промышленности о своей борьбе с курением или утверждения производителей автомобилей о том, что они стараются предотвращать дорожные пробки. ФРС занимается именно тем, что вызывает инфляцию. Она может пытаться сдерживать эффекты инфляции, в частности рост цен. Но в соответствии со старым определением инфляции как искусственного повышения количества денег в обращении и предложения кредита само существование ФРС нацелено на ее увеличение, а вовсе не на снижение.
Крупнейшие банки стремятся к тому же, чего добивается любая большая корпорация, — к приватизации прибылей и национализации убытков. Приватизация прибылей происходит за счет успешной кредитной активности, в том числе во времена экономических подъемов. Но когда подъем сменяется спадом, убытки списываются на третьи стороны — и они не попадают в итоговую строку. Для покрытия убытков приходится увеличивать количество денег в обращении в соответствии с потребностями банков. От такого инструмента не отказалась бы ни одна отрасль, но свободный рынок, как правило, этому препятствует, что вполне справедливо.
Банковской системе всегда мешала идея свободного рынка, на котором возможны и прибыли, и убытки. Первые ее вполне устраивают, чего не скажешь о вторых. Именно поэтому Америка всегда стремилась к централизации финансовых ресурсов и банковской системы. Централизация выгодна не только крупным банкам, которые больше всего теряют при системе обеспеченных денег, но и правительству, которое может использовать эластичную денежную систему как альтернативную форму защиты денежных доходов. Коалиция правительства и крупных банков — это главная опора централизации кредитно-денежной системы.
Если мы обратимся к истории банковского дела, то убедимся в том, что стремление к централизации власти уходит в глубь веков. Как только возникает нестабильность, тотчас же принимаются меры по национализации убытков. Но люди редко задумываются о том, что же является основным источником нестабильности. Чтобы ответить на этот вопрос, давайте обратимся к фундаментальному исследованию испанского экономиста Хесуса Уэрта де Сото, которое вышло в свет в 2006 году[9]. Ответственность за нестабильность он возлагает именно на банковскую систему с частичным резервированием, суть которой заключается в том, что деньги вкладчиков, используемые в качестве наличных, также могут быть отданы в качестве кредита на спекулятивные проекты, а затем заново депонированы. Эта система работает до тех пор, пока все вкладчики одновременно не захотят изъять свои деньги, что позволяют их банковские договоры. В такой ситуации у банка остаются две возможности — обанкротиться или приостановить платежи. Поэтому банк обращается к другим банкам за поддержкой ликвидности. Но если проблема обретает системный характер, он обращается к правительству.
