И отдай наконец мою настойку! Что ты в нее вцепился?
Грэм быстро поставил полупустую бутылку на стол и на всякий случай отошёл подальше. Потом заметил недовольный взгляд Ханны и расценил его, как молчаливый призыв забрать у нее то, за чем он пришёл, и сматываться из ее дома к чертям.
Кажется, он даже не поблагодарил ее. И не попрощался. Просто взял бутылки, положил их в протягиваемый Исааком мешок и вышел на улицу, хлопнув дверью.
К тому моменту, как он вернулся к Эйлерту и Монро, корабел уже начал ремонт «Пандоры». Корабль был окутан тонкими дымчатыми линиями, а Монро казался ещё более обезумевшим. Линии не исчезали и не двигались, и Грэм подумал, что подчинялись они воле Монро. Как — дело десятое. Грэм не хотел знать. Он решил не травмировать себя лишний раз и не вдаваться в подробности, как они смогли так быстро переправить корабль. В конце концов, Эйлерт выглядел спокойным и был вполне доволен происходящим, а значит, причин для волнения и у него, Грэма, не должно было быть.
***
Беда никогда не приходит одна, а на море беда обычно приходит ещё и неожиданно, со спины и врезается в корабль на полной скорости.
Морские бури своенравны, как сварливые стервозные женщины, и делились на два типа: сразу заявляющие о своих отнюдь не благих намерениях и те, что готовили месть исподтишка. Мог ли подумать капитан Эйлерт Лир, глядя в небо, заволочённое лёгкими белыми облаками, что всего через час с небольшим на них извергнутся тонны гнева самого океана, что вспышки молний будут сверкать так сильно, будто бы огнями освещая им путь, что раскаты грома заглушат даже рев волн. А ведь они едва отошли от берегов безымянного острова и распрощались с Монро.
Буря налетела внезапно. «Пандора» натужно скрипела, терпеливо снося уготованные ей страдания. Поначалу паники не было — матросы работали слажено, им катаклизмы были не в первой. Однако постепенно океан темнел, грозовые тучи сгущались, ветер трепал паруса, и даже бодрые команды капитана перестали снимать напряжение с собственных подчиненных.
— Ларри, какой мощности будет этот чёртов шквал?
Голос Лерта с трудом прорывался сквозь грохот бури, ему даже показалось, что Ларри скорее прочитал по губам, чем услышал этот вопрос. Он был слишком занят помощью с натягиванием парусины, защитившего бы пушечные ядра от скольжения по палубе, поэтому просто поднял руку и показал капитану на пальцах.
Пять и четыре. Всего девять. Эйлерт поджал губы и выругался про себя — этот штормовой ветер нёс в себе слишком много опасности, даже несмотря на то, что их корабль теперь как новенький. Что и как сделал с ним Монро, Лерт не спрашивал, но после ремонта «Пандора» выглядела даже лучше, чем раньше.
— Убрать нижние брамсели и второй грот! Кажется, морской дьявол разбушевался не на шутку.
Команда справлялась до тех пор, пока пена, гонимая сильным ветром, не стала рассыпаться большими хлопьями в виде густых белых полос, а видимость не стала настолько паршивой, что Эйлерт не мог видеть своих людей, действовавших на противоположной стороне корабля. Крики заглушались рокотом волн, черное небо сливалось с совершенно черной поверхностью моря. «Пандору» лихо подбрасывало на новом гребне.
Палубу постоянно заливало, на ней было совершенно невозможно передвигаться. Олден как мог пытался сохранить корабль, но волны становились все выше и выше, пока, наконец, не достигли своего предела, почти сравнявшись с мачтой. Невнимательный матрос, увлекаемый жадным океаном, исчез за бортом.
Иногда Лерт успевал вглядываться в черноту бури. Искал другой корабль, всматриваясь до боли в глазах сквозь сокрушительные брызги.
Корабля без парусов нигде не было видно.
Эйлерт отвлекся на бездумную слежку и упустил драгоценные секунды на осознание своего положения. Корабль накренился так, что почти лёг на волны левым бортом, и он, не удержавшись, медленно покатился вниз, изо всех сил цепляясь за канат, за который ранее держался. Его хлестнуло волной, вжав в мокрое дерево, но Эйлерт сжимал кулаки до последнего. Он слышал, как Олден, перекрикивая ураган, обещал вернуть «Пандоре» нормальное положение.
На миг Лерту показалось, что он летел. Его приподняло, канат дернулся. Он почувствовал себя невесомым и расслабленным, будто бы в тёплой постели, но тут же его одним мощным рывком дёрнуло за ноги вниз. Океан распахнул свою пасть, протягивая алчные руки. Канат выскользнул из рук, порезав ладони, и Лерт упал на искусную резьбу борта. Воздух из легких выбило.
Следующая волна даже ласково обняла его и сняла с корабля. А потом Эйлерт погрузился в такую тьму, которая невозможна даже при слепоте. Глубинная, дьявольская магия океана гипнотизировала его, единственным ориентиром пространства стали пузырьки воздуха, выпускаемые изо рта. Сверху проскрипела «Пандора».
Его резко швырнуло в одну сторону, потом — в другую, со всей силы ударило о борт корабля. А потом вокруг него океан резко успокоился.
Снизу, в воде, шторм выглядел как безобидное покачивание волн, украшенной белой сеткой пены. Но стоило Эйлерту вынырнуть, как его подняло на гребне и со всей силой швырнуло обратно вниз. Океан упорно хотел его утопить. Постепенно у него не оставалось сил даже на то, чтобы попросту удерживаться на поверхности. Одежда камнем тянула на дно, воздуха становилось все меньше и меньше. Легкие и горло горели внутри огнем — он наглотался столько воды, сколько не смог бы выпить даже в пустыне.
Глаза стали закрываться, морская соль оседала на ресницах, дикая усталость порождала перед глазами миражи. Он видел, как к берегам летящего по воздуху Сент-Люси причалил величайший пиратский корабль «Пандора», подходя к острову на облаках; как капитан корабля Нельс Лир сошел на берег в кованых из золота доспехах, как его мать Нала счастливо улыбнулась и побежала навстречу мужу прямо по волнам. Он видел, как маленький мальчик с разного цвета глазами смотрел на него и улыбался своей привычной, едва заметной улыбкой. Как этот мальчик следовал за ним, когда он позвал его встречать «Пандору», прибывшую на родину после долгого плавания.
Он видел, как вокруг него звезды-медузы танцевали неведомый танец, как сам он плавно раскачивался неизвестной музыке в такт. Он видел, как океан закутывал его в надежный и теплый кокон. Он видел сверху проблеск солнца и поднял руку, чтобы поймать луч...
Его руку, вытянутую из воды, кто-то схватил. Мелькнули разноцветные глаза, мягкая улыбка появилась на бледных губах.
А потом его поглотила тьма.
ГЛАВА 11
«ИСПОВЕДЬ: ПУТЬ ЗВЕРЕЙ»
— Священник, ты любишь людей? — после недолгой паузы спросил
