Небрежно оглядев богатство, направился в сторону душевой, на ходу задаваясь вопросом: ну кто одевает в бассейн одежду? У нее что, даже простого купальника нет? Если все настолько плохо, какого черта тогда гордость демонстрировала, когда я предложил деньги за помощь мелкой?!
Бросив мокрое тряпье в корзину для мокрого тряпья, я шумно выпустил воздух из легких, пытаясь угадать свое раздражение. Давно не приходилось себя так сдерживать, вот и дергает всего. Хожу по самой грани как мазохист, кайфую от процесса, да только потом ловлю жесткий отходняк неудовлетворения.
Если бы воздержание не несло особый смак, отравляющий меня наравне с адреналином, если бы не чертова девственность… Трахнул бы ее прямо на полу как дикарь пещерный!
Кровь кипятком бежала по венам, пока она раздевалась. Сам не понял, как завел игру, которая не на шутку будила древние инстинкты внутри меня, и Ника будто нарочно идеально подыгрывала!
Ведьма зеленоглазая.
Башню сносило от ее подчинения. Я ловил такой приход, что последние вечера в компании ротика Ирэн не шли с этим ни в какое сравнение! Порочный мышонок одновременно смущал и непомерно заводил меня своим наивом. Разве бывают такие? Разве возможно сохранить подобную доверчивость в той среде, в которой она росла?
Самое главное, что это до одури нравилось мне. То, что должно нести лишь разочарование, только подпитывало развернувшийся внутри меня азарт! И я пользовался этим как мерзавец.
Я сравнивал себя с колесом, которое скатили с вершины Шхары*. Скорость набирала обороты, резина накаливалась, и чем дальше я заходил, тем труднее было остановиться. Ведь если раньше меня все раздражало в причудливой норушке, то теперь любая мелочь служила поводом для эрекции!
Ее робость, послушная отзывчивость. Игра ее прохладных пальчиков на моей коже. Вероимный взгляд, припухшие губы, чистое лицо без грамма косметики – раньше и не замечал… На ее естественность хочется смотреть. Так же как хочется трогать ее миниатюрное, манящее тело.
Скрипнув зубами, бросил свои боксеры в корзину и, наскоро вытершись полотенцем, направился к софе, где оставил одежду. Приземленная часть меня требовала разбор полетов и ответы, накаляя настроение. Что стало причиной для штурма в бассейне, Тем?
Безусловно, между мной и норушкой срабатывала какая-то химия – глупо это отрицать. Командировка вовремя подвернулась, чтобы подостыть, но она ничего не изменила. Но если бы я не услышал в докладе от охраны о ночном визите Реваза, ломанулся бы искать ее едва переступив порог? Опустил бы все границы в своей голове, чтобы действовать уже напролом?
Так ответь себе, Темурез, что это? Соревнование?
Слабоваты мотивы для такой циничной забавы. Внутри затаилось чутье, что Ника лишь позволяет Ревазу крутиться рядом, но раздевается девочка только передо мной. Так почему меня должно это трогать? Никто на нее права не заявлял. Более того, пока я готов с хладнокровным любопытством наблюдать, как она дальше будет вести себя с моим другом. Отошьет рыжего лиса? Или же решит держать на запас?
В общем, оставалось только одно объяснение – чувство собственности. Эта тварь неискоренима в мужчинах и, похоже, она стала для меня основным катализатором. И ведь я должен был сполна удовлетворить его, после того, что развернул в бассейне… Так почему я нихрена не чувствую себя удовлетворенным?!
Загоревшееся мать его колесо, несущееся на бешеной скорости.
*Шхара – гора в высокогорной долине Сванети. Самая высокая вершина в Грузии.
НИКА
Придерживая рукой полотенце, вышла в коридор. Хоть Тем и просил меня ни о чем не думать, но мысли сами собой лезли в голову. Я будто в дурмане каком-то находилась, а сейчас вдруг очнулась, оставшись наедине с собой. Чувство стыда, словно весь дом уже знал о том, что я сделала, гнало меня наверх, чтобы спрятаться. В конце лестницы я растерянно затормозила, увидев Лану, что спешила ко мне с всполошенным видом.
– Ты где пропадаешь? В бассейне что ли торчала? – озадаченно кивнула она на полотенце, которое я сжимала нервными пальцами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Да… там, – сбивчиво ответила я и попыталась пройти мимо подруги, целясь в сторону своей комнаты.
Не могла ей в глаза смотреть. Как будто она все прочтет по одному моему лицу.
– Эй, погоди, – голос Ланы, которая перегородила мне дорогу, стал ниже. – Тема не встретила внизу?
– Тема?.. – хлопнула я глазами, чувствуя, как запекло уши.
– Ну да, он же вернулся! Ты разве не в курсе?
– А? – тупо переспросила я. – Нет, я… не видела его.
– Ну, блин… Где его носит, – Лана бросила напряженный взгляд вниз, а я прочистила пересохшее горло. – Ладно. Пойду-ка я как добрая сестричка что-нибудь изобрету долгожданному брату на ужин.
– Ага, – энергично поддержала я. – А я к себе.
Обойдя подругу, я, наконец, продолжила путь в комнату. Плотно закрыв за собой дверь, прислонилась к ней спиной и сделала глубокий вдох – мне резко перестало хватать кислорода. А если бы Лана до бассейна дошла в поисках брата?.. Ещё немного, и она бы застала картину, где я отдаюсь его рукам и кончаю с громким стоном на весь зал!
Зажмурившись до пятен в глазах, я начала гнобить себя за такую колоссальную неосторожность. Мгновенно настигло жесткое осознание – никто не оценит этого… романа? Этих отношений? Я не знала, как обозначить то, что происходит между мной и Темурезом, но это точно не вызовет одобрения ни у кого! Если даже меня смущало и сбивало с толку…
Господи, да что со мной не так?! То, что там происходило… Как я могла ему позволить? Как могла хотеть этого? Что-то неоправданно склоняло меня довериться ему. Что-то заставляло поддаваться. Тем так умело привел меня к первому в жизни оргазму, будто подсознательно я уже давно шла к этому моменту и мысленно отдала ему своё тело!
Я совсем растерялась… Не могла отдать отчет своим действиям, и не могла понять, почему не внимала голосу разума, что тогда бил тревожный набат – это неправильно. Это ошибка и ты пожалеешь об этом.
Почему я не прекратила все это? Не сбежала, не оттолкнула, а приняла все! Я нервно усмехнулась, сглотнув подкативший комок отвращения к себе. Представляю, что брат подруги теперь обо мне думает… Так просто взяла и сняла бельё, позволила трогать себя! Я совсем разум потеряла. Со мной никогда такого не происходило. Но я и никогда не встречала такого мужчины в жизни!
Перед глазами появилось лицо Темуреза – пальцы, будто прямо сейчас укололись о его щетину, тело покрылось мурашками от фантомных прикосновений, а на губах появился его вкус. Эти порочные ласки и невероятные ощущения… Внизу живота неожиданно заныло и между ног стало горячо.
Тряхнула головой, чтобы прогнать это наваждение. Только что ругала себя, а теперь сама же тону с головой в воспоминаниях! Как это вообще возможно? Понимать насколько все недопустимо и желать этого? Одновременно желать и сопротивляться!
Душ. Надо сходить в прохладный душ и смыть с себя все, что мешает мне трезво мыслить! Ведь мое обоняние то и дело ловило его запах, а тело ревностно берегло удовольствие, что до сих пор робкой волной пробегало внутри.
Вода действительно привела меня в чувство, а мочалка стерла следы преступления, что немного успокоило совесть. Мозги тоже, видимо, остыли и снова обрели способность соображать. Потому что из ванной я выходила с твердым намерением больше не повторять подобного!
Мое чутье не переставало нашептывать, что Тему просто нравится реакция, которую я даю! Он нагло пользуется моей растерянностью, питается отзывчивостью как вампир, наслаждается, как изысканным возбуждающим блюдом и мужской отклик ниже пояса это явно подтверждает…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Просто, такие как ты не в его вкусе» – облил меня ледяной реальностью голос Ланы. Больно прикусив губу, я слепо уселась на край кровати. Господи, неужели он просто играет со мной?.. Неужели его мотивы гораздо хладнокровнее, чем я думаю?
От этой мысли неприятный жар пронесся по телу, приводя меня к болезненному унынию и злости. Так не хотелось верить плохому… Но я больше не имела права терять голову! Я должна держаться от него подальше, для своего же блага избегать любых уединений! Нет, не бегать и прятаться, как дурочка и трусиха, а просто брать и уходить, едва мы окажемся в комнате одни.
