Сара ясно представила, как презрительно раздуваются его тонкие ноздри, пока рассматривала побелевшие от напряжения суставы собственных пальцев, вцепившихся в трубку. Она не хотела видеть его даже в воображении, это презирающее женщин животное! Почему он все-таки позвонил ей? Чтобы сообщить о какой-то статье в какой-то бульварной газете?..
— …Поэтому мне кажется необходимым встретиться и обсудить некоторые вопросы. Вы все поймете, когда я объясню. И пожалуйста, не беспокойтесь, прошлая ночь не повторится. Для встречи вы можете выбрать самое многолюдное место.
— Если в этой статье, которая, как вы говорите, появится завтра, есть то, что я должна знать… Кстати, откуда вы об этом знаете? Вы вполне можете сообщить мне это по телефону.
Его голос стал похож на злое рычание:
— Есть вещи, о которых по телефону не говорят! Если только по какой-то причине вы боитесь встретиться со мной?..
Это прозвучало и как вызов, и как мягкая оплеуха. О, он был настоящий негодяй. Он точно знал, на какие клавиши нажимать. Бояться встретиться с ним — смешно! Чего бояться. Не себя же…
— Я вовсе не боюсь! — Сара ненавидела себя за то, что ее голос звучал почти обиженно. — Просто может оказаться, что я… я занята сегодня вечером.
— Подумайте о Карло. О вашем женихе. Разве справедливо по отношению к нему быть занятой весь вечер? По крайней мере, встретившись со мной в многолюдном месте, вы сможете не без основания сказать ему, что это была деловая встреча. Итак — куда бы вы хотели пойти? В «Поло Лаундж»? «Эл-Падрино»? Там вечером довольно много народа. Вы будете чувствовать себя в безопасности.
Конечно, ей не следовало идти. Она не желает снова пережить негодование и смятение, которые он вызывал своим присутствием. И все же Сара с фатальным отчаянием чувствовала, что пойдет. Будет слушать все, что он так срочно должен ей сказать. Смотреть на его смуглое, таящее угрозу лицо с другого конца стола и чувствовать себя в полной безопасности, зная, что на этот раз он не посмеет схватить ее и увезти. Может быть, она хотела увидеть его исключительно для того, чтобы избавиться от своей глубоко навязчивой идеи? Она будет смотреть на него, слушать, как он скажет ей, что не может давать повода для дальнейших сплетен. Он, вероятно, женат, почему это не пришло ей в голову? Тем лучше — она будет вести себя высокомерно и отрешенно. Слушать его и со скучающим видом пить «перье» с лимонным соком. А потом уедет в «роллс-ройсе», за рулем которого будет сидеть шофер дяди Тео.
Повесив трубку, Сара уставилась на телефон невидящими глазами. Надо надеяться, ее голос звучал достаточно бесстрастно, даже чуть рассеянно и нетерпеливо. Надо надеяться, она сумеет вести себя так же, когда встретится с ним — герцогом ди Кавальери, как всегда, одетым в костюм отличного покроя, скрывающий мускулистое тело хищника. Ей казалось, что его легче представить в виде пирата или наемника с кинжалом за поясом, чем в роли современного итальянского аристократа, вращающегося среди воспитанных людей.
Прекрати, Сара! Ты совсем поглупела, моя девочка. Лучше возьми себя в руки! Внутренний голос помог. Нэнни Стегс в такой ситуации посоветовала бы бодрящий холодный душ, чтобы прочистить мозги. Приняв решение, Сара спрыгнула с постели и направилась в ванную. У нее оставалось два часа, чтобы привести себя в порядок для поездки в «Поло Лаундж».
В результате она опоздала на четверть часа, но ее косметика была безупречна и не бросалась в глаза. Он так и не узнает, сколько платьев разбросано по ее постели, по крайней мере, благодаря порядку, царившему в доме дяди Тео, у нее под рукой был весь гардероб — оставалось только выбрать то, что нужно.
Ее провели к столику рядом с окнами, и она надеялась, что ее улыбка сверкает так же, как светло-красная помада на губах. Он встал и чуть прикоснулся губами к тыльной стороне ладони ее протянутой руки. Рядом с его поджарой высокой фигурой она выглядела лилипутом.
— Хорошо, что вы пришли.
Даже его слова отдавали церемониальной вежливостью, вынуждая ее воскликнуть:
— О, это чудесно! Но, видите ли, у меня почти нет времени. Я обещала своим друзьям пойти кататься на роликовых коньках сегодня вечером. У «Флиппера» — вы знаете, где это?
— Слышал, — сказал он голосом, исключающим и дальнейший разговор на эту тему, и ее попытку вести себя холодно.
Взгляд Сары упал на его руки — сильные пальцы, лишь на одном из которых было кольцо, которое она видела раньше. Таким образом ей удалось сдержать подступающую дрожь и не выдать своих чувств.
— Это место, где любят собираться молодые люди.
На этот раз она мельком глянула в его блестящие черные глаза. Но вместо того чтобы язвительно ответить, он наклонил голову.
— Я думаю, это правда. Я, конечно, не выбрал бы такое место, если бы захотел пойти на танцы! А как чувствует себя Карло, когда вы гуляете без него?
Неожиданно Сара почувствовала, как загорелись ее щеки от прилива крови.
— Это вас абсолютно не касается, не так ли?
Он действительно был противен!
Рикардо уже заказал бутылку белого вина, и его пальцы играли с ножкой бокала, пока он изучал ее. Не спрашивая разрешения, он наполнил ее бокал.
— Как раз наоборот, — сказал он медленно, бесстрастным голосом, — это очень даже меня касается. Как ни странно, но Карло приходится мне младшим братом.
— Ваш…
Сара пережила страшную минуту и думала, что поперхнется вином. Его ясные слова звучали у нее в голове. Звучали, пока она смотрела на него через край своего бокала. До тех пор, пока сказанное не дошло до ее сознания.
Он ошибся, когда пытался воспользоваться своим преимуществом, сказав холодным ехидным голосом:
— Вы, конечно, знали, что у Карло есть семья? А разве он не сказал вам, что работает на меня и пока не имеет своих денег?
Вино, которое ей наконец удалось допить, сильно ударило в голову, напоминая о том, что, кроме легкого завтрака, она ничего не ела. Но оно же помогло ей посмотреть ему прямо в глаза.
— Карло мне все сказал! — воскликнула она с чувством достоинства. И. не сдержавшись, добавила: — Итак, вы нехороший большой Джон! Прошу прощения — правильнее Джованни, не так ли? Как вас все-гаки называть? Рикардо — или иначе, Марко?..
— Хватит! — Его голос прозвучал, как удар хлыста, и если бы она не была гак разозлена, то содрогнулась бы.
— О, неужели? Я так не думаю. Вы первый начали, помните? Вы просили меня прийти сюда, потому что хотели мне что-то сообщить. Что заставило вас отказаться от притворства, Рикардо?
Он протянул руку через стол и взял ее за руку, что со стороны выглядело, как дружеский жест. Саре пришлось подавить крик от боли, которую ей причинили его пальцы. Все же, несмотря на насилие, которое она почувствовала в умышленной жестокости железной хватки, его голос звучал холодно и предостерегающе.
