Он протянул руку через стол и взял ее за руку, что со стороны выглядело, как дружеский жест. Саре пришлось подавить крик от боли, которую ей причинили его пальцы. Все же, несмотря на насилие, которое она почувствовала в умышленной жестокости железной хватки, его голос звучал холодно и предостерегающе.
— Пожалуйста, не так громко. Публичная сцена ни в коем случае не будет способствовать вашей… карьере.
Пауза, которую он выдержал, прежде чем произнести последнее слово, была нарочито наглой, вызывая в ней желание выцарапать его насмешливые черные глаза.
Она попыталась успокоиться, убеждая себя, что он, по крайней мере, все еще верит, что она та, за которую себя выдает. Он все еще думал, что она Дилайт!
— Пожалуйста, отпустите мою руку. Мне больно, вам не надо так стараться, чтобы доказать, какой вы большой и сильный мужчина!
— Прошу прощения!
Он отдернул руку, и Сара стала растирать свои пальцы. У нее была причина не смотреть на него.
— Ну? Что вы еще хотите мне сказать? И как насчет статьи, которая должна появиться завтра? Еще одна придуманная история?
— К сожалению, нет. — У нее было такое ощущение, что он цедит слова сквозь зубы. — История появится, и речь в ней идет о том, что вам хотелось бы сохранить в тайне. Сначала младший брат, потом, когда он ушел, — старший. Я подумал, что вам лучше услышать правду от меня, а потом узнать интерпретацию прессы.
Сара все еще потирала пальцы.
— Очень любезно с вашей стороны! — холодно сказала она. — И это все? Меня ждет машина, и, как я сказала, впереди у меня занятый вечер. Хотите пойти со мной? Проследить, чтобы я вела себя хорошо?
Она с вызовом смотрела на него, глядя почти беспристрастно, как дрожит мускул на его лице, придавая ему еще более опасный вид, чем обычно.
— Нет, это не все. Почему бы нам не прекратить играть в игры? Теперь мы предстали друг перед другом без масок. Вы знаете, кто я, а я знаю… кто вы. Карло, может быть, влюблен в вас, но он никогда на вас не женится. Разве он не говорил, что уже помолвлен?
— Вы говорите, как человек, пришедший из средневековья! — осадила его Сара, снова теряя над собой контроль. — Мы с Карло с самого начала относились друг к другу совершенно честно, и, как ни странно, он помолвлен только со мной! Вам хотелось бы толкнуть его на брак без любви, который устраивает вас, не так ли? Так знайте, этого не будет. Мы с Карло поженимся без вашего благословения. Я поддержу Карло, пока он… не устроится.
— Или пока не получит наследство? Несомненно, он вам и об этом сказал. Хорошо, мисс Дилайт. Давайте договоримся. Сколько вы хотите за обещание оставить Карло в покое? Уверен, я могу дать вам гораздо больше, чем вы могли бы заработать, снимаясь в кино или позируя обнаженной.
Настало ее время, и она им воспользовалась. Если бы она осталась, то устроила бы сцену. С завидным самообладанием Сара поставила свой бокал и встала, стройная и соблазнительная в платье с одним обнаженным загорелым плечом.
— Я не собираюсь сидеть здесь и обмениваться оскорблениями, и поймите раз и навсегда — я не продаюсь. Copisce? Я выйду замуж за Карло, более того, я собираюсь по этому поводу дать сообщение в прессе. Я могла бы также сообщить, какой вы безнадежно отсталый человек… А весь мир всегда на стороне влюбленных, разве не так? Большинство симпатий будет на нашей стороне!
К ее удивлению, он не выказал ни капли той злости или досады, которую она ожидала. Неожиданно он легко и плавно встал, вытянув руку, чтобы поддержать ее. Его губы искривила натянутая улыбка.
— Держитесь! Может быть, я проверял… силу вашей любви к моему брату. Во всяком случае мы скорее друзья, чем враги, вам не кажется? Карло это понравится — он довольно испорчен и привык к определенному стилю жизни. Вы это заметили?
Растерявшись, Сара с подозрением смотрела на него. Его настроение и действия менялись, как ветер, и он был, как ветер, совершенно непредсказуем.
— Дилайт… — сказал он почти умоляюще, его глубокий скрипучий голос грубо ласкал это имя. — Мы ведь будем друзьями, а не врагами? Подождите немного здесь, пока я не найду официанта, потом я отвезу вас домой или в эту вашу дискотеку, словом, куда вы захотите. Договорились? Я думаю, нам о многом предстоит поговорить — и вам предстоит многое узнать о нашей семье. Может быть, вам не захочется стать ее членом, когда я раскрою все семейные тайны!
Ему удалось так быстро пронзить броню ее праведного гнева, что растерянная Сара не знала, что делать дальше. Как поступить? Инстинкт побуждал ее бежать, но если ей следовало быть Дилайт, и она могла помочь Дилайт и Карло, уговорив Марко… объяснение, несомненно, помогло бы.
— Ну… — сказала она неуверенно, и он этим воспользовался. Невесть откуда появился официант. Может быть, Рикардо забыл, что все еще держит ее руку. После его мирных предложений было бы невежливо ее вырывать.
Надо расслабиться, пронеслась в голове Сары смутная мысль, пока она шла рядом с ним, все еще ощущая, что он крепко держит ее руку в своей. Больше никаких конфликтов, никакого напряжения. Дилайт и Карло будут счастливы, а она… ну, она сможет заняться учебой, ради чего, собственно, и приехала сюда… и она могла искренне желать лишь одного — чтобы он никогда не обнаружил, какую роль она сыграла в этом маскараде. Она его больше никогда не увидит, и эта мысль должна была принести ей радость. Тогда почему она чувствовала внутри себя такую пустоту? Почему она позволяла ему держать свою руку даже после того, как они ждали машину на улице под взорами множества любопытных глаз?
14
— Просьба пристегнуть ремни… — Смутно, словно сквозь туман, эти слова дошли до сознания Сары. Наверное, она уже пристегнулась?
— Пожалуйста, пристегните свой ремень, — сказал Рикардо, прежде чем повернуть ключ зажигания шикарного «Ламборджини». Чуть позже она похвалит себя за то, что выполнила этот совет. Тогда он откуда-то достал бутылку шампанского. Лучшего, конечно. Ничто другое не подошло бы, чтобы поднять тост за предстоящий брак с его единственным братом и прямым наследником.
«За чуткого деверя!» Она действительно произнесла этот тост, или это ей только приснилось? Сколько бокалов шампанского она выпила, прежде чем он наконец отвез ее домой?
Домой — где был дом, где была она сама? Почему она чувствовала себя так, будто веки налились свинцом? В ушах гулко отдался слабый стон, в котором она узнала свой голос. Она хотела проснуться — но не проснулась.
— Спи, сага[8]. Тебе надо выспаться. Я тебя разбужу, когда будем на месте.
