это совместное окончание карьеры в Управлении? То есть можно было дать ей возможность самой отдать добычу Панту? Ой, я дурак! Такими темпами мне у нее долго придется вымаливать прощение… Ладно, извинюсь лишний раз, простит.
– И куда она могла направиться?
– Ей было забронировано место на служебном борту на ночной рейс до аэропорта Глостершир. Там следовало сдать документы на открепление и получить гражданские бумаги.
Я вышел из кабинета, не понимая, что делать и куда бежать. Мобильник! Ты совсем мозги растерял? Позвони ей! Основной номер заблокирован. Запасной номер заблокирован. Третий «тревожный» номер в сети! Я звонил раз тридцать, но она не ответила. А потом номер тоже пропал из сети. Где мне ее искать? Я ведь даже из расположения части выйти не имею права! И тут раздался приказ на построение. Черт, сейчас же будут поминать погибших, да еще и дифирамбы петь начнут! И именно мне, так что не отвертишься. Ладно, я потом к Панту напрошусь на поговорить. А пока марш-марш левой!
Выстроились мы тремя отделами и началась официальная часть. Панту бы радоваться, что именно наше Управление утерло носы конкурентам, а он какой-то смурной. Глухо перечислил заслуги не вернувшихся, вымученно признал тот факт, что мы переплюнули остальных и как-то нехотя приступил к процедуре награждения. Кто у нас с точки зрения начальства отличился?
– По традициям Управления особо отличившимся агентам вручается правительственная награда в виде именного перстня. Агент Косгроув!
Хэм вышел, получил перстень и рявкнул протокольные слова о службе.
– Агент Сибли!
Отт шагнул вперед и тоже получил перстень. А потом очередь дошла и до меня.
– Агент Грегор!
Я выйти-то вышел, но Пант меня как-то очень внимательно рассматривал и не торопился награждать.
– Агенты Управления! С прискорбием вынужден сообщить вам о беспрецедентном случае. В наших рядах оказался предатель. Агент Грегор позволил себе предложить своей соратнице, агенту Блэк, спор со ставкой на вылет с работы и для достижения выигрыша отнял у нее «приз» с последнего дела, ударив по голове. Я не буду останавливаться на том, как именно классифицируются споры, приводящие к уменьшению квалифицированных сотрудников, я хочу отметить, что налицо подстава своего товарища. В теории именно Грегор должен получить правительственную награду за выполнение последнего задания, поскольку именно он доставил «добычу» мне, на практике же, властью данной мне генерал-майором Расселом, я приказал на именном перстне изменить цвет эмали с бежевой на черную. Данная «награда» по традиции навсегда остается в музее Управления на стене позора.
Это что же, мне достается «позорная» награда? Это ж практически «черная метка» на всю жизнь.
– За все годы существования Управления это всего третий случай предательства своего боевого соратника, и опять же по традиции я должен спросить у агентов, хотят ли они продолжать службу в одном подразделении с агентом Грегором? Ответ принимается открытым голосованием.
Неужели свои же меня вот так и выгонят? Они же прекрасно знают, что дело не в этом дурацком медальоне, а в принципе! Не мог я позволить, чтоб меня обыграла девица, да еще собственная жена! Пусть и половинчатая.
– Единогласно! Агент Грегор, собирайте вещи. Место вашего назначения Вам сообщат не позднее завтрашнего дня. Агенты, вольно! Разойтись!
Выперли. Вот же твари, просто взяли и выперли! Годы совместной учебы и службы теперь уже, значит, не в счет! А они меня еще и начали обходить как зачумленного. А уж когда я попробовал спросить у Яринки, где может быть Джилл, она молча зашла в ее опустевшую комнату, достала что-то из корзины для мусора и швырнула мне в лицо. Ушла она, тоже не соизволив со мной даже заговорить. И только когда я этот предмет рассмотрел, я понял, что дело еще хуже, чем я думал. Потому что это оказался положительный тест на беременность.
Утром меня вызвали к комлею Гарленду, поскольку сам коммандер, видимо, счел общение со мной ниже своего достоинства. И нá тебе, лейтенант Грегор перевод на базу в задницу географии с предоставлением внеочередного двухнедельного отпуска. Вот твое личное дело, вот вещевой аттестат, вот направление на ближайший рейс служебного борта до аэропорта RAF Woodvale. Это Формби, оттуда недалеко до нашего замка, а мне срочно нужно переговорить с отцом.
И уже при посадке в самолете мне пришла смс о том, что вчера судья Лоусон, номер лицензии, адрес, телефон, факс, прочая и прочая удовлетворил прошение Джилл Блэк о и-разводе со мной. Приехали.
* * *
Беседа с родителем в подавляющем большинстве случаев не самое приятное занятие, а уж если учесть повод, по которому меня срочно возжелал увидеть родной папаня, это и вовсе будет напоминать методичное превращение меня в отбивную. Дворецкий провел меня в нижний холл и оставил наедине с отцом. Я скомкано поздоровался.
– Ирвинг Эрскайн Патрик МакГрегор68, тебе не кажется, что неплохо бы дать семье некоторые разъяснения?
О, отец перешел на полное именование, это не плохо, а очень плохо. Главное, чтоб не начал поминать стандартный девиз69 МакГрегоров, на который наша отколовшая ветвь давно наплевала и отправила в небытие, после женитьбе прадеда на Вивьен Чисхольм, и бубнить об ответственности.
– А каких разъяснений ты ждешь?
– Как ты мог так поступить?! Поднять руку на свою жену! Нарваться на «позорную» награду! Вылететь из Управления! Опорочить весь клан!
– Отец, я не мог позволить себе проиграть! Как ты себе представляешь вариант, при котором я увольняюсь, а она продолжает там служить? Как ты можешь осуждать меня за то, что я сделал?
– Сыночек, ты идиот! Я осуждаю тебя не за то, что ты сделал, а за то, что дал себя поймать!
Вот всегда я в отца верил. Умеет он четко расставить приоритеты, что в беседе, что в жизни. Отец нервно прошелся взад-вперед по площадке перед камином и неожиданно «выдал»:
– Твоя девушка… ее нужно вернуть. Любым способом.
– Отец, ты в своем уме?! Почему?!
– Да потому что теперь у меня есть чуть больше информации, а, следовательно, и оснований. Пришлось, конечно, в архивах покопаться, кое-какие связи задействовать, но общая картинка у меня сложилась. Помнишь, как она тебя на себе вытащила в локации З-275? Я даже сначала не вник особо в подробности, от радости, что ты жив остался. Но мысленно потом к этому эпизоду возвращался и все никак понять не мог, что меня в том спасении смущает. А вот теперь подумал, кое-что сопоставил и сообразил. Ты догадываешься, что тогда вас отправили на верную смерть? Задача была не принести что-то с собой, а оставить
