повлияло на ее выбор города, где оформлялся развод. Крупный город, легче затеряться, раз; наличие множества путей отхода, два; но этого мало, у города должна быть некая особенность в смысле транспортных путей. Я думаю, что для исчезновения она выберет нестандартный путь, и даже догадываюсь какой. В Бирмингеме каналов больше, чем в Венеции. Она ушла из города водой.
– Вплавь?
– Все шутишь… вызвала водное такси и вся недолга. Твои спецы их ведь даже не надумали проверить?
– Не мои… но да, они только воздушный и сухопутный транспорт проверяли.
– Значит, мне нужно в Бирмингем.
А если учесть положительный тест… Землю носом буду рыть, на коленях стоять, что угодно пообещаю, только пусть вернется. Потому что на кону стоит уже не только моя шкура, а возможно и жизнь нашего… нашей… видимо, дочери.
* * *
– Морковку погрызешь?
Почему морковку? Я, что, коза? Воистину, Россия – овощная страна! Здесь, как известно, можно засадить по самые помидоры, дать на орехи редиске, начистить репу двум перцам, дать в тыкву одному хрену и получить от него же по дыне, а вечером сходить в кабачок и сорить там капустой…
Правда, в кабачок нынче просто так не сходишь, все, черт возьми, сидят в самоизоляции, но кто сказал, что отдыхать можно только там? Закажи на сайте – все привезут на дом! Даже эту сто лет никому не нужную морковку.
– Не хочу. У меня коктейль есть.
– Когда я увижу отчет?
– Так я же практически все написала, осталось добавить подробности буквально за пару последних дней!
– Вот и поведай как уходила. А то мало ли…
Не могут оставить маленькую меня в покое. А я, может, стресс переживаю. У меня мало того, что любовник оказался мерзавцем, так еще за один день пришлось «стряхивать» и психомаску, и психоматрицу, а такое даром не проходит. Практически революцию в черепушке учинили. Отдыхаю я, расслабляюсь, только знаю, что она точно от меня так просто не отвяжется.
– Обыкновенно. Выбралась из Бирмингема на такси, а потом на попутках до Саутгемптона. Там взяла место на круизном лайнере MSC Splendida на перегон Сутгемптон-Эймеден по паспорту Кларенс. А уж КЛМ из Амстердама до Москвы каждый день летает. Все проплаты наличными.
– Прямым рейсом не полетела… грамотно…
– Зачем? Именно там они меня бы и прихватили. А так… кривой дорогой ближе. Кстати, а наш док Рэтлифф, он…
– Нет, точечное внушение.
– Правильно, лишние следы всяко ни к чему.
– Что думаешь делать дальше?
Джин был ароматным, настроение – расслабленным, ни малейшего желания обсуждать серьезные вопросы не ощущалось.
– Ничего… валяться…
– Джилл…
– А можно не сейчас?
– Эванджелин Суэрте!
О, командный голос прорезался. Нет, в покое меня сегодня не оставят.
– Как и собиралась, инструктором в Бюро по реалиям здешней локации. А, что, у тебя есть более интересные предложения?
– Есть. Твоей двоюродной тетке не помешает помощь.
Н-да, тетка Маша – серьезный аргумент. Только чем именно я могу ей помочь?
– И какого рода… помощь?
– Нашему отделению в Новосибирске тоже требуются специалисты… твоего профиля.
– Угу. И при ближайшем «выходе в поле» есть шанс нарваться на бывших сослуживцев из Управления, которые мне вряд ли скажут спасибо. Вот спасибо за такое палево!
– Зачем же сразу ждать неприятностей? Знаешь, сколько там уже голов в верхнем эшелоне полетело? И не только наверху, после такой «засветки» им придется весь состав Управления менять.
– Да они пусть меняют что хотят, я-то с какого бодуна тетке Маше занадобилась?
– Просто у Марии несколько вакансий освободилось… а с кандидатами не густо.
Мария, племянница дедули моего, та еще зараза с крокодильей хваткой. Нет, она хорошо натаскивает местные кадры для российского отряда «Вымпел-3», похаять нечем, но попадаться лишний раз к ней в лапы – о, нет! Захомутает до пенсии. Или до смерти. Опять же, сынишка ее, губошлеп Ванечка, на меня каждый раз при встрече слюну пускает, даже к отцу в Анкоридж не поленился припереться. Мол, с сестричкой повидаться, хоть и знал, что я прилетаю не одна, а с кавалером. Ох, сдается мне, есть у тетки некий дальний прицел. Матримониальный, чтоб ей икалось по утрам. Эдак опомниться не успеешь, а уже и работаешь на нее и выводок детишек от Ванятки нянчишь. Так вот, на фиг, я уж как-нибудь сама.
– Давай называть вещи своими именами, не иначе как сколько-то народу из отряда повыбили в злополучной локации З-356? И теперь меня туда желательно запихнуть для демонстрации человека, выжившей в аду? А что, и опыт, и реклама. Но есть нюанс. Где-то там договор, помнится мне, лежит о моих дальнейших занятиях, как с этим быть?
– Ты можешь написать рапорт на перевод и…
– Нет. Я ничего писать не буду. Я свое честно отпахала, и хватит с меня.
– А она так хотела заполучить именно тебя!
– И что?! Если она чего-то хочет, то все обязаны немедленно кинуться ее хотелки исполнять? А я к вот ней не хочу, так понятно?!
Вот же… захребетники, а еще родственнички. Н-да, верить-то в нашей жизни нельзя никому. Даже родным. Особенно родным.
– Она расстроится… она так рассчитывала…
– Мам, а давай оставим в покое ее расчеты и ты, наконец, ответишь мне, почему в свое время разошлась с отцом. Он, что, пил, или там руку на тебя поднял, так-то, по нашему с ним общению он вроде вполне адекватен.
– Потому что он тот еще зануда и достало меня все! Одно дело, жить в Лондоне, как изначально предполагалось, я к городу уже привыкнуть успела, и знакомые там были, и другое – торчать в этой дурацкой пустыне, не имея возможности даже на родном языке поговорить! Сам он целыми днями на работе, а как вернется – способен только есть и спать! Меня штатники на работу не брали, и я медленно зверела. Общаться можно только с этими тупыми клушами – офицерскими женами и их дебилами-мужьями. Или того хуже, с местным вспомогательным персоналом. Я как поняла, что сама скоро так же отупею и тебя даже родному русскому научить не смогу, так и плюнула на эту казарменную жизнь и сбежала в Москву.
– Ну, казарменной жизни тебе и в России в результате нехило перепало. Меня ты бабуле подкинула и рванула служить.
– Зато хоть стало не так тоскливо, я работала, а не задницу просиживала, я себя востребованной почувствовала, да и бабушка твоя, наконец, дала мне возможность посетить ту локацию, откуда мы родом.
– А раньше баба Дора?..
– Молчала как партизанка. Да оно и понятно, куда б я
