Потом проехал мимо скутер… И еще два. Затем целый караван – машин восемь с прицепленными по корме санями. Все они следовали по накатанной санной дороге от Лонгйира на Сассендален. Их путь, по всей видимости, лежит в окрестности Темпельфьорда. Большинство из этих людей, полюбовавшись местной достопримечательностью – горой Темплет, – если, конечно, позволит видимость – ближе к вечеру отправятся в базовый кампус по этой же трассе. Кто-то останется в лагере в окрестностях Темплета. Иные же выберутся на вездеходах на льды фьорда и по ним, сделав крюк, вернутся к ночи в поселок Лонгйир, где можно будет отогреться у камина за чашкой горячего какао или же принять вовнутрь что-нибудь покрепче…
К трем часам пополудни Ильина насчитала около полусотни проехавших мимо – некоторые уже возвращались – вездеходов и восемь собачьих упряжек. Для данного времени это было не то чтобы совсем уж необычно – видела она и более интенсивное движение на этой же трассе. Но все же нынешняя активность норгов несколько удивляла.
С другой стороны, если поразмыслить, то ничего необычного вроде бы в их поведении и нет. Вот эта трасса на Сассендален, к примеру, в последние пару недель была свободна лишь для проезда волонтеров. А теперь, когда округ в радиусе примерно сорока километров от Лонгйира открыт для всех, включая туристов – а вчера в аэропорту, кстати, приземлились один за другим сразу три борта из Осло и Тромсё, – народ, по-видимому, взялся наверстывать упущенное за дни непогоды и запретов.
До места, намеченного под лагерь, оставалось примерно восемь километров. В этот момент группу из троих лыжников, следующих параллельно санной дороге, нагнали два «Полариса».
– Хэй, Ильина! – поприветствовала подругу Ругстад. – Хай!
– Хэй, Мэрит! Привет, Ларс!
Увидев старых знакомых, идущие впереди мужчины тоже остановились. Приветственно помахали руками, но все же оставались на своих местах – даже не сняли саночных шлей.
Ругстад передала подруге мешочек с провизией.
– Здесь все, что ты заказывала!
– Спасибо, Мэрит! С меня, как говорят у нас, у русских, причитается!
Ильина сунула мешочек в чехол с палаткой, закрепленный на санях. Ну вот, теперь и у нее будет при себе продуктовый запас – в расчете примерно на неделю автономки (заказывала с небольшим запасом). А то тот небольшой набор продуктов, который она прихватила из Лонгйира в спешке первого дня, по существу, был сегодня съеден утром мужчинами после устроенной им «супер-пупер-инструктором» ранней побудки.
– Ну как ты, Ильина?
Светлана решила, что не стоит рассказывать норвежским приятелям о том, как она оконфузилась. Позже, конечно, она все выложит той же Ругстад. Но не сейчас, а после возвращения из похода.
– Нормально, – сказал она. – У меня все o’key!
– А как твои туристы? Я вижу, вы сегодня неплохой кусок прошли? Они слушаются тебя?
– Эээ… Ну конечно! Сама видишь. Стоят смирно, ждут, когда люди поговорят… А ты как, Мэрит? Какие у тебя планы?
– Утром, наверное, поеду на дачу. Устала я от Лонгйира. Слишком много народа!..
– На дачу? – удивилась Ильина. – Так район Нордфьорда ведь все еще закрыт? Мы, кажется, еще вчера с тобой об этом говорили. Или позавчера? Ух… все смешалось в голове.
– Я то же самое Мэрит сказал, – подал реплику молчавший до этой минуты Ларс Торенсен. – Но разве белой медведице запретишь ходить там, где она хочет?
– Ильина, я хотела тебе кое-что рассказать, – задумчиво произнесла Ругстад. – Мы с Ларсом кое-что видели.
– Что именно? Ты о чем?
– Видели… Да. Тогда и там, когда и где обнаружили останки русского…
– Что? – удивленно произнесла Светлана. – Какие оста… Ах, ну да! Это ведь вы с Ларсом первыми обнаружили останки того несчастного!..
– И полярного медведя, убитого неподалеку, – тоже.
– Да-да, я помню. И что?
– Я тебе говорила, кажется, что в медведя стреляли из какого-то браконьерского ствола. Огромная дыра в черепе… кулак туда влезет. Ну так вот…
– Жеребий? – ахнула Ильина. – Пуля Бреннеке? Давно такого здесь не было! Извини, я тебя перебила… А что вы там видели, ребята?
Ругстад на какое-то время задумалась. Светлане показалось, что она вот-вот начнет что-то рассказывать – наверняка интересное и важное. Мэрит, как и Ларс, не любители трепать языком и рассказывать байки. Они не такие выдумщики, как некоторые другие резиденты Лонгйира – есть тут любители присочинить на публике.
Послышался шум движков: по трассе в их сторону двигались снегоходы.
– Старый знакомый, – процедил Ларс. – Весь день путаются под ногами!
Ругстад, даже не посмотрев в ту сторону, откуда к ним неслись «Поларисы», сказала:
– Как-нибудь потом расскажу… при случае. Ну что ж, Ильина. Счастливого вам пути!
Они обнялись. Мэрит оседлала своего «зверюгу». Светлана надела на себя «упряжь». Махнув на прощание рукой Ларсу, пошла к дожидавшимся ее шагах в сорока мужчинам.
Когда девушка подошла ближе, Трофимов, кивнув в сторону остановившихся на трассе снегоходов, поинтересовался:
– Тут всегда так оживленно?
– Да я бы не сказала.
– Давайте мне свои сани! И даже не спорьте, королева!
Ильина не стала упираться. Силы у нее имелись, чувствовала она себя неплохо, но раз товарищ хочет услужить… Ну так пусть волокёт и ее сани.
– А вот тот норг на серебристом «Поларисе», – негромко произнес Воронин. – Кто он? Кажется, я его уже где-то видел.
– Знакомый моей подруги, – сказала Ильина. – Зовут его Андреас.
– Андреас? А он точно норвежец?
– Да… То есть – не совсем. Полукровка, насколько я знаю. Мать у него американка, кажется.
– Вот как?
– А он и сам вроде бы большую часть жизни прожил в Штатах…
– Я его тоже где-то видел, – подал реплику Трофимов.
– Ну да, видели, наверное. Может быть, в аэропорту, сразу по прилету. Я там тоже Андреаса видела… он кого-то встречал. Могли встретить Хёугли в ресторане у Мэри-Энн или еще где-нибудь. Лонгйир – это такая деревня…
– Хёугли?
– Да, это его фамилия… Ну что, друзья, двинулись?
Девушка обернулась – посмотрела на раскатавших маски мужчин, изготовившихся к прохождению финишного – на сегодня – отрезка.
– Кстати! Раз уж вы меня освободили от поклажи и даже рюкзак отобрали… То я пойду первой – торить лыжню!
ГЛАВА 14
Мэрит, попрощавшись с Ильиной, даже не посмотрела в сторону Андреаса и его приятелей, которые остановились на своих вездеходах совсем неподалеку. Когда они с Ларсом тронулись с места, за ними увязался и серебристый «Поларис». Они проехали так метров двести. Затем Андреас обогнал их и знаками показал Ругстад, что он хочет с ней поговорить.
Остановились. Андреас слез с сиденья, подошел к Мэрит. Выражения его глаз за стеклами очков было не разглядеть. Но, когда он заговорил, судя по интонации, этот человек был на взводе.
– Мэрит, такое впечатление, что ты меня избегаешь!
– Тебе показалось. Ведь мы сейчас разговариваем, не так ли?
– Ну да, верно. Но мне хотелось бы поговорить с тобой наедине. А не в присутствии этого… – Андреас кивнул в сторону «викинга», чей снегоход остановился рядышком, – твоего ручного медведя.
– Что тебе нужно, Андреас Хёугли?
– Странный вопрос. Я ведь тебя люблю, Мэрит Ругстад! И я сделал тебе предложение.
– Я уже сказала, что не могу его принять. Во всяком случае, пока не могу…
– Нам ведь было хорошо вдвоем?
– Я сейчас не хочу говорить на эту тему. Давай как-нибудь потом поговорим, в более подходящей обстановке.
– А вот это здравая мысль! Мэрит, дорогая, как ты смотришь на то, чтобы уехать из Свальбарда? На материк.
– Уехать? А зачем? Мне и здесь хорошо.
– Мне кажется, ты сейчас лукавишь. У меня квартира в Осло, я тебе уже говорил. Могу дать тебе ключи. Самолеты со вчерашнего дня летают регулярно. Тебе не стоит здесь оставаться, милая. Вылетишь, к примеру, завтра… Я распоряжусь, чтобы тебе забронировали билет. Что скажешь?
– Не собираюсь никуда лететь.
– Остановишься у меня дома. Квартира пустует, будешь на правах хозяйки. Считай, она твоя! Ну а я, когда закончу здесь кое-какие дела, тоже прилечу в Осло. Примерно через неделю.
– Странные вещи ты говоришь, Андреас.
– Разве это странно, что я тревожусь за тебя? Что я уговариваю тебя покинуть эти дикие места, где ты провела безвылазно почти год, и перебраться в Осло? Каких-то два или три часа – и ты уже будешь в столице, среди нормальных людей. Вернешься в цивилизацию.
– По-твоему, я здесь среди диких племен?
– А разве нет? Посмотри, кто твои знакомые! И с кем ты тут общаешься.
– К чему ты клонишь, Андреас Хёугли?
– Ты завела себе дружков среди русских…
– Если ты намекаешь на мою дружбу с Ильиной, то мы знакомы с ней тысячу лет. И я в ней уверена, как в самой себе.
– Так уж «уверена»?
– Мы через многое вместе прошли. Я знаю, что она, случись что, всегда подставит плечо. Как и Ларс. Для наших суровых мест это очень важно… А вот тебя, Андреас, я знаю совсем плохо.
