– Почему?
Она задумалась и вдруг улыбнулась смущенно:
– И сама не знаю – почему. Ну пришел человек работать, пусть и работал бы.
– Да мало ли мест хороших.
– Это – хорошее.
– Чем же?
– У Подбельского работать – большое дело.
– Что он – платит хорошо?
– Я не о том, Паша. Подбельский – он настоящий хозяин. За ним – как за каменной стеной. У меня знакомые уже по пять мест сменить успели; то фирма развалится, то зарплату месяцами не платят.
– А он, значит, крутой.
– Кто?
– Подбельский.
– Да. Хотя я словечек этих новомодных не люблю. Правильнее будет – хозяин.
– Хозяин, а сам в особняке этом как в осажденной крепости. И мы вместе с ним, – Паша это почти с насмешкой произнес.
– У него есть враги.
– Неужели? – изобразил удивление Паша – Тот самый Робин Гуд?
Ответ он заранее знал, и ему этот ответ был приятен.
– Мне кажется – нет.
Пашино лицо вытянулось.
– А кого же Подбельский опасается? – спросил он, еще не веря, что не о нем разговор.
– У него неприятности какие-то, не знаю всех подробностей. Ребята говорят…
– Какие ребята?
– Те, что в офисе работают. Они говорят, что кто-то под Подбельского копает.
– Милиция?
Рита засмеялась.
– Ты что, Паша? Какая милиция? Милиции Подбельский не боится.
– Это она его боится?
– У них пакт о взаимном ненападении. Подбельский видимость порядка здесь поддерживает, а милиция за это не лезет в его дела.
– А если Подбельский перестанет порядок поддерживать?
– Тогда начнется беспредел.
– И что произойдет?
– Начнут делить сферы влияния, появятся трупы, а кому это нужно?
– Значит, Подбельский – он самый главный здесь?
– Ну не то чтобы самый главный. Но предприниматели его все боятся. Так что свою часть договора с властями он выполняет.
– Так кто же под него тогда копает?
– Не знаю. Паша. Кто-то со стороны. Я слышала, что Подбельского подмять хотят, а он не сдается – характер не позволяет.
Характер – это она верно сказала. Подбельский агрессивен. И никого на свою территорию не пустит.
– Его ухлопать могут, – сказал понимающе Паша.
– Запросто. Такие вещи происходят легко и быстро.
Все это было для Паши новостью. Он думал, что это его боятся. И пропустил тот момент, когда переменилось все.
– А он силен?
– Кто?
– Подбельский. Свалить его, как эти люди пытаются, – легко?
– Я думаю – нет. Эти люди – чужаки. Со стороны откуда-то. И Подбельскому помогать будут.
– Кто?
– Все местные. И власти, и предприниматели. Потому что это их общий хлеб.
Пришел официант, поставил на стол блюда.
– Что-нибудь еще? – спросил.
– Принеси сигарет, Саша.
– У нас только болгарские.
– Пусть будут болгарские.
Рита улыбнулась официанту ободряюще. Тот ушел.
– А ты куришь?
– Нет, – сказал Паша.
– И не пьешь?
– И не пью.
– Все-таки бабы дуры у нас, – вздохнула Рита. – Такой парень пропадает, и ни одной невесты рядом.
46
Хорошо, что Паша в сумку нож не положил. Будто кто-то нашептал ему, как поступить, – и он с пустой сумкой на работу отправился.
Охранник в дверях его не остановил, лишь скользнул по сумке взглядом и отвернулся, равнодушие демонстрируя, Паша в душе усмехнулся беспечности охраны и спокойно в здание вошел. А там его уже поджидали. Двое охранников вдруг вынырнули из боковой двери и к Паше подступились.
– Извиняемся, – сказал один из них. – Что в сумке у вас?
Паша понял, что тот, у двери, уже успел с товарищами своими связаться – и его встретили, когда он уже и не ожидал.
Отступил на шаг, сказал, лицом мрачнея:
– В сумке ничего особенного, ребята.
А один из них уже руку тянул требовательно, и Паша знал, что не избежать досмотра, но время тянул, потому что знать хотел – насколько решительно они действовать будут.
– Покажите, – попросил охранник.
Паша сумку за спину спрятал.
– Я работаю здесь, – сказал. – У вас нюх расстроился, ребята, – и посмотрел насмешливо.
Он их разозлить хотел, но не получалось пока.
– Нет разницы – работаете вы здесь или нет, – сказал охранник.
Это новостью было. Рита ничего не рассказывала о подобных вещах. Подбельского здорово напугали, похоже.
Появился Виталий Викторович. Шел по коридору, вроде в свои мысли погруженный, но ничего от него не укрывалось здесь, он остановился в полуметре, спросил сухо:
– Что происходит?
– Сумка, – ответил один из охранников односложно.
Они, похоже, друг друга с полуслова понимали, потому что без дальнейших пояснений начальник охраны сказал:
– Покажите, что внутри!
Паша с нехорошей усмешкой сумку распахнул и едва не в лицо охраннику ткнул ею. Тот на Пашу взглянул быстро, и опять в его взгляде не было ни раздражения, ни агрессии – ничего. Просто человек свое дело делал. Серьезно у них здесь все. Очень серьезно.
Охранник рукой по дну сумки быстро скользнул и отступил на шаг, давая понять, что досмотр окончен.
– Вы хоть бы объяснили, что ищете, – сказал Паша, сузив глаза. – А то мне и неведомо, что можно сюда проносить, что нельзя.
– Когда принесете то, что нельзя, мы вас поправим, – сказал Виталий, no-прежнему сохраняя сухость в голосе.
Махнул рукой, и охранники скрылись в комнате.
– Идите за мной, – распорядился Виталий.
В своем кабинете за стол садиться не стал, а Пашу усадил в кресло, и теперь получалось, что Виталий Викторович над Пашей возвышается, и от этого неуютно как-то было.
– Я спросить хотел…
Паша напрягся отчего-то непроизвольно.
– Вы ведь развелись с женой…
Сердце сжалось.
– Почему?
Вопрос как выстрел. Паша глаза поднял. Начальник охраны смотрел на него внимательно. Излишне внимательно.
– Характерами не сошлись, – произнес Паша.
На него будто давило сейчас что-то.
– Слишком общо.
– А что, с подробностями надо? – обозлился Паша.
– Да.
– Она икает во время полового акта, – сказал Паша и посмотрел на начальника охраны дерзко. – А мне это не нравилось.
– Чушь, – сказал тот спокойно.
Им все одно было – что в сумку чужую залезть, что в душу.
– Вы расскажите все-таки, – предложил Виталий Викторович.
– Откуда такой интерес ко мне? – спросил Паша, уже тоскуя.
– Не лично к вам, – уточнил начальник охраны. – Мы всех проверяем, кого принимаем на работу.
– Значит, так, – Паша пальцы стал загибать. – За границей родственников не имею. Во время войны на оккупированной территории не был…
– С женой связь поддерживаете?
– А? – вскинулся от неожиданности Паша.
– С женой бывшей связь поддерживаете?
– Нет.
– А подруга у вас есть?
– Нет.
– Совсем никого?
Паша глаза прикрыл, бешенство свое загоняя вглубь.
– Совсем никого? – повторил Виталий Викторович.
– Совсем, – подтвердил Паша сквозь зубы.
– Жаль.
Это неожиданно было.
– Почему? – опешил Паша.
Виталий Викторович опустился наконец и ногу на ногу закинул.
– Мне нужно, чтобы мои люди всегда в порядке были, – сказал. – Накормленные и отдохнувшие. Тебе ведь в охране работать.
– Я пока что по вашей милости книжки читаю, – буркнул Паша.
– С книжками покончено. Завтра у тебя смена.
Паша голову вскинул.
– Подбельский распорядился тебя в охрану включить.
Паша сразу даже не поверил.
– Завтра? – уточнил Паша.
– Да, завтра. К семи утра сюда придешь.
Паша кивнул торопливо. Он думал, что на нем крест поставлен. Но Подбельский все иначе решил.
– А оружие?
– Какое оружие? – не понял начальник охраны.
– Оружие мне выдадут?
Виталий Викторович засмеялся.
– Нет. Голыми руками противника укладывать будешь. Сумеешь? – спросил, а глаза смеялись.
– Сумею, – сказал Паша. – В чем вопрос.
Он сегодня эксперимент ставил – можно ли в здание оружие пронести. А оказалось – не нужно этого ничего. Подбельский, осторожность потеряв, сам убийцу своего приближает.
47
Паша к офису приехал в одну минуту восьмого. Четыре одинаковые легковушки стояли в ряд, и никого не было подле них, лишь прохаживался неподалеку охранник. Паша его хотел спросить, где все, как вдруг дверца одной из машин открылась, и Виталий Викторович ступил на асфальт. Вид у него был недовольный, Паша смутился отчего-то и навстречу пошел, ему еще шагов пять до начальника охраны оставалось, когда тот сказал:
– Почему опоздал?
Паша, не зная, что ответить, промолчал.
– В семь! – Начальник охраны палец к небу поднял. – Я сказал – в семь! А ты опоздал.
И опять Паша промолчал.
– Садись в последнюю машину. Тебе там объяснят, что делать будешь.
Паша дверцу с зеркальными стеклами распахнул и увидел сидевших в машине охранников. Их четверо было – два впереди и два сзади, и один из охранников сказал по-свойски:
– Запрыгивай! – и подвинулся, место освобождая.
