- Я тоже не хочу, чтобы ты уезжала, - признался Бьорн. Он растерянно улыбался и теребил в руках свою рыбацкую шапочку, которая казалось крохотной в его больших ладонях. Такой красивый и трогательный, подросший бородатый мальчик.
Алиса подавилась рыданием. Она почувствовала, что отчаяние, которое она испытывала при мысли, что может никогда его больше не увидеть, стремится вырваться наружу и зажала рот рукой. Алиса догадалась, что звук, который она исторгнет из своей груди, будет больше похож на волчий вой или на рев лося, чем на человеческий плач, а ей совсем не хотелось напугать Бьорна.
Однако, слезы остановить она не успела. Соленые прозрачные капли хлынули, опережая одна другую и в мгновение ока, образовали четыре ручья. Бьорн кинулся было к ней, но Алиса жестом остановила его. Она знала, что если она сейчас расслабится в его объятиях, то истерику будет уже не остановить. Ей придется объясняться с Пашкой, и в этом разговоре всплывет какая-нибудь неоднозначная реплика, которая испортит ее тщательно продуманную недоговоренность.
Алиса убрала руку ото рта, два раза вдохнула и выдохнула, вытерла слезы ладошкой и, шмыгнув носом, улыбнулась.
- Могу я вернуться сюда, к тебе? – спросила она, стараясь глядеть ему куда-то в район ключиц.
Вместо ответа Бьорн подошел к шкафчику, где хранил ключи, и вытащил оттуда две легкие связки. В блокноте, лежащем на столе, он черканул адрес. Осло.
- Эти ключи, - Бьорн поднял одну связку, - от моей квартиры в Осло. Я написал адрес. Скажешь консьержке, что ты – моя невеста.
Столь внезапный и столь приятный переход в новый статус не мог не порадовать Алису. Ее сердце пропустило один удар и затрепетало где-то в горле. По лицу расползлась счастливая улыбка, которую Бьорн мельком отметил.
«Он – скандинав. Эти люди не делают ничего, не подумав тридцать восемь раз, так что ты невестой зовешься только для консьержки. Не обольщайся!».
- Эти ключи, - продолжал Бьорн, - от этого дома. Ты можешь вернуться сюда в любой момент. Его адрес я тоже записал, но я думаю, что ты не потеряешься. Возьми блокнот целиком, вырванный листок может потеряться.
Алиса, даже не пытаясь прятать улыбку, спрятала в сумку обе связки и блокнот, сначала вырвав из него чистый листок, на котором беспечным росчерком накорябала «Dronningens gate 15», а снизу свой норвежский номер телефона. Этот листок достался Бьорну.
- Ключи у меня только одни, - она виновато пожала плечами, - а в квартире, кроме меня, еще брат живет. Но признаю обмен ключами состоявшимся.
Она протянула ему руку для рукопожатия для закрепления сделки. Он важно пожал ее теплую белую ладошку, а потом резко дернул Алис к себе и заключил в объятия, крепко прижав к своей широкой груди.
- Не провожай меня, ладно? – жалобно попросила Алиса, - а то я расплачусь опять.
- Хорошо, - согласился Бьорн, - хочешь, я приеду в Осло и заберу тебя?
- Хочу, - обрадовалась она, поднимая голову для прощального поцелуя. Он оказался короче, чем им хотелось бы, потому что Алиса ловко выскользнула из-под его руки и, не оглядываясь, побежала вниз по лестнице.
«Не смотри назад. Не смотри назад. Не смотри назад».
- Трахались, что ли? – заржал Пашка, когда Алиса бегом пересекла двор, рванула на себя дверь и плюхнулась на сиденье, - или ты его ограбила и удираешь?
- Поехали, - велела она мрачно. Пристегивая ремень, она отметила про себя, что даже прокатная машина Павла была вызывающе красной, как открытки на день Святого Валентина. И явно из дорогих.
«Пижон и в Норвегии найдет, как привлечь к себе внимание».
Чем дальше они удалялись от поселка, от фьордов, тем гаже становилось на душе у Алисы. На минутку вообразив свой отъезд в Россию, она и вовсе чуть не расплакалась.
Пашка тем временем пытался ее отвлечь болтовней, рассказывая, что произошло в городе Б за время ее отсутствия.
Нину уволили из Института Искусств, она переночевала вместе с Пашкой у него дома, и наутро их застала Маринка. Она вызверилась и ключом исцарапала его новую тачку, разгромила Нинкину квартиру, изрисовав стены краской. Причем не просто ругательствами, а логотип фирменный вывела, чтобы, так сказать, кошка знала, чье мясо съела. Но Нинка, не будь дурой, скооперировалась с Анфисой Павловной и они вместе замутили какое-то расследование, потому что оказалось, что Заваркина давно под «Новый век» копает.
Алиса поражалась тому, каким чужим и непривычным теперь ей кажется ее маленький мирок. Всего полторы недели, а какой крутой поворот совершила ее дорога! Даже простая и привычная картина – Анфиса Заваркина ведет расследование – кажется такой далекой и нереальной.
Алисе вдруг устыдилась своих мыслей. Четыре года назадона втянула свою сестру в эту историю с «Новым веком», а теперь, когда та что-то нащупала, завела про «чужое» и «далекое». Алиса почувствовала котом, который научился открывать банки с кошачьим кормом и вообразил себя властелином мира, совершенно не осознавая того, откуда эти банки с консервами берутся в его доме.
«Стандартное посткоитальное эстрогеном спровоцированное помешательство. У меня бурный роман с красивым иностранцем. Безумный секс. Романтика. Планы. Это нормально. К сожалению, пройдет».
- Ты видел это видео? – спросила Алиса у Пашки. Он устал от звука собственного голоса и теперь выбирал радиостанцию.
«Радио «Норге», - возвестил джингл из колонок.
- Это приличное радио? – спросил Павел недоверчиво.
- Типа нашего «Маяка», - ответила Алиска, прикусила костяшку указательного пальца на правой руке и посмотрела на своего водителя. Тот заметил ее быстрый взгляд и понял, что она ждет ответа, но, как назло, их экипаж собирался вписаться в крутой поворот, после чего машину сразу же проглотил туннель, встречная полоса внутри которого была закрыта на ремонт, отчего водителям приходилось маневрировать с ювелирной точностью. Павел не мог отвлечься, но Алиса и не настаивала, снова уставившись в окно. Радио «Норге» вознаградило их уши удобоваримой мелодией в стиле «европоп», которому Алиса тихонько подпевала.
- Не видел, - признался, наконец, Пашка, - и, если честно, не хочу смотреть.
- Я тоже, - поспешила присоединиться Алиса.
- Но надо, - вздохнул Павел, - надо посмотреть и раз и навсегда закрыть этот вопрос.
Все Алисино существо противилось предстоящему насилию над психикой, но разум признавал, что Павел прав. Эта история должна получить достойную развязку и начать потихоньку забываться.
- Мы почти приехали, - объявил Проценко. Алиса встрепенулась: она не заметила, как задремала.
Въехав в Осло, Пашка сбросил скорость и вскоре они уже парковались напротив средневековой крепости Акерхюс.
- Смотри, шлюхи! – почему-то обрадовался Павел, указав через лобовое стекло на улицу.
Действительно, крепость закрылась для посетителей всего час назад, но у ее входа уже появились вечерние «достопримечательности» Осло: роскошная фигуристая арабка в белом кружевном коротком платье и красных лакированных сапогах до колена, рядом с которой паслась невысокая блондинка-незабудка в выцветшей джинсе и парень-проститут, который не обращая внимания на прохожих, перетянул резиновым жгутом свою левое плечо и засадил в вену шприц.
- Ням-ням, - сказала Алиса, впервые за все путешествие улыбнувшись.
- Ты про шлюху или про героин? – уточнил Павел. Он достал телефон и набрал номер.
- Про страну, - непонятно ответила Алиса.
- Привет, мудила, - сказал Пашка в трубку с улыбкой, - ты уже приземлился? Чудно. Я Алиску забрал из пещер, она там с парома свалилась и каким-то мужиком познакомилась, жила у него, прикинь? Норвежец, ага, здоровый такой с бородой…
Алиса устало посмотрела на Пашку. Она предпочла бы умолчать о Бьорне. Ей не хотелось о нем никому рассказывать.
- Да, всё рассказал. Сам у*бок! Я, по-твоему, должен был ей вранья нагородить? Зачем? Зачем? – Пашка снова завел мотор и медленно тронулся вдоль тротуара, - пошел ты!
Проститутки, завидев медленно едущую машину, подошли к обочине. Алиса разглядела, что у арабки молодое и очень красивое лицо: темная гладкая кожа, большие влажные глаза, нос с горбинкой и полные, красиво очерченные губы. Она разочаровано махнула на Алису сумочкой, когда поняла, что машина едет мимо.
- У нас в таком виде девки в универ ходят, - пробрюзжал Павел, - сапоги точно такие были. Сам видел.
- Куда мы едем? – поинтересовалась Алиса. Ей не было никакого дела до того, в каком виде девки ходят в универ.
- Во Фрогнер-парк. Этот тип прилетел утром, поселился в отеле и весь день по городу гуляет!
- Ты так говоришь, будто это плохо, - подначила его Алиса. Она помнила, что Пашка всегда начинал свое знакомство со страной с ближайшего бара.
- В каком ты отеле живешь?
- Я живу в съемной квартире, - ответила Алиса, и отвернулась к окну, дав понять, что больше эту тему обсуждать не намерена. Павел не стал приставать.
