— Или он тюха-матюха, или после смены устроит нам концерт.
Он не ошибся. Вечером, при подведении итогов, Соколов подробно разобрал действия караула. Кого похвалил, кого пожурил, но, к общему удивлению, никого не наказал.
После отбоя Соколов проверил, как спит взвод, пошел в канцелярию. Сел за стол и стал писать конспекты на завтрашний день. Ровно в час ночи на всю казарму раздался голос дежурного по роте!
— Первый взвод! Боевая тревога!
В ночной тишине, утопая по пояс в снегу, Соколов молча бежал впереди взвода. Он не оглядывался. Перед взводом он поставил задачу достичь района стрельбищ, который находился в десяти километрах от роты. Пробежав несколько километров, он не выдержал, оглянулся. Позади бежали несколько солдат, а остальные растянулись на километр. Возникла мысль остановиться и дождаться, когда подойдут остальные, но тут же отбросил ее. Ему хотелось самому убедиться, на что способны в реально-боевых условиях его подчиненные, которые посмели так вольготно вести себя с ним. Его самолюбие было задето. Добежав до стрельбища, Соколов повернулся: в нескольких шагах стояли четверо. Среди них зри сержанта и рядовой Дмитриев. Он подошел к сержантам.
— Где ваши подчиненные? С кем вы в бой пойдете?
Те, опустив головы, старались не смотреть на разгневанного командира. Постепенно взвод подтянулся. Когда начали проверять, все ли на месте, троих не досчитались. Среди отсутствующих был и замкомвзвода сержант Зыкин. Соколов хмуро окинул взглядом солдат.
— Если бы впереди по-настоящему был противник, то голыми руками взял бы нас в плен. Об этом мы подробно поговорим после. Сержант Чеботарев!
— Я, товарищ лейтенант.
— Ведите взвод в подразделение.
— Есть.
Под утро взвод вернулся в роту. Не успели солдаты лечь, как ровно в шесть часов, согласно распорядку дня, по казарме раздался громкий крик дежурного по роте:
— Рота! Подъем!
Соколов, стоя в сторонке, молча смотрел на своих солдат. Те, на ходу одевая гимнастерки, стараясь не смотреть на него, пробегали мимо. Он видел их усталые лица, на какое-то мгновение стало жалко солдат, но это длилось недолго.
Когда поздно вечером Алексей вернулся домой, Настя увидела оживление в его глазах. Обнимая его, сказала:
— По твоим глазам вижу, что ты доволен прошедшим днем.
— Все это время думал только об одном, прийти и обнять тебя.
За ужином Алексей не выдержал и стал рассказывать, как солдаты заставили его танцевать на морозе. Говорил он с юмором и Настя долго смеялась. Ночью в постели Настя вдруг заговорила:
— Алеша, мне надо устроиться на работу.
— Отдохни, еще успеешь наработаться.
— Сидеть одной в комнате — это разве отдых? От тоски можно умереть. Я лучше на работу пойду.
— А куда бы ты хотела?
— Не знаю. Может, в школу пойти?
— У нашего замполита жена работает в школе организатором внеклассной и воспитательной работы. Завтра узнаю, посоветуюсь.
На следующий день Алексей пришел на обед и, не раздеваясь, сказал:
— Настя, одевайся. Пойдем в школу. Там нас уже ждут.
— Кто?
— Директор школы, с ней разговаривала жена замполита, тебя хотят увидеть и поговорить.
— И кем я там буду работать?
— Не знаю, об этом она мне ничего не сказала.
Школа была рядом, минут через десять они уже входили в кабинет директора. За столом сидела женщина средних лет, увидев их, сняла очки, молча посмотрела на девушку, улыбнулась. После знакомства, задав Насте несколько вопросов, тут же предложила работать пионервожатой, на что Настя сразу дала согласие. Возвращались они из школы довольные и, проходя мимо магазина, Алексей остановился.
— Давай возьмем шампанское и отметим это событие!
Работа пионервожатой настолько увлекла Настю, что каждое утро она шла в школу, как на праздник. Доброжелательное отношение педагогического коллектива, особенно директора школы, вдохновляло ее. Пионеры и все дети буквально не отходили от нее. Однажды Настю пригласили на совещание в горком ВЛКСМ. Красивая, обаятельная пионервожатая не осталась без внимания первого секретаря горкома ВЛКСМ Бережного. Тот зачастил в школу и часами сидел в пионерской комнате. Но частое его посещение стало вызывать раздражение у администрации школы. Они прекрасно поняли причину и решили поговорить с Настей. На беседу ее вызвала организатор внеклассной и воспитательной работы Анна Федоровна.
Настя ждала, что речь пойдет о работе, но неожиданно прозвучал вопрос:
— Настя, что у вас за отношения с Бережным?
Такой вопрос ее удивил, и, не вникнув в его суть, она ответила:
— Обыкновенные отношения… Простите, но я вас не понимаю. Что вы имеете в виду?
— А то, дорогая моя, что он неспроста так часто стал ходить к нам. В школе разговоры пошли…
Анна Федоровна, замолчала, подбирая нужные слова, чтобы поделикатнее выразить свои мысли, но Настя уже поняла ее и улыбнулась.
— Анна Федоровна, не надо. Это его проблемы, а у меня есть муж и я его ни на кого не променяю. Я его люблю.
Та пристально посмотрела ей в глаза. Опытный педагог увидела в них чистоту и искренность. Словно извиняясь за свои подозрения, произнесла:
— Я, может, не то сказала, но по школе упорно пошли слухи…
— А чтобы прекратить такие ненужные разговоры, попросите его, чтобы он больше не приходил к нам.
— Хорошо, постараюсь с ним поговорить.
Настя вышла, но от разговора на душе остался неприятный осадок. Войдя в пионерскую комнату, увидела Бережного. Улыбаясь, он подошел к ней и, заглядывая в глаза, поздоровался.
— Здравствуйте, Анастасия Александровна.
Молча кивнув, она села за свой столик. Он положил перед ней большую коробку шоколадных конфет.
— Это вам к чаю.
— Спасибо, но впредь прошу таких подарков не делать.
— Понял, — улыбаясь, ответил Бережной. — Постараюсь что-нибудь оригинальнее подарить.
— Сергей Филимонович, вы меня не так поняли…
Она замолчала, в пионерскую входил Алексей.
Мельком взглянув на незнакомого парня, подошел к жене.
— Ты мне нужна.
Настя встала и пошла за ним. Она шла, а сама переживала, что Алеша мог заподозрить то, чего не было. Но, к своему удивлению, он не промолвил об этом ни слова.
— Что-то случилось? — не дожидаясь, когда он заговорит первым, на ходу спросила она.
— Я срочно еду в Целиноград.
— Зачем?
— Везу подследственного солдата в военную прокуратуру.
— А когда вернешься?
— Как только сдам его в прокуратуру, сразу же вернусь. Настя, а что за парень у тебя сидел?
— Проверяющий из горкома комсомола.
— Коробку конфет он принес?
Настя растерялась, но, придя в себя, ответила:
— Да.
— А в честь чего?
— Просто так.
Алексей остановился и пристально посмотрел ей в глаза.
— Тогда просто так передай ему: если еще раз его увижу возле тебя, пусть себе закажет похоронный оркестр.
— Алеша…
— Я все сказал, — хмуро произнес он и направился к машине, которая стояла напротив центрального входа. Он сел в машину и, не глядя на жену, скомандовал водителю. Машина отъехала и скрылась за углом школы, а она, в шоке от его слов, продолжала стоять. Потом вернулась в пионерскую комнату. Там по-прежнему находился Бережной.
— Сергей Филимонович, видели моего мужа?
— Это был он?
— Да, и я бы не хотела, чтобы мой муж снова увидел вас в этой комнате.
— Я думаю, вы правы. Мы можем встречаться в другом месте.
— Вы плохо думаете обо мне. Другого места тоже не будет. До свидания!
С загадочной улыбкой поглядывая на нее, Бережной продолжал сидеть. Настя оставила его одного, а сама пошла к Анне Федоровне. Завуч, увидев бледное лицо Насти, спросила:
— Что случилось?
— В пионерской комнате сидит Бережной и не хочет уходить.
Анна Федоровна молча встала, вышла. Минут через десять вернулась.
— Он ушел.
На следующий день к вечеру Алексей вернулся домой. Настя заранее подготовилась к неприятному разговору, но, к ее удивлению, муж не проронил о вчерашнем ни слова. Она решила сама поставить точку над і. Не успела она начать, как он резко оборвал:
— Я верю тебе и если ты собираешься оправдываться, то этим самым оскорбишь нашу любовь.
Она прижалась к нему и тихо прошептала:
— Я люблю тебя!
Но Бережной не оставил ее в покое. Через неделю она была включена в состав комсомольской делегации для поездки в Алма-Ату, на республиканскую комсомольскую конференцию. Узнав об этом, Настя догадалась, что это дело рук Бережного, и попыталась отказаться, но директор школы убедила, что это большая честь для всего педагогического коллектива школы и что она не имеет права отказаться. Пришлось согласиться. Вечером, когда с работы вернулся Алексей, она сообщила, что едет в Алма-Ату. Он возбужденно воскликнул:
