Обеднелый парень в кругу богатых прожорливых особ и совершенно один. Он здесь, чтобы найти ответы. Люди даже не предполагают, что рядом с ними находится тот, кто спасёт их жизни.
— Я никогда вас не видывал. Вы приезжий? — к Руфу подходят трое мужчин и одна девушка.
— Ах… Да, только вчера прибыл. Узнал о празднике, подумал: отдых не помешает.
— Да, это дело такое, — говорит старый из мужчин с седой макушкой.
— Не хотите к нам присоединиться? — лилейным голосом спрашивает девушка. Она заигрывает глазками, оголяет жемчужные зубы. Изящной барышне пригляделся простак! Руф в дорогом костюме выглядит как избалованный дворянин, смело пользующийся своей популярностью и неимоверной привлекательностью. Природа наделила его острыми скулами, которые он тщательнейшим образом выбрил, небольшим носом, яркими пухлыми губами и прелестной улыбкой.
— Я был бы очень рад, благодарю.
Они заводят беседу о флорентийской красоте, новых творениях Леонардо да Винчи и, конечно же, деньгах. Невзирая на своё малое состояние, Руф уверенно держится и свободно говорит о своих «тысячах тысяч лир», бесподобном особняке и верных слугах. Отец определённо передал сыну все свои самые лучшие качества.
— Наш любимый меценат Лев умер и оставил своё наследство дряхлому купчику. Разве это справедливо? — слышится из-за стола разговор лицемерных толстяков.
— Благо он отрёкся от всего этого богатства. Такая жизнь не для него. Страна нуждалась в деньгах Льва. Из его дворца сделают музей или кому-то продадут такое состоятельное жильё. А что до Греции? Там его библиотека. Тоже стране достанется? Ещё и незнакомой. Гадостей он натворил этот торговец.
Лучше бы отдал своё богатство Руфу, которое сейчас ему бы пригодилось. Вдруг кому-то вздумается навести о нём справки. Возможно, он сам решил не брать на себя такую ответственность и продолжить целых два дела Касьяна — торговля и обеспечение защиты человечества.
— Слыхал, подготовкой пиршества руководил Флавио, — произносит Руф.
— Да, он преподнёс нам такое торжество. — Девушка закручивает прядь своих золотистых волос тонкими пальцами с сияющим рубиновым кольцом на безымянном.
— Он живёт во дворце? — задаёт вопрос Руф. Ничего не подозревая, собеседники выкладывают ему, какой этаж занимают его апартаменты.
Под конец веселья я вместе с Руфом оказываюсь на пятом этаже. Дверь охраняют двое стражей в миланских доспехах.
— Добрый вечер. Не пропустите?
Конечно, они не собираются выполнять его просьбу: их копья скрещиваются, преграждая вход.
— Посторонним запрещено.
— У меня есть то, что нужно Флавио. Вы можете меня не впускать, но передайте моё сообщение.
Стражи не сдвигаются с места, как массивный булыжник.
— Я вполне могу устроить переполох во дворце, — начинает Руф. — Если сейчас же ваш господин не явится, здание взлетит, погибнет много людей. Свою жизнь мне не жаль, я сочувствую вашим.
Стражи подозрительно переглядываются, кивают друг другу и один из них входит в палату Флавио. Через некоторое время слышится грохот металлических сапог. Первым проталкивается страж, а за ним Флавио. Он одет в длинную пижамную рубаху, на голове — утеплённый колпак.
— Что интересует? — язвительно спрашивает Флавио.
— Здоровье. Магия. Эти слова вам о чём-то говорят?
Несмотря на взъевшихся стражей, Флавио хватает Руфа за рукав и затаскивает в свою комнату.
— Откуда ты знаешь? — Флавио понижает голос.
— Ты хочешь жить, но твоя болезнь с каждым днём прогрессирует. Я помогу тебе, — уверяет Руф. — У меня есть магия, я вылечу тебя.
— Ты очередной мошенник, которому нужны деньги?
— Мне не нужны деньги. Слыхал у тебя девять детей?
— Это тут при чём, а?
— Ты умелый мужчина и сильный. Видно, у тебя много энергии и… желания. Ради своих детей ты хочешь жить?
— Я не поверю тебе, пока не докажешь, что у тебя правда есть способности.
— Увы, Флавио, я не могу показать тебе то, что ты хочешь.
— Тогда выметайся прочь, голодранец, — взрывается он.
— Твоё недоверие важнее, чем жизнь? Важнее, чем дети, лишённые отца и бедная вдова?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Флавио бросает на Руфа сомнительный грустный взгляд.
— Что ты желаешь взамен?
— О, моё воздаяние покажется тебе весьма странным. Это не деньги, роскошь или богатство. Мне нужны твои дети. Новые дети.
— Ты сумасшедший?! — кричит Флавио.
— Вовсе нет, — непринужденно бубнит Руф. — Плата за твою долгую жизнь должна быть великой, она несравнима с богатством. Мне нужно, чтобы ты наплодил много-много людей. Я обещаю взять их под своё крыло и воспитать.
— У меня есть жена, и есть свои дети. Я ни за что не буду заниматься… таким ради своей жизни!
— Мало того, что помрёшь рано, оставив свою семью, так о тебе ещё никто и не узнает. Тебе нарекут «художником трёх несчастных картин». Унизительно.
Между двумя мужчина хрупкая пружина, сила которой натуживается с каждой секундой.
— Я согласен.
Пружина принимает привычное положение. Руф широко улыбается.
— Как выглядит… твоя магия? — смущённо задаёт вопрос Флавио.
— Это эликсир. Тебе нужно выпить его.
— Умный ход для моего убийства.
— Зачем мне убивать тебя, если ты и так на смертном одре? — усмехается Руф. Он достаёт из кармана штанов небольшой керамический пузырёк и протягивает его Флавио. — Ты проживёшь даже больше, чем может человек. Пей.
Флавио неуверенно тянется к сосуду, и Руф помогает ему решиться: сам кладёт ему на ладонь эликсир.
— Завтра в полночь я приду к тебе с одной из девушек, — сообщает сын Касьяна.
— Нет, здесь не нужно. Дома моя семья. Я куплю палату и выполню свою часть сделки.
— Учти, мне нужен целый народ, тебе придётся делать это на протяжении всей твоей жизни. Наши нити связаны, Флавио. И поверь, ты такой не один. Будут и другие.
— Если ты обманешь меня, моя стража найдёт тебя прежде, чем ты успеешь сделать шаг из моей комнаты.
— Верю, Флавио, пей.
Он нерешительно открывает пробку, нюхает содержимое и кривится с неким отвращением. Смотря на Руфа озлобленным взглядом, он опустошает флакон. Как будто употребив крепкий алкоголь, он громко выдыхает.
— Я жажду хорошего результата, — ехидно улыбается Руф.
ГЛАВА 10
— Сосредоточься, — недовольно говорит Грэм. — Сегодня ты труп. Пропустила мой удар ногой, не успела увернуться от моего кулака. Я три раза ткнул в тебя мечом.
— Я не очень-то хорошо себя чувствую. Видения выматывают больше, чем тренировки.
— Завтра утром будет тренировка не на технику и внимательность, а физическая. Готовься к человеческой боли в ногах и ломоте в спине. Отложи историю.
Я возмущённо завываю и плетусь к выходу.
— Зайдешь ко мне, — кидает Коши. Я киваю и сбегаю подальше. Его тренировки и сосредоточенное в это время лицо будут являться в моих кошмарах.
Я быстро принимаю душ, наношу мазь на еле видные шрамы и отправляюсь к Грэму. Прежде чем зайти, я стучусь.
— Запри за собой двери, — просит он сразу после того, как разрешает войти. Учитель ставит мне кресло, и я падаю в него как валун.
— Я могу озвучить свою просьбу, Милдред?
Он опускается на присядки.
— Просьбу?.. — я в скрытом изумлении приподнимаюсь.
— Это важно. Мне не хочется утруждать тебя утомившуюся.
Коши опускает голову, будто смущённый своими словами.
— Что угодно… Я помогу.
— Мне нужно узнать, какие воспоминания и события содержатся в камне, где ты видела женщину.
— Она была вашей любовью?
Грэм расслабляется и с печалью качает головой.
— Она была моей матерью, — тепло признаётся он.
Я сажусь рядом с учителем, неуклюже завернув под себя ноги, и неожиданно даже для себя, нежно едва касаюсь его руки. Он совсем не возражает, смотрит в глаза, я запускаю пальцы в его полузакрытую ладонь. Коши бросает взгляд на наши сцепленные руки.
— Как бы вы ни хотели, Грэм, нам придётся стать ближе. Расскажите мне о своей матери. Так мне будет лучше смотреть видение. Поделитесь со мной, что произошло в тот ужасный зимний день.
