Покровитель легко убирает свою руку и отходит от меня на метр, показывая широкую спину. Я возвращаюсь в обитое чёрно-коричневым бархатом сиденье.
— Считаясь со слухами, она этого заслуживала. Они с моим отцом хотели направить фаугов к сферам, дать им уничтожить за́мки. Понимаю, звучит странно, но таковым было их признание. Мне об этом немного известно. Мои родители предали сферу Чёрного Оникса и с тех пор этот случай пытаются замять каждый раз, как он всплывает. Грязное пятно, позор, от которого Владыка по сей день не позволяет мне отмыться. Казалось бы, двум покровителям такой манёвр провернуть сложно… Фауги, сферы, разрушения… Но их всё равно жестоко наказали. Мои родители стремились к… пустоте, неизвестному.
— Зачем они это сделали?!
— Вермандо полагает, это из-за меня. В шесть лет наставник нашёл меня на Земле. Возможно, они хотели, чтобы я жил человеком, не знал сражений и крови. Сферы бы рухнули. Но что тогда с фаугами? На кого бы они их оставили? Нелогично.
— Я всецело отдам себя для вашего расследования. Должно быть, вы давно ждёте, когда правда предстанет перед вами.
— Завтра после тренировки я дам тебе украшение, — объявляет Грэм. — Справишься?
— Да.
До последнего я надеюсь, что Грэм освободит меня от тренировки, но он советует выспаться и приготовиться к завтрашнему тяжёлому дню.
Решив пройтись, я миную вереницу жилых комнат, обходя толстенные колонны, преграждающие путь в центре коридора. За одной из колонн я замечаю чёрный капюшон, исчезнувший в одно мгновение. Громкие шаги преследователя глухо раздаются по коридору. Я иду вслед за ним, почти преуспевая, как он, затянув резинки на капюшоне и делая кувырок в воздухе, перепрыгивает через перила. Мужчина приземляется и скрывается из виду.
— Ты чего такая нервная? — раздаётся позади голос Яфы.
— За мной кто-то следил, он спрыгнул и смог сбежать.
— Ты бы никогда его не поймала, — усмехается девушка. — В худшем случае он поймал бы тебя.
— А ты… не сможешь?
— Мне дали координаты, нужно идти.
— Да, я понимаю.
Девушка хлопает меня по спине, а затем скрывается.
Установить за мной слежку было хорошим решением со стороны семьи Бодо. За врагом нужен глаз да глаз, чтобы видеть все его недостатки, тайны и планы. Я кажусь для них угрозой…
Ночью у меня был сон о моём воссоединении с семьёй. Выглядели они так же молодо, как и на фотографии девятнадцать лет назад. Снимок стоял на тумбе в моей спальне и иногда перед сном я засматривались на их лица, выискивая черты, которые переняла у родителей. Внешностью я больше похожа на маму, от папы я взяла только острый нос.
Я чувствую себя тускло и безжизненно, словно для меня ничего не имеет цены и значения. Мне всё равно. Мои мысли опустошены. В зеркале я вижу заспанное лицо с фиолетовыми пятнами под глазами и обвисшими щеками, волосы растрёпаны, завёрнуты на концах. Я достаю из огромного чемодана одежду, которую мне купили посыльные на Земле. Надеваю облегающий комбинезон с длинными рукавами и высокие ботинки. Меч оставляю в шкафу.
— У тебя ещё час на сон, — говорит Грэм, когда я вхожу к нему. Минуту назад он переодевался, поэтому стоит возле зеркала, осматривая свой внешний вид.
— Я отлично себя чувствую.
Он оглядывается в мою сторону, а затем отходит застелить кровать. Видно, спал.
— У тебя завернулся сапог, — подмечает Грэм, встряхивая большую атласную подушку.
— Какой внимательный, — тихо язвлю я, и шустро расправляю ботинок.
— Я в хорошем настроении. Постарайся не плошать на тренировке.
Моё тело немного спортивное: раньше я каждый вечер занималась йогой, а по средам и пятницам ходила на женскую борьбу. Я всегда чувствовала, что должна уметь за себя постоять, быть сильной и уверенной. «Я у себя одна. И никто мне не поможет», — отвечала я себе на каждую препятствующую трудность. Сквозь слёзы я их преодолевала, чего бы мне это ни стоило. Унижения, оскорбления я терпела до последнего, но это то, что я больше всего ненавижу.
— Этого не будет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Грэм приподнимает брови, обходит меня и следует к выходу. Бросает вызов.
Тренировочная комната с атрибутами. На одной стене несколько лестниц, возвышающихся метров на шесть, канаты, гантели, железные блины и ещё больше другой атрибутики.
— Почему вы не перейдёте на что-то более современное? Беговые дорожки, тренажёры?
— Мы покровители. У нас нет времени на такие вещи. Занимайся мы этим, планету давно поглотили бы фауги. Мы беспрерывно сокрушаем, а посыльные трудятся не только для обеспечения столицы, но и города. Кроме того, разве не приятно ощущать себя в прошлом? В детстве я представлял себя принцем, исследующим огромные коридоры замка, — рассказывает Грэм. Я подхожу ближе, чтобы не пропустить его слов и не потерять редкий момент откровения. — Я хотел пройти Испытания, рассмотреть сферу Голубой Бирюзы и Аметистовую, увидеть их необычное великолепие. Мы защищаем природу, однако, несмотря ни на что, люди уничтожают свою обитель. Не понадобятся фауги, чтобы дать Земле исчезнуть.
— В этом вы целиком правы. Мне потребуется время, чтобы свыкнуться с такими стандартами. Их придерживаются все покровители? — любопытствую я.
— Никто не желает подражать людям. Яфа здесь недавно, но она была рада надеть кожаные нарукавники и воспользоваться мечом.
— Рада была после того, как осознала своё значение, — добавляю я.
— Она была буйной. С тобой я надеялся на худшее.
— Из-за Джюель? — обрываю я.
Коши замолкает и отводит взгляд в сторону.
— Пора начать тренировку. Два круга лёгким бегом и вверх по лестнице.
Я срываюсь с места и медленным бегом огибаю зал. Поначалу легко, но чем дальше я несусь, тем больше в голове я отказываюсь это делать. Ноги совсем не чувствуются, а у меня впереди ещё лестница.
Я слышу неожиданный свист неподалёку и моментально приседаю, продолжая бежать в полуприседе. Я оглядываюсь на Грэма. Он довольно похаживает в центре зала, тщательно следя за моими пытками.
Наконец я мчусь к лестнице. Хватаясь за прутья, я повисаю на них, передавая боль рукам. Я дышу всё резче и резче, хватаю воздух, ноги не поднимаются, а ладони соскальзывают с прутьев, полностью обессилев. Удар придётся безболезненным — я залезла недалеко. Я закрываю глаза в полёте, руки, как крылья, бесконтрольно теряются в невесомости.
Чья-то рука твёрдо сжимает мою талию. Грэм мгновенно отпускает меня. Но я не в силах стоять, хватаю его за рукав и повисаю на его плече.
— Я не могу, — тихо бубню я. — Дерьмовая лестница!
Учитель перекидывает мою руку через своё плечо.
— Ты работала вовсю. Ослабла, когда рухнула, а не когда ощутила позыв первой усталости.
Он сопровождает меня до комнаты.
— Спасибо за урок, — говорю я. — Зайдёте?.. Мне есть что сказать.
Грэм кивает, отпирает дверь носком сапога и кладёт меня на кровать.
— Знай, я не хочу делать тебе хуже жёсткими тренировками.
— Конечно, я это понимаю, — я откидываюсь на подушку и громко вздыхаю, когда свобода и отдых приветливо машут мне.
— Ты хотела мне что-то сообщить.
— Как не хочется… Когда хранитель похитил меня, он многое сказал, — я зря надеюсь, что получу честный ответ. Грэм напрягается, отлипая от спинки кресла. — У вас хорошая репутация. Однако хранитель уверил, что вы меня используете.
— И что же ещё он сказал?
— Это выглядит как правда.
Хранитель Аметистовой сферы произнёс моё имя, взмолился Касьяну на мою силу, он любопытствовал, как у человека могут проявиться необычные способности.
Я перемещаюсь в прошлое, вижу наших создателей во плоти, знаю, что они едят и пьют, вижу как им больно. Грэм Коши скрыл мои новообретённые умения, и на это должны быть причины. Что это, если не возможность прибрать меня к рукам, перебить своим оружием врагов и самому вершить судьбы на роскошном и ядовитом троне?
«Кто ты такой, Грэм Коши, насколько сильно простирается твоё влияние и каковы твои планы на меня и сферу? Что ты за существо, лишённое мягкости, сожалений и любви?».
