Поначалу нам приходилось двигаться друг за другом, затылок в затылок, но уже через пару сотен шагов дорога стала чуть шире, и похожий на кольчужно-меховую гусеницу строй поджался. Воины шли вдоль скалы по два-три человека и негромко о чем-то переговаривались. Я вырвался чуть вперед — на тот случай, если уступ под ногами вдруг окажется недостаточно надежным.
Или на случай внезапного появления… Кого?
Чем дольше я двигался по горной тропе над пропастью, тем больше убеждался в ее искусственном происхождении. Она не отличалась ни ровными краями — время и стихия сделали свое дело, превратив кромку уступа в подобие лезвия гигантской каменной пилы — ни какой-то особенной гладкостью или отсутствием трещин. Я не видел ничего похожего на следы инструмента, которым могли бы работать древние каменотесы, высекая тропу через скалы. Не видел даже куда более простых и понятных следов, которые неизбежно оставили бы те, кто пользовался этой дорогой.
Но слишком уж удобной она оказалась. И расположилась даже удачнее, чем мне показалось с высоты полета сокола. Уступ, который мало напоминал большак или хотя бы звериную тропу в глухой чаще, и не думал обрываться. Вился узкой серой полосой над пропастью, огибал скалы, заставлял подошвы сапог скользить, забирался вверх под немыслимым углом — и тут же вдруг уходил вниз так круто, что я всерьез начинал опасаться, что кто-нибудь из хирдманнов не устоит на ногах и скатиться по наледи в пропасть.
И все же тропа вела нас как раз туда, куда и было нужно — вперед, в самое сердце гор, которые считались неприступными. Для обычных людей — но не для тех, кто создал на запредельной высоте дорогу, не воспользовавшись ни киркой, ни каким-либо другим инструментом. Уступ будто бы появился здесь сам собой сотни, если не целые тысячи лет назад.
Но так не бывает. Даже в этом насквозь магическом и невозможном мире. Похоже, я просто чего-то не замечаю. Не вижу, что называется, в упор.
Я выдохнул и прикрыл глаза, переключаясь на «Истинное зрение». Ничего не изменилось — только лед и снег на вершинах скал подернулись серым и заплыли дымкой. Мир духов не спешил показывать ничего нового. Ни алых силуэтов загадочных врагов, притаившихся за валунами, ни текущих потоков энергии, ни даже привычной зеленки растений.
Пусто и глухо. Неподвижно. Безжизненно.
Нет! Что-то там все-таки есть!
Я чуть замедлил шаг, вглядываясь в едва заметное мерцание, которое не только подсвечивало впереди, но и, похоже, окружало весь мой отряд. Почти прозрачный свет — я едва заметил его по красно-желтому отливу на серебре льда — пульсировал. Но так медленно, что казался неподвижным, будто застывшим от холода. И все же что-то там было — не живое, но и не мертвое. Окружающее древний проход над бездной своеобразным энергетическим коконом… или даже создавшее его.
Когда-то очень давно.
Не привычная местная магия вроде Защитного Круга — ее я или разглядел бы получше, или хотя бы почувствовал. Скорее отголоски могущества кого-то покруче меня в десятки, а то и сотни раз. Заклятье настолько масштабное и сложное, что я не стал и пытаться потянуться к нему своими кривыми… ну, допустим ментальными щупальцами.
Вряд ли вложенного давным-давно заряда хватит, чтобы меня прикончить, но если магический кокон вдруг лопнет… Чуйка ненавязчиво намекала: не трогай. Особенно то, что работает.
— Высматриваешь что-то, ярл?
Я не заметил, как Айна меня догнала… Да что уж там, я не замечал ее с того самого дня, как они с Рагнаром и остальными чуть не прикончили меня неподалеку от Вышеграда. И долгое время до этого. Дева-воительница быстро стало любимицей всей местной дружины с Ратибором во главе, неплохо поладила с местными, но ни в каких по-настоящему важных событиях себя не проявляла.
Из нее будто вынули что-то в тот день, когда мы бежали с Барекстада — или даже раньше. Что-то очень важное, пусть и не слишком заметное. Айна не утратила ни красоты, ни силы, но валькирия, которая когда-то отлупила меня палкой на острове Виг, исчезла.
Вместо нее появилась обычная женщина. Осунувшаяся, усталая и, похоже, за что-то смертельно на меня обиженная — даже сейчас в синих глазищах-озерах я не видел настоящего интереса. Только тоску и немой укор.
— Вроде того, — негромко отозвался я. — Эта дорога… странная.
— Знаю. — Айна кивнула и на мгновение прикрыла глаза. — Я как будто слышу пение.
Пение? Ну, в каком-то смысле неторопливую пульсацию древней магии можно было назвать… музыкальной. Моя спутница тоже почувствовала ее, хоть и не обладала «Истинным зрением».
— Это песня норн, ярл, — снова заговорила Айна. — Они предвещают чью-то судьбу. Не всем суждено пройти через эти горы.
— Может быть. — Я покачал головой. — Помнишь, как когда-то мы с тобой так же шли через скалы на Барекстаде?
— Помню, ярл. И помню тех, кто шел с нами. Всех до одного.
Колдун-Странник Ингвар. Мятежный седовласый сэконунг Рерик. И воришка-Сигмунд, которого старик назвал своим сыном.
— Смерть забрала их, ярл. Она всегда идет следом — но ты быстрее. — Айна сверкнула глазищами. — Но стоит кому-то из тех, кто шагает за тобой, оступиться…
Женщины… Ну почему нельзя просто взять и сказать прямо, без всех этих нордических словесных наворотов. Снова загадки и намеки!
Айна явно винила меня во многих смертях — но какая из них вынула из девы-воительницы батарейку? Когда она затаила обиду, из-за которой мы почти не разговаривали чуть ли не с самого Барекстада?
— Война охватила весь мир людей, Айна Рауддоттир, — отозвался. — Всем нам случалось терять друзей или возлюбленных… Но кого потеряла ты?
Воздух высоко в горах не слишком-то хорошо годился для дыхания. Но все так же свистел, когда его рассекала брошенная с сотни шагов остроконечная смерть. Я поднял Щит за мгновение до того, как стрела вонзилась Айне в грудь. Синяя шкала ухнула чуть ли не в ноль — столько урона пришлось поглотить магической сфере. Обычно она просто-напросто сжигала все нацеленные в меня штуковины дотла — но эта почему-то с треском отскочила и упала на тропу.
Самая обычная оперенная стрела.
Только длиной чуть ли не с две моих руки.
ГЛАВА 24
— Сомкнуть щиты! — громыхнул Рагнар где-то за спиной. — Держитесь ближе к скале!
Айну не пришлось упрашивать дважды. Она тут же схватила меня за пояс, оттянула назад и прикрыла щитом. Тем самым, который когда-то висел на стене в ее доме на острове Виг. Обитый по краям металлом круглый кусок дерева делал свою работу без расхода очков духа.
Но по прочности моему оборонному заклятью явно уступал. Следующая же гигантская стрела прошила толстые сосновые доски, как картонку, скользнула по кольчуге Айны, выйдя с обратной стороны щита почти на локоть, и завязла в моем плаще. Она отличалась от первой только цветом оперения — а в остальном повторяла полностью. То же немыслимо-огромное древко и такой же угловатый наконечник. То, что я поначалу принял за ржавое железо, оказалось камнем. Темно-коричневым с красноватым отливом, почти черным. Шероховатым и прочным — судя по тому, как легко он пробил щит, не расколовшись при этом на части.
Что-то вроде куска кремня, обточенного под форму кособокого вытянутого ромба и прикрученного к древку толстыми белесыми нитками. Наверняка изготовление одной такой стрелы заняло у ее хозяина целую вечность — но она все равно получилась топорной и уродливой. Доисторической.
На убойной силе это, впрочем, никак не сказалось. Один из хирдманнов коротко вскрикнул, свалился и медленно заскользил к краю уступа. Огромная стрела пронзила и щит, и кольчугу, и тело насквозь.
— Держать строй! — зарычал Рагнар. — Йотуново отродье, да где же они?
Врагов не видел никто. Даже я — ни обычным человеческим зрением, ни «Истинным». Стреляли не так уж и густо — таинственных лучников было всего несколько, и они явно берегли драгоценные боеприпасы — но я не мог защитить весь вытянувшийся вдоль отвесный каменной стены отряд целиком: магическая сфера прикрывала всего пару человек, считая меня самого. Я сбил две или три стрелы прицельными плевками огненной плети, но еще одна нашла свою цель, прилетев неведомо откуда. «Истинное зрение» послушно сканировало скалы на другой стороне ущелья до самого горизонта, отыскивая хоть что-то похожее на привычные искорки аур. И не находило! Местные горные стрелки то ли каким-то образом умели скрываться даже от ока Видящего…
