— Но почему? Ты думала о том, чтобы попросить еще?
Чарли пересекает комнату и открывает дверь на балкон. С улицы доносятся звуки: гудят машины, кричат люди, гремит музыка. Она поворачивается ко мне спиной, когда спрашивает.
— А ты как думаешь?
Упираюсь локтями в колени и наклоняюсь вперед, стараясь вести себя непринужденно.
— Я имею в виду, думаю, если ты собиралась попросить больше, почему бы не сделать это здесь, верно?
Отсюда выглядит так, будто ее плечи напряжены, но я решаю, что мне все это кажется.
Чарли оборачивается с улыбкой на лице.
— Может, и попрошу. Почему бы и нет?
— Отлично! — встаю, иду к ней и кладу руки ей на плечи. — Ты живешь только один раз, Чарли. Мы с тобой знаем это лучше, чем кто-либо другой.
Вспышка боли проносится в ее глазах, и в груди что-то сжимается. Легонько трясу ее за плечи.
— Эй, ты же знаешь, что я ничего такого не имел в виду.
— Да, знаю, — кивает она, смотря на пол. — Ты живешь только один раз.
— Именно. Как насчет этого? Ты оденешься, и я поведу тебя и твоих друзей в город вечером. Покажу вам, как надо веселиться.
— Мне нечего надеть.
Смотрю на ее мятую футболку, джинсы и рваные кроссовки. В ее словах есть смысл. Приподнимаю ее подбородок, пока Чарли не встречается со мной взглядом.
— Не беспокойся об этом, — говорю я. — Я понял тебя, девочка.
Глава 27
Вызывайте спецназ
Вернувшись в свой номер, звоню портье. Какой-то чувак берет трубку на первом же гудке.
— Консьерж. Чем могу вам помочь, мистер Уокер?
— Мне нужно, чтобы кое-что было доставлено в номера моих гостей.
— Конечно, мистер Уокер.
Потираю лоб, размышляя.
— Мне нужен кто-то, кто делает макияж, и кто-то кто делает прически. О, и, возможно, один из тех людей, кто приводит в порядок ногти.
— Да, сэр, специалист по ногтям, — я слышу, как он улыбается в трубку. — У нас есть один в штате.
— Да. Кроме того, мне нужен стилист. Нужно, чтобы они позвонили моим гостям, узнали размеры, а затем принесли им одежду, чтобы попасть в клуб.
— Что-нибудь еще?
Оглядываю свою комнату.
— Да, мне нужны две бутылки «Дома11» и самый большой и жирный чизбургер с беконом, который у вас есть.
— Хотите, чтобы это было доставлено в ваш номер, сэр?
— Да, запишите на мой счет.
— Спасибо. Мы попросим стилиста немедленно связаться с вашими гостями. Вы бы хотели, чтобы стилист также посетил вашу комнату?
Смотрю вниз на свой красный жилет, темно-синие пуговицы, темные джинсы и ремень «Louis Vuitton».
— Конечно, — отвечаю я. — Пошли ее ко мне.
— Они скоро будут.
Я вешаю трубку и иду к своей кровати. Она достаточно велика, чтобы на ней уместился я и еще шесть цыпочек. Бах! Посмотрев на радио «Пандоры», закрепленное на стене, переключаю каналы, пока не останавливаюсь на «Корне». Из динамиков доносится музыка, и через несколько минут кто-то стучит в мою дверь. Выпивка. Как раз вовремя.
Парень, который приносит еду, неловко ждет в дверях, пока я не подпишу чек и не вложу ему в руку двадцатку. Затем наливаю своего старого друга «Дома» в хрустальный бокал и тут же опрокидываю его в себя. Шампанское нужно пить маленькими глотками, но я создан для вечеринок, так что какая разница.
Стилист звонит и позже приносит серый спортивный пиджак и красную рубашку с V-образным вырезом. Я обдумываю ее выбор.
— Ты молодец.
Женщина натянуто улыбается мне, а потом убегает, чтобы позаботиться об остальных троих.
Смотрю в зеркало. Сюрприз, сюрприз — я выгляжу очень аппетитно. И это очень важно, потому что я собираюсь навестить Чарли. Если не могу заставить ее просить еще о чем-то, то самое меньшее, что могу сделать — это убедиться, что сегодня вечером она получит еще несколько печатей. Это будет намного легче сделать, если все будет напыщенно. Уродливых людей много, но влиятельных среди них нет. Хватаю бокал шампанского, взъерошиваю волосы и выхожу из спальни.
Часы показывают без пятнадцати одиннадцать. Хорошо. Этого времени достаточно, чтобы привести Чарли в правильное расположение духа. Открываю дверь своего гостиничного номера, пересекаю холл и стучу в ее дверь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Дверь открывает парень лет тридцати с небольшим.
— Чего тебе? Я очень занят.
— Кто ты такой, черт возьми? — спрашиваю я.
Он кладет руку на бедро.
— А ты кто такой, черт возьми?
— Я тот, кто платит за этот номер.
— О. Ну, меня наняли, чтобы подготовить эту девушку к выходу сегодня вечером.
— Да, я знаю. Это я тебя нанял.
— Мм-х-мм. Мм-х-мм, — он качает головой, как бы говоря: «и?». Затем оглядывается через плечо. — Послушай, нам еще многое предстоит сделать. Я не могу остановиться в середине сеанса. Можешь зайти попозже?
— Чувак, убирайся к чертовой матери с моего пути.
Я толкаю дверь и открываю ее. В комнате царит полный беспорядок. Валяются щипцы для завивки волос, наборы косметики и стеллажи с короткими платьями и блестящими блузками. Рядом с закрытой дверью ванной валяются брошенные белые халаты и розовые бюстгальтеры пуш-ап, а на кровати разбросано столько косметических средств, сколько я никогда не видел в своей жизни.
Поворачиваюсь к парню.
— Что здесь произошло?
— Магия, — отвечает он. — И не думай, что магия означает чудеса, потому что это не так.
Мне вдруг захотелось врезать этому парню по физиономии. Вместо этого я сметаю все рукой с кровати и сажусь, когда косметика и прочие штуки со стуком падают на пол. Парень отворачивается и направляется в ванную. Он стучит — вернее, колотит — в дверь.
— Хватит уже, — кричит он. — Мне нужно сделать ей прическу.
— Отвали, — кричит в ответ какая-то девчонка, которая не Чарли.
Парень бросает на меня взгляд, как будто не может поверить в то, что только что услышал. Он снова поворачивается к двери и прижимается ртом к щели.
— Слушай сюда, ты, стерва с огромной задницей. Тебе лучше открыть эту чертову дверь раньше…
Та самая стерва распахивает дверь и тут же отпихивает придурка.
— Отвали.
Он дернулся, как будто собирался ударить ее, но она просто проскользнула мимо него в комнату.
— Да ладно тебе, Чарли, — девушка придвигает к зеркалу белый плюшевый стул. — Садись здесь.
Я заглядываю через плечо парня, любопытствуя, что они сделали с ней — если Чарли вообще будет выглядеть как человек. Доносится запах духов и пудры, отчего у меня начинает нестерпимо чесаться нос.
И тут появляется она.
Что-то во мне замирает.
Девушка вовсе не красавица. Но она выглядит… выглядит… мило. Может быть, дело в том, что я привык к ее лицу, к тому, как пылают ее щеки, когда она возбуждена, или к изгибу ее рта, когда она улыбается. Это ее лицо — лицо Чарли и, как ни странно, мне оно нравится таким, как сейчас. Без изменений.
Ноги не слушаются, когда встаю с кровати с кровати. Я иду к Чарли, не задумываясь. Цыпочка-стилист продолжает тараторить, так что я указываю на нее и говорю:
— Закрой. Рот.
Ее лицо морщится от отвращения, и она бросает раздраженный взгляд на чувака, который только отмахивается от нее.
Чарли застывает на месте. Ее губы дрожат, как будто она хочет улыбнуться, но не совсем уверена, как реагировать.
Никто не произносит ни слова, когда я подхожу к ней на расстояние нескольких дюймов. На Чарли прозрачная блузка с длинными рукавами. Под ней я вижу только черный лифчик. Блузка свободно свисает поверх облегающих кожаных брюк, которые обхватывают ее крошечные лодыжки. Я также замечаю, что она покачивается, балансируя на черных «лабутенах» с красными подошвами. Ее волосы падают на плечи, пока нетронутые.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Все это меня не удивляет.
Меня шокирует ее кожа.
Она… безупречна.
Красные пятна исчезли. Прыщи исчезли. Вижу гладкую фарфоровую кожу, которую так и хочется потрогать. А почему бы и нет?
