И ничего другого не предполагается тоже. Веслав успел закончить свой эликсир, а мы так и не придумали, куда именно податься. Если долго задержимся на этом месте — кто там знает, можем и потом не придумать.
— Мы всё же слишком близко от места событий, — отметил Йехар озабоченно. — И в чересчур людной местности Если вслед за нами явятся нихиллы — могут пострадать невинные люди…
— Всего и делов-то — устроить шумиху, чтобы мамочки на пляже схватили своих малышей, — буркнула Виола. — А потом Эдмус опять покажет какой-нибудь фокус со своей стихией.
— Фокус? — спирит не разозлился, но немного обиделся. — Так вы мне карты достаньте и кролика. Первое для фокусов, второе на обед. Но если вы хотите увидеть мою стихию в действии — шумите громче и страшнее…
— Почему это?
Веслав взялся смешивать в чашке что-то еще. Весь его вид говорил, что он торопится. И то сказать, он пока еще никого не убил за то, что его отвлекают пустыми разговорами.
— Потому что если мы будем шуметь тихо — все кинутся звонить кто куда, а особенно прогрессивные люди полезут усмирять нас сами, — пояснила я. — При этом любви в них будет, как в с-типах.
— Мы можем просто не успеть пошуметь, — вставил и Андрий. Парень вспомнил о нихиллах все, что прочитал, но никто у него ничего не спрашивал. Тут все ясно без слов, новичок не зря такого приятного светло-болотного оттенка…
Веслав не сказал ни слова. Он как раз сливал что-то темное из чашки в пузырек. Бальзам «Биттер», судя по виду.
— Веслав, почему ты молчишь? — воззвал к нему Поводырь. — Мы должны…
— Поздно.
— Что поздно?
— Всё поздно. Жаль, плаща у меня нет… ладно, дело только в том, кто за нами первым явится.
Обнадежил. Но Веслав по этому делу числился в списке особых специалистов.
Алхимик потянул носом и кивнул, как будто что-то подтвердило его догадки. И в ту же секунду поперхнулся воздухом Андрий, потом Йехар, я попыталась задержать дыхание — бесполезно. В глазах поплыло. Воздух не пах совершенно ничем, но колени упорно слабели.
Виола, кажется, перешла в звериную сущность, а Йехар еще успел прохрипеть:
— Что это? — и до меня донесся ответ Веслава:
— Мой очень давний эликсир, — и еще что-то, уже невнятное, но я уверена, что там было слово «время».
Сознание отключилось поэтично. Предпоследней мыслью было почему-то «Сижу за решеткой в темнице сырой…», а последней — что предпоследняя мысль была не к месту.
Когда я открыла глаза, мне пришлось убедиться: подсознание было право на все сто.
** *
— Ну, вообще…нужно же было когда-нибудь попробовать.
Роль философа сыграл Эдмус. Мог бы и Йехар, но у странника было другое занятие, тоже в своем роде: он разлегся, вытянув ноги, и старательно перечислял вслух:
— Темница из лавы, подводная тюрьма Зирнааута, воздушная клетка, каменные чертоги Властителя Железных Холмов…
— Не родственник Медной Горы Хозяйки, нет?
— Мы не вдавались в его родственные связи, Ольга, пока отрубали ему голову… мы сбились. Ах, да. Тюрьма Конторы в мире Виолы. Нет, мы не припомним подобного узилища.
Хотя у него ничего такого и не спрашивали. Но страннику просто приспичило посчитать стихийные тюрьмы, в которых он побывал за все время. Впрочем, тюрьма Конторы не была магической, просто сверхсовременной.
И я бы не могла совершенно точно сказать, какая стихия окружала нас теперь.
Мы сидели посередь чиста поля в клетке. В очень хорошей, широкой, но немного некомфортабельной за счет отсутствия воды, еды, мебели, а главное — дверей. Широко отстающие друг от друга прутья не были стальными: они светились неизвестным мне медиумом.
И что-то я не слышу заявлений Веслава о том, что он нас отсюда выдернет в два счета. Алхимик застыл в шаге от светящихся прутьев, рассматривал их довольно долго и повторил ту самую фразу, которую я не расслышала:
— До чего ж не вовремя.
— Это точно, — согласился Эдмус, — могли б и на «после обеда» отложить. Алхимический супчик…
Его живот согласился тоскливым и громким бурчанием.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Андрий и Виола еще не пришли в себя. Виола — во всех смыслах, она так и заснула, пантерой. А новичок еще и обнимал ее во сне, как любимую игрушку. Эдмус уже успел сострить по этому поводу, получить за шутку и опять сострить.
— Мы можем попробовать еще раз ударить по ней Глэрионом, — предложил Йехар.
Первый раз закончился неудачно и для Глэриона, и для рыцаря. Собственно, как раз после этой попытки Йехар оказался в лежачем положении.
— Веслав, разрыв-травой… — попыталась я. Алхимик пошарил по карманам, обнаружил требуемое, но пробовать не стал.
— Клетка открывается только снаружи.
— Откуда знаешь?
— Читал.
Ну, наконец-то. Вот все и вернулось на круги своя.
— А если Тенью?
— А если я не справлюсь — вы будете равномерно распределены по всей поверхности клетки, — он отмахнулся. — Без глупых предложений. На нее нельзя воздействовать магией стихий, в том числе и моей. Переместиться за ее пределы я тоже не могу. Это своеобразная логическая задачка.
Услышав о логике, все приуныли. Андрий и пантера пробудились одновременно, встретились глазами… интересное слияние испуганного крика и панического рыка немного прибавило разнообразия нашему скорбному бытию.
— Ш-ш, — прижал палец к губам Эдмус. — Не мешайте нам оплакивать наши молодые жизни. Что, никто не плачет? Так ведь мы стихийники опытные, и все эмоции выражаем про себя.
Пантера попыталась пробить клетку с разбегу, рассчитывая на невосприимчивость к магии стихий. Дудки: зверюгу просто отбросило прочь.
— Нехорошо, — в полете пантера стала Виолой и поприветствовала нас именно таким словом.
— Нехоро… ух! — полет закончился приземлением на Йехара. — Надеемся, тебе было удобно.
Желудок Эдмуса заурчал еще страшнее. Спирит наклонил голову и прислушался.
— Кажется, так звучит призыв к каннибализму. Слышите? «Ногу Андрия, ногу Андрия, ногу Андрия…» Конечно, мне и в голову не придет его слушаться.
И он прицельно облизнулся на ногу Андрия. Новичок вскочил на ноги и начал реализовывать один за другим планы нашего освобождения. После того, как первые полдюжины планов подошли к концу, он осведомился:
— А если рунами?
Все изобразили согласие всеми частями тел и услужливо расступились, очищая место для опытов.
— Чем бы дитя ни тешилось… — хихикнул Эдмус по пути. — Но вот кто бы мог подумать про нихиллов, что они такие любители зоопарков. Я-то думал, они в основном кинжалы метают… ну, жезлы еще.
При упоминании жезлов Виола издала тихое, но отчетливое рычание.
— Немного пантеры в тебе осталось, — тут же заметил Эдмус. — Голос, выражение лица… хотя какого лица? Мор…
Увертываться от подзатыльников Виолы в замкнутом пространстве спириту было гораздо сложнее.
— Это не нихиллы, — сообщил Веслав долгожданную весть.
— И не Канцелярия, — добавила я, — Стихии я не знаю — это раз, нигде не видно злорадной рожи Макаренко — два…
— Магия Хаоса, — Веслав ткнул пальцем в один из прутьев и тут же с тихим ругательством потряс пальцем. — Энергетические нити всех стихий вперемешку. Высококлассная ловушка. Посмотри стихийным зрением.
Последние пятнадцать минут я именно этим и занималась, но теперь хоть знала, что рассматривать в этой мешанине цветов и всполохов. Нити разных цветов, разных стихий — перемешаны и затянуты в узлы. Огонь и вода, земля и металл, по воздуху наворочено столько, что и не верится. И приправлено это все определенно не добрыми намерениями и не белой магией.
— Сиам?
— Шестой мог бы такое создать, если бы не требовались особые способности. Мозги, например. Нет, работал стихийник. И манера-то знакомая… Короче, до чего не вовремя!
— Первый раз, когда ты начинаешь напоминать мне блондинку, — сообщила Виола. Она окончательно удостоверилась, что хоть хвоста у нее от пантеры не осталось. — Ты знаешь, кто нас сюда посадил?
