Пока шеф прощается, поспрошаю-ка я тебя, мой маленький предмет мужского достоинства, а ты-то что помнишь о прелестях наших милых дам? Давай так. Я тебе вопрос, а ты головой кивай. Любава? Стоишь? Как солдат на плацу? Понял.
Хельга? Эээ, родной, я так из седла выпаду! Ты куда собрался? Агнесса? Даже так? Хорошо. Надо с тобой что-то делать. А как насчет Мойшиного братца? Вот так, отлично. Ориентация у меня правильная. Мерзкая картина, да? Спрятался? Там и сиди. Твой день еще придет. А мне работать надо другой головой.
Зигфрид последний раз обнял Агнешку, повернулся к ней спиной и зашагал к нам. И вот тут в лице хозяйки случилась метаморфоза. Она хмуро посмотрела вслед могучему воину, подняла глаза на меня и лукаво подмигнула мне. Я сделал лицо каменным и отвесив церемонный поклон, присоединился у уходящим друзьям. Кстати, на улице было зябко, холодный ветерпробирал до костей, но опять выручила Любава которая сотворила какое-то хитрое заклинание, согревшее нас.
— Куда мы едем? — осведомился Мойша.
— На Драконово поле! — ответил наш начальник. — Кстати, местное Драконово поле — одно из самых больших в Фатерлянде. Ганс переделал его, и теперь помимо военной части, существенно расширилась и пассажирская. Можно по вполне сносной цене арендовать небольшого дракона.
— А кто будет пилотом? — осведомился я.
Сразу признаюсь, мысль о предстоящем полете волновала меня. Я всегда любил смотреть на драконов, пролетавших над Нюрнбергом. Моей мечтой было полетать на этом чуде природы, но устав академии был суров. Студентам запрещались полеты, пока они не достигнут соответствующего курса и естественно не сдадут экзамен.
Но я-тоуже за два года до нужного срокапрекрасно знал всю теоретическую часть полетов. И вот он — шанс! А вдруг проскочит? В Академии тоже много рассказывали о доблестных пилотах драконваффе армии Ганса, которым было всего по восемнадцать лет. А как будущий маг, я знал, что управление драконом требовало не столько умения, сколько врожденного чутья.
Пилотом можно было только родиться, ибо крылатые животные обладали пусть небольшим, но разумом. Как маленькие дети, они прекрасно чувствовали фальшь и неуверенность своих возниц и сбрасывали их с себя при первой возможности. Русские Горынычи — возможно, из-за обилия голов — были более уравновешенными, но и, соответственно, более медлительными. Да что там, я мог бы целую поэму написать о драконах!
— Лично я могу повести, — добавил я, унявдрожь в руках.
— Нет, — отрезал Зигфрид, — у меня диплом пилота высшей категории. Дракона поведу я. А ты экзамен ты сдал?
Я скорчил обиженную гримасу.
— Ладно, так уже и быть, — смягчился он, — ты будешь вторым пилотом. Тем более что больше-то никого нет.
Он повернулся к остальным членам бригады. Я сделал тоже самое. Надо было видеть лицо Мойши. По-моему, наш леший просто испугался. Хельга же с Любавой, наоборот, судя по всему предвкушали предстоящее приключение.
— Это интересно, — заметила последняя, — на Змеях Горынычах я летала, а вот на драконах нет. Всегда задавалась мыслью — кто лучше?
— Дракон, это несомненно, — убедительно заявила Хельга, — вы пока вашего Змея накормите с его тремя желудками даравновесие между ними создадите, полдня пройдет. А драконы неприхотливы.
— Угу, — улыбнулась Любава, — только прежде чем он взлетит или сядет, ему надо пару верст леса вырубить.
— Ну и что? А….
— Так, девушки! — Вмешался Зигфрид, — давайте пока оставим этот спор. Нам надо лететь. Вот в полете и обсудите летные качества Змеев и Драконов.
Естественно все сразу замолчали, и наш небольшой отряд продолжил свой путь. В общем, через несколько часов мы уже подъезжали к Драконьему полю. Признаюсь, то, что я увидел, меня потрясло. Представьте себе огромное поле, которое разделено высокой стеной. С одной стороны, судя по всему, как раз располагалась военная часть. С другой же, на которую мы, в конце концов, вышли, находился гражданский Драконодром.
На нем я увидел несколько десятков драконов всевозможных размеров и пород. Перед каждым возвышалось длинное корыто с едой. Представьте себе подобную картину. Два десятка рептилийнасыщаются одновременно. Звуки доложу вам не совсем приятные. Мало того, я примерно представляю, как пахнет лакомство драконов, но наверно, из-за его большой концентрации, оно сейчас не пахло. Нет, оно просто воняло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
По моей мечте был нанесен небольшой удар, но я быстро привык к запаху. Что не скажешь о наших женщинах, которые дружно морщили носы. Мойше и Зигфриду похоже было совершенно все равно. Наш начальник естественно в силу своего богатого боевого опыта был привычен к подобным запахам, а Мойша….Мойша вообще редко когда реагировал на такие мелочи. На его болоте пахло, пожалуй, посильнее.
Зигфрид уверенно направился к одному из драконов. Это был средних размеров дракон с зеленоватой чешуей, отливающей серебром.
Около дракона, как всегда, находился ангарный бес. Никакое другое существо, кроме ангарных, не могло ухаживать за драконами. Летать на них это одно, а вот ухаживать совсем другое. Здесь надо было иметь железные нервы и совершенное отсутствие обоняния.
В общем, все эти качества идеально подходили ангарным бесам. Домовые и водяные пробовали иногда устроиться на эту работу, но быстро сваливали на более спокойные и благовонные места. У нашего дракона бес был небольшого росточка. Узкие красные глаза смотрели на нас с нескрываемым интересом, а рот был растянут в приветливой улыбке.
— Здравствуйте, гости дорогие, — приветствовал он нас, противным писклявым голоском.
— Привет и тебе! Как зовут? — громыхнул Зигфрид.
— Ник Мантейфель Пятый.
— Прынц? — не удержалась Любава и захохотала.
— Нет, я ангарный бес! — не понял шуткитот.
— Тогда все с тобой ясно. Не прынц. — констатировала Любава. Встретившись с суровым взглядом Зигфрида, она с невинным видом пожала плечами.
— Для друзей я Никки, — заявил бес.
— Что ж, я Зигфрид Брауншвейгский! Нам нужен твой дракон.
— О! — расцвел Никки, — у Валленталленталля, а так зовут моего подопечного прекрасный характер, умеренный аппетит и невероятная работоспособность.
— Я в жизни такое имя не выговорю, — заметила молчавшая до этого Хельга, и признаться, я был с ней совершенно согласен.
— Вы зовите его просто Валя. Он поймет. — весело заявил бес, явно потешаясь над тем, что мы не можем произнести такое простое драконье имя.
— Короче, я буду звать его Валенком. — заключила Любава.
— Что есть валенок? — удивился ангарный.
— Летная обувь русских пилотов. Удобно, тепло, практично. Понятно, что такое валенок есть? — не меняя интонации, пояснила Любава.
— О, это хорошо! Настоящее имя для хорошего дракона.
Все это время новоиспеченный красавчик Валенок разглядывал нас невинными глазами. На самом деле, он, конечно, был великолепен. Поджарые бока, небольшой гребень на голове, изящный хвост, оканчивавшийся четырьмя плоскими шипами, ориентированными в разные стороны. Мускулистые крылья, в которых чувствовалась сила, способная поднять в небо не только обтекаемую кабину для пилота и пассажиров, но и весь тот груз, что мы притащили с собой на телеге. Красивое животное.
Глядя на него, я охотно поверил, что у Зигфрида есть диплом пилота высшего класса. Выбрать такого красавца мог только человек, полетавший немало и попадавший в воздухе в самые сложные ситуации.
— Итак, мы собираемся слетать в Муром. Тебе известен этот город? — перешел к делу Зигфрид.
— Муром! — Никки вновь улыбнулся.
Похоже, у этого беса улыбка просто приклеилась к лицу. Первый раз кстати видал чтобы она так менялась. То становилась ехидной, то вдруг радостной, то торжествующей, а при взгляде на Хельгины прелести — искушающей. Кстати, наша воительница, похоже, была бы и не прочь поэкспериментировать с Никки где-нибудь в укромной уголке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Похоже, она принадлежала к тому типу зрелых женщин, которые после того, как их дети вырастут, считают нужным попробовать в жизни все — в компенсацию за аскетическую юность. Но мои размышления внезапно разлетелись в прах.
