– Ох, как-то мне все-таки тревожно… Столько лет мы не виделись, я и понятия не имею, чем он живет. Сказал – зарабатывает фотографией. Вроде бы у него салон, художественное фото и все такое… но я вовсе не уверена, что заработками с салона можно оплачивать такую машину и часы… хотя я сейчас далека от того мира, если он снимает моделей или делает портфолио, то, наверное, хорошо зарабатывает.
Не в силах усидеть на месте, молодая женщина вскочила, бесцельно открыла холодильник, заглянула в шкаф. Увидела банку яблочного варенья и решила, что нужно выпить чаю. Успокаивает.
Марк смотрел, как она достает маленький заварочный чайничек – на полтора еврея, как выражалась тетя Рая, насыпает заварку из красивой жестяной банки с птицами. Он любил смотреть, как Лана хлопочет по дому, этакое умиротворяющее зрелище, вселяющее покой в душу мужчины. Атавизм, наверное. Вот моя пещера и моя женщина, которая для меня готовит. Только сегодня женщина нервничала: пролила кипяток, чуть не разбила крышечку от заварного чайника, положила варенье мимо розетки.
Марк некоторое время колебался, но потом решил, что непорядочно утаивать от Ланы, что он решил поинтересоваться ее мужем более подробно.
– Знаешь, скоро мы будем знать больше, – вздохнул он. – Я нанял частного детектива, чтобы выяснить, чем Вадим зарабатывает, занимается, ну… и вообще…
Лана уставилась на него, не замечая, что предательское варенье опять вылилось из розетки.
– Ты?
– А чего ты хотела? Чтобы я дал какому-то типу увезти Настю за границу и не поинтересовался, кто он такой и чем дышит? Может, вся эта история про дедушку – красивая сказка, а на самом деле у него умирает любимая дочь и ей нужна почка?
– Марк, что ты несешь?
– Извини. – Он отобрал у нее варенье, убрал банку. Облизал пальцы, вытер стол. – Если хочешь, можно расторгнуть договор с агентством, но мне кажется, было бы разумно узнать больше о твоем муже.
Лана поморщилась при слове «муж», но вынуждена была согласиться:
– Ты прав… и… спасибо тебе, Марк, что ты заботишься о нас.
– Дурочка ты. – Он обнял Лану. – О ком же мне еще заботиться?
В тот день старый князь не смог заниматься делами, не поехал в город, как собирался. Ничего не радовало его, даже в сад выйти не тянуло. Вообще-то князь был человеком трудолюбивым, он всю жизнь много работал, сколотил приличное состояние, торгуя антиквариатом, хотя нажива не была для него самоцелью. Просеивая через аукционы и коллекции многие предметы искусства и культурные ценности, он натыкался порой на вещи, принадлежавшие его предкам или просто людям того же сословия. Клинок с фамилией дальнего, но именитого родственника был для князя не просто предметом ценой в энное количество долларов или евро. О нет, он старался оставлять такие вещи себе, окружать себя памятью о родных и друзьях, вещами, которые восстанавливали историю России, ее родов и многих поколений, сгинувших в огнях и пожарах войн и революций.
Потом он понял, что устал, здоровье стало сдавать. Большую часть жизни князь прожил в Англии, но затем переселился на Сицилию, мягкий климат позволил ему прожить намного дольше, чем прочили врачи. Он построил дом, разбил сад, полюбил каменистый остров, омываемый тремя морями: Средиземным, Ионическим и Тирренским. Если взглянуть на старую карту, висевшую под стеклом у него на стене, изрисованную морскими чудовищами и маршрутами парусных судов, станет видно, что Сицилия лежит между Африкой и Европой. История острова была долгой, наполненной войнами и торговлей. Здесь побывала масса народа: финикийцы, римляне, греки, варвары, византийцы, арабы, испанцы, французы. Каждый внес что-то свое в архитектуру и традиции, потому культура острова была весьма своеобразна. Пожалуй, хуже всех с этим гостеприимным местом обошлись испанцы. Одержимые желанием властвовать на морях, они безжалостно вырубали деревья для постройки кораблей. Остров надолго превратился в нагромождение булыжников разной величины, его почва выжигалась безжалостным солнцем. Впрочем, последнее время местные жители все активнее разводили сады и сажали оливковые рощи.
Многие люди твердо ассоциируют слова «Сицилия» и «мафия». Действительно, было время, когда разгул преступности и выяснение отношений между семьями нанесли острову значительный урон. Но теперь членов преступных группировок здесь не больше, чем в любом другом месте земного шара.
Князь исколесил остров, был очарован его старыми городками, кривые улочки которых карабкались с горы на гору, горизонт растворялся в мягкой дымке, а закаты были так хороши, что хотелось плакать. Он уже решил, что будет жить здесь, но никак не мог выбрать место, пока его не занесло в Трапани, город на северо-западном побережье. Еще финикийцы поняли выгодность этого места со стратегической точки зрения и построили здесь порт. Город перестраивался бесчисленное количество раз, но сохранил свое лицо, лик его показался князю приветливым и гостеприимным. Словно старик попал в место, где его ждали. Коря себя за мнительность, он рассматривал святилище дель Аннуциата (пресвятой Девы Марии). Храм был построен в XIV веке, перестроен в XVIII. Однако архитекторам хватило вкуса для того, чтобы сохранить первоначальный портал. Над небольшими боковыми порталами стояли статуи Ангела и Девы Марии. Князю показалось, что милое лицо Мадонны напоминает Машеньку, и он счел это знаком. Он выбрал место недалеко от города, в местечке под названием Кастеллуззо. Купил землю, построил виллу, в которой разместил свою коллекцию и со временем осел окончательно. Сперва князь часто выбирался в Палермо, Трапани, Таормину и другие города. Но постепенно поездки его становились все более редкими, он увлекся розами и Интернетом и превратился в настоящего домоседа.
И вот князь Василий застыл в полутемной комнате перед монитором, на котором мерцала картинка – светловолосая девочка смотрела на него с испугом и любопытством. На стене висел портрет его дочери, но князю не надо было включать свет, чтобы увидеть, насколько это дитя похоже на его Машеньку. Удивительная вещь – кровь. Или как теперь говорят – гены. Внучка Николая, кто бы мог подумать. Князь пил травяной чай и раздумывал, может ли он позволить себе поверить девочке. Он был стар и всю жизнь прожил, руководствуясь доводами разума, а не сердцем, но теперь ему захотелось увидеть девочку воочию, чтобы она сидела напротив него, а он рассказывал бы ей о предках. Она будет собирать цветы в саду… ей понравится тот сорт роз, который он вывел.
Ее отец… что ж, это можно уладить. Нужно поговорить с девочкой, потом можно будет переписать завещание, в качестве наследницы указать ее, а сына Николая, Вадима, назначить опекуном. Или если он князю не понравится – надо будет взглянуть на ее мать. Старик улыбнулся, а потом вспомнил о том, что осталось в России. Он давным-давно мечтал получить эту вещь, но не было человека настолько верного, чтобы доверить ему тайну. Пожалуй, девочка достаточно сообразительна, чтобы достать шкатулку, но не настолько образованна, чтобы понять, что в ней запрятано. Кроме того, дети любят тайны…
