груди и отвернулся.
— Знаете, у меня были несколько иные планы на этот вечер.
И они даже приходили в Трайзис, так что знаю.
— Это я уже поняла, — усмехнулась под нос и перехватила изумленный взгляд магистра Хейдена. От такой наглости он даже обернулся, благо, я успела расстегнуть только две пуговицы. — Простите, вырвалось… То есть… я… извините. Правда, извините, что испортила вам вечер.
Кашлянув, он отвернулся, но с явным намеком, чтоб поторапливалась. Наспех расстегнула пуговицы и надела рубашку задом-наперед, чтобы открыть спину и прикрыть все остальное. Выглядит почти прилично, если бы не голая задница. Ну, скажем, ее большая часть сидит на стуле, повернутом спинкой вбок. Искушенному взгляду магистра не за что зацепиться. Да и вообще, вне стен академии современные девчонки носят брюки с заниженной талией, и приветливо выглядывающим копчиком уже никого не удивишь.
— Можете поворачиваться.
А вот волнение в голосе скрыть все же не удалось.
— Находчиво, — оценил светлый и без лишних разговоров взялся за дело.
Наверняка его "планы" поставили ультиматум: "чтоб к часу ночи был в койке, не то устрою истерику с заламыванием рук!"
Хотя, если откровенно, не представляю, чтобы таким мужчиной, как магистр Хейден, могла руководить женщина. Скорее он будет руководить тобой, а ты — радостно попискивать и вилять хвостом.
Вздрогнула, когда кожи коснулась мягкая кисточка и скользнула вдоль позвоночника. По спине прокатилась волна мурашек, скользнула к животу, тяжелым комом опустилась ниже и замерла. Еще одно движение — очередная волна. Снова, снова и снова. Каждое касание мягких ворсинок превращалось в изощренную пытку. Я скомкала подол рубашки и закусила губу, не позволяя ни одному неприличному звуку вырваться наружу. Хотелось ругаться отборнейшим матом или мурлыкать от удовольствия, но я не могла позволить себе ни первое, ни второе.
Магистр вел себя так, словно он мой…
Не-ет!
Наваждение и негу как рукой сняло. Я даже обернулась, чтобы проверить догадку. Архимаг поднял голову, и мы неуклюже стукнулись головами.
— Ой… — простонала, растирая лоб.
— Моя вина, дайте посмотрю, — он отставил бокал с антидотом, кисточку, и повернул мое лицо к свету. Пока пальцы магистра бережно касались моего лба, источая серебристое сияние, я лучше разглядела его лицо: на вид не старше тридцати пяти. Чистая кожа, ясный взгляд, густые брови, небольшая складка на переносице, непослушные волосы с легкой кучерявостью и эта прядка, все время падающая на лоб.
Нет… Не похожи. Совсем.
— Спрашивайте, Райс, я же вижу, вам что-то не дает покоя, — произнес он, снова принимаясь за антидот.
Лоб больше не болел. Я и не знала, что светлые могут снимать боль.
— Магистр Хейден. Вы так добры ко мне, что мне на минуту показалось, будто вы… да нет, глупости. Не сходится по возрасту.
— Задать вопрос не так уж и сложно, куда сложнее услышать ответ и принять правду. Нет, я не ваш отец, и не ваш родственник. Вы же об этом подумали?
С плеч словно камень упал. А кто бы не заподозрил родственные связи в такой ситуации?! Просто магистр решил помочь адептке, попавшей в сложную ситуацию? Решил не вызывать такси, а взять ситуацию в свои нежные, то есть, я имела в виду, надежные руки? Не то чтобы я неблагодарна, но ведь мог же и нажаловаться декану. Я ведь не его проблема!
Но магистр Хейден не такой.
Декан!!! Тьергха за ногу, я совсем забыла про отработку.
— Магистр Хейден, а сколько времени?
— Полночь. У вас планы? — последнее прозвучало неодобрительно. Не он ли недавно намекал, что следует приласкать Сатхейна. Вот уж нелепица.
Кисточка-проказница внезапно перестала трепетать на моих лопатках и опустилась…
— Что, и туда сок попал?! — прошептала в священном ужасе, запрещая мурашкам щекотать внизу живота, но, проклятые, давно положили на мои запреты… что там у них? Лапки, членики, щупальца? Вот положили все и разом, устроили революцию, забастовку, митинг, явно не мирное шествие… От каждого искусительно-медленного движения кисти по моим… эм… внизу спины, умирала какая-то часть меня. И это была часть стеснительной Фацелии Райс.
До встречи с магистром Хейденом, мне никогда не хотелось выглядеть привлекательной для кого-то. Достаточно убрать волосы в хвост, нацепить форменное платье, туфли и вперед. Мазнусь помадой — ладно, успею намалеваться тушью — отлично, а нет — и не надо. Но сейчас я хотела быть привлекательной, женственной, желанной… но понимала, как глупо надеяться посредственной адептке на внимание такого сиятельного мужчины.
Он всего лишь помогает мне. Всего. Лишь. Помогает. Потому что сам сирота. Потому что сам прошел через травлю в академии. Потому что у него доброе сердце и он, в конце-концов, светлый.
— Сок попал не только туда, — с хрипотцой ответил магистр, окуная кисточку в бокал, — но вы же не позволите проверить?
Я кашлянула, запрещая себе думать о нем. О бархатном голосе, о пленительном аромате, о том, что он в расстегнутой рубашке, позволяющей беззастенчиво любоваться великолепно сложенным телом.
— Думаю, окраска той части моего тела не принципиальна, ее все равно никто не видит.
— Вы говорили о планах на ночь, — напомнил магистр, снова касаясь кисточкой моей спины.
Не похоже, чтобы сам он куда-то торопился. Мог в два счета справиться с моей проблемой. Мазнул туда, мазнул сюда и готово. Но нет… он там что, шедевр изобразительного искусства малюет?
— Да, у меня были… планы. Точнее, они были у декана, а я адепт подневольный…
Магистр поднялся и, поставив бокал с кисточкой на стол, встал передо мной.
— Подробнее, — хмуро заметил он, скрестив руки на груди, и прислоняясь к столешнице.
Изогнула бровь и смущенно улыбнулась.
— Вы же знаете, что все адепты, заслужившие взыскание, как-то отрабатывают повинность… Скажем, я позволила своему языку лишнее, и влетела на отработку.
— Какую?
Мне кажется, или я снова покраснела?! Да что ж за такое-то! Я ведь не краснею! Ну правда!
— Какую, Райс? — нетерпеливо переспросил он. Ему-то какое дело вообще?
— Помощь с уборкой в его городском особняке, — проговорила тихо, разглядывая свои ногти. Не мешало бы подстричь. Они у меня красивые, но с землей гораздо удобнее работать, если совсем короткие.
— В его особняке. После пар. Ночью, — магистр чеканил каждую фразу так, словно выносил мне приговор. А потом он неожиданно подался вперед и, приподняв мою голову за подбородок, выдохнул со злостью: — У тебя мозги есть, Райс или ты совсем дура? Не свались ты на мою голову, сейчас бы крутила задницей перед ним?!
Хлопала ресницами, с обидой глядя в красивые голубые глаза магистра. Хотя, какие уж голубые? Сейчас они казались свинцово-серыми и в
