чурбан ледяной.
— Разжалобить вас?
— Жалость — порок, он не совместим с нашей профессией. Если я сейчас вас пожалею, завтра придется наведаться с зельем номер одиннадцать.
Я вздрогнула. А кто не вздрогнет-то?! О зелье номер одиннадцать, как о мертвом, либо хорошо, либо ничего! Это в том смысле, что им реанимируют даже тех, кто уже наполовину в Сортировочном подпространстве.
— Тогда… может быть… у вас есть что-нибудь… сладенькое? — закончила совсем елейным голоском.
Понимаю, что наглость, но честное слово, кто выпьет сбор номер пять и не дрогнет, тот мой герой, кумир и вообще! Но магистр коротко кивнул и ненадолго вышел. Вернулся быстро, с коробкой, обвязанной большим красным бантом.
— Подойдет?
Глянула на упаковку конфет, предназначенную явно для "планов", не дождавшихся магистра в ресторане, и присвистнула.
— Боюсь, не подойдет.
— Что не так на этот раз? — недовольно заметил мужчина и сам посмотрел на конфеты, разглядывая так, словно первый раз их видит.
— Вы знаете, сколько они стоят?
— Понятия не имею. Есть разница?
Очаровательно!
— Конечно есть. Я подавлюсь… одна конфета стоит больше, чем все, что я зарабатываю за полгода!
Сказала и прикусила язык. Брови магистра поползли вверх, глаза — хищно сузились, ноздри — дрогнули, как у пса, почувствовавшего добычу.
— Р-райс! — прорычал он.
— А давайте зелье, я и так выпью!
— О какой работе вы говорите? — он отвел руку с зельем в сторону, но я крепко ухватилась за пузырек и, резко выдохнув, залпом выпила. А иначе нельзя. Если сделать хоть глоток и распробовать вкус, то остальное в жизни не станешь пить.
Огонь обжег губы, пищевод и разъедающим комом плюхнулся в желудок. В детских мультиках у героев краснеет лицо, а из ушей идет пар. Так вот у меня происходило примерно то же. Я шумно вдохнула и, выпучив глаза, запрыгала на месте. Не помогло! Схватила со стола стакан с водой и едва не выпила, но магистр вырвал из моих рук:
— Это уксусная кислота!
Я стучала ладонями по столу, едва не пуская ртом огонь, громко топала, прыгала, хрюкала, рычала, даже, кажется, обозвала магистра неприличным словом, а то и не одним. А потом мой рот заткнули конфеткой. Второй. Третьей. Четвертой. Пятая попросту не вошла. Насилу пережевывая, я вытирала слезы — они лились ручьем. Живот протестующе ворчал и бурлил, в голове яростно шумела кровь, сердце билось как в агонии, а я жевала, жевала и жевала. Сладость шоколада растекалась по языку и постепенно снимала неприятные симптомы. Рот уже не обжигало, желудок все еще недовольно бухтел, но уже без прежнего энтузиазма, слезы сходили на нет, сердце успокоилось, но меня бросило в пот.
Вода струилась так, как будто я вышла из душа и не вытерлась. Стекала по лбу, спине, в ложбинке между грудей и… везде, в общем. Очередная рубашка намокала так стремительно, как будто я в бане.
Магистр протянул полотенце, и я вытерла хотя бы лицо и шею. Замерла, поймав на себе пристальный взгляд.
— Что?
— Тьергхов засранец? — вкрадчиво спросил архимаг. — Полосатый злодей? Тираногистр?!
Я хихикнула.
— Вам смешно?
Будь передо мной декан, я бы уже меняла оттенки бледного. Но от магистра Хейдена не исходила опасность. Может, это извращенное восприятие из-за очарования света, а может и действительно так, но я его не боялась. Совсем. Мне рядом с ним до неприличия хорошо, и я уже даже забыла, каково это быть забитой и всеми гонимой адепткой Райс.
— Немножечко смешно, — попыталась замаскировать смех кашлем, но сами понимаете.
— Тираногистр… Это вообще как?
— Полагаю, от "тирана" и "магистра". Не принимайте на свой счет, это на эмоциях. Простите меня, пожалуйста.
Тираногистр, это надо было придумать! Уже знаю, какую подпись сделаю под фоткой размалеванного архимага, если она все же сохранилась на моем магоне! Тираногистр жемчужно-серебристый! Редкая и коварно-опасная особь. Обладает способностью усыплять бдительность жертвы и опаивать травяными сборами.
— Я уже не спрашиваю про лоха серебристого, — у светлого дернулся глаз.
— А вот здесь вы зря! Это кустарник такой! И довольно, скажу вам, миленький…
— Миленький?
Разве можно прорычать это слово? Можно-можно, поэтому я снова сделала невинное выражение лица и улыбнулась, давя на жалость. Вышло. Архимаг выдохнул и опять вернул свое:
— Так какая работа, Райс? Не заговаривайте мне зубы!
Память-то какая хорошая! Я сделала вид, что тщательно вытираю полотенцем промокшие волосы и ничто земное меня не волнует.
Блин, не отстанет, судя по взгляду.
— Да так. Мелкие подработки. То тут, то там. Вы же сами были адептом, к тому же, учились на бюджете. Одной стипендией сыт не будешь, тем более, мне уже давно ее не платят — слишком много дисциплинарных нарушений.
— Вы драчунья, я в курсе, — усмехнулся он. — Ладно. Идемте, ходячая катастрофа, подвезу вас.
Если пустят в общежитие. Обычно ворота закрываются в полночь. Хотя, если хорошо попросить Джареда… Ай, я же ему задолжала апельсинки!
— А, может…
— Заикнешься про такси, я его и в самом деле вызову! — донеслось уже из кабинета.
Нет, ну а что такого? И так уже злоупотребила гостеприимством. Свидание испортила, еще и конфеты поела, для другой предназначенные! А теперь еще и спать не даю. Даже архимагам нужно отдыхать. Подошла к настольному зеркалу, заглянула туда и поняла, что на такси не поеду. Промокшая рубашка липла к телу, а таксисты народ, обычно, из слоев не сильно притязательных. Свернуть в темную подворотню и справить нужду с развратной девицей дело не хитрое. А потом скажет, что сама спровоцировала. И кому поверит следствие? Девице в сырой рубашке без трусов или женатому таксисту с детьми? Вот-вот.
— Терпеть не могу, когда меня не слушают, адептка Райс, — снова раздалось из кабинета: — точнее, очень даже люблю, но не в нашем с вами случае.
Что бы это еще значило?
— Я поеду с вами, магистр. А у вас, случаем, не найдется еще одной рубашки? — спросила, выходя на яркий свет рабочего кабинета главы Трайзис. После уютного полумрака лаборатории глаза непроизвольно зажмурились.
— Сначала платок, потом пиджак, рубашка, шоколад, а дальше что? Прикинешься бедной родственницей и переночевать попросишься? — шутливо ворчал он, набирая на магоне номер.
— Я, вообще-то, не напрашивалась! — вспыхнула от несправедливых упреков. В каждой шутке есть доля шутки, но все же. — И вообще, спасибо вам за все, не буду больше злоупотреблять вашим временем и вниманием, на такси поеду! До свидания! — выругалась и даже взялась за дверную ручку, но магистр Хейден положил ладонь на дверь и все мои попытки ее открыть захлебнулись.
— Лэйси, привет. Прости, что разбудил. Мне срочно нужно платье, размер
