по вкусу». Она другая, — осторожно подбирая слова, ответил я.
Не хватало еще ляпнуть что-то недостойное в адрес Анны. С «добрых людей» станется донести до опасной женщины, что я говорю о ней плохо.
— Выходит, ты четвертый темный ведьмак в истории. И единственный из ныне живущих, — восхищённо продолжила Алина, словно не заметив моей хитрости. — Морозовым повезло.
Я только пожал плечами и проворчал:
— Особого везения не заметил.
— Не хочешь попить кофе? — внезапно спросила Шереметьева и кивнула в сторону "Избы". — Или у тебя договор с определенной сетью ресторанов?
— У меня нет соглашений. Я сам по себе.
— Здорово, — девушка пошла к прилавку, и я засмотрелся на нее, пользуясь, что княжна не видит моего интереса.
Мне понравилась ее походка и то, как юбочка подчеркивала ее аппетитные ягодицы.
Мы подошли к свободной кассе. Продавец встрепенулся, когда Алина обратилась к нему.
— Чего желаете? — с готовностью отозвался он. — Есть блинчики с вишней, яблоком…
— С сыром и зеленым луком, а также с красной рыбы, — попросила Шереметьева. — По две порции, — она посмотрела на меня и добавила, — и сливочный соус.
От того, как она это произнесла, мне стало жарко. Кажется, девушка ничего не заметила. Она добавила к заказу кофе с карамелью и одарила подростка за кассой благожелательной улыбкой, когда он протянул ей чек с номером. Не удивлюсь, если тот еще много дней будет помнить об этой встрече.
— Ну и как тебе служба? — поинтересовалась Алина, едва мы уселись в плетеные стулья.
— Я подписал контракт совсем недавно. Так что пока не понял. Полевой работы ещё не было.
Шереметьева усмехнулась и оглянулась. Было заметно, что девушка привыкла к вниманию окружающих. Она ловко поправила манжеты рубашки, провела пальцами по галстуку, затем пригладила идеально собранные в хвосты волосы. При этом Алина двигалась плавно, завораживающе.
Перед нашим столиком возник сотрудник с подносом и поставил перед нами тарелки. А потом и высокие стаканы с крышками. Алина поблагодарила парня.
— Можно фотографию? — краснея, промямлил он.
— Только снимите кепку с логотипом, — попросила княжна.
Паренек был готов стянуть с себя всю одежду. Он попытался усмирить свои волосы пальцами, а потом присел на пятки рядом со стулом княжны и сделал снимок.
— Спасибо, — прошептал он и едва ли не бегом вернулся за свою кассу.
— Тут ведь не приносят еду к столикам, — заметил я.
— Возможно, — девушка беззаботно пожала плечами.
И я заметил, что Алина ловко закрыла салфеткой рисунок на стакане.
— Ведьмаки не рекламируют то, за что им не платят, — пояснила девушка, заметив мой удивленный взгляд. — Неужели тебя ещё не обучили главному правилу?
— Если честно, до сегодняшнего дня я думал, что главное — это полевая работа, — честно ответил я.
— Полевая работа очень важна, никто не спорит, — кивнула Шереметьева и отбросила за спину хвост из волос. — Но это далеко не главное. Во всяком случае теперь. Полевые выходы — это верхушка айсберга. Мы потомки ведьмаков. А ведьмаки любят, когда им платят звонкой монетой.
Я улыбнулся и пожал плечами:
— Ну, теперь я начинаю вникать во все нюансы службы.
— У тебя неплохо получается.
До меня не сразу дошло, что княжна сделала мне комплимент. А когда я понял, то смутился почти, так же как мальчишка-кассир.
— Тебе стоит чаще делать такой вот вид, — продолжила девушка как ни в чем не бывало.
— Какой?
— Ты очень красиво хмуришься.
— А ты просто красивая, — выпалил я.
— Спасибо.
Мы принялись есть. Кружевные блинчики с начинкой оказались действительно вкусными. Я пожалел, что слишком голоден, чтобы заботиться о приличиях. К счастью, Алина не смотрела на меня неодобрительно. Лишь протянула салфетку, когда капля соуса соскользнула с лакомства.
Я был благодарен девушке за то, что она спасла мою одежду от пятна. Не хватало еще на фотографиях красоваться в небрежном костюме. Меня же потом Лилия заклюет. Но вместо слов просто пожал плечами и улыбнулся.
— Вкусно, верно? — спросила княжна, на удивление аккуратно управившись со своей порцией. Даже помада на губах осталась на месте.
— Ты права. Очень. Спасибо за угощение.
— Будешь должен, — тут же отозвалась моя новая знакомая.
— Ты опасная девушка.
— Стараюсь.
Шереметьева неожиданно вздрогнула, достала из кармана телефон, разблокировала экран. Что-то прочитала, нахмурилась и быстро набрала ответ. Отставила стакан с кофе и поднялась со стула.
— Отдых закончен, — она развела руками, будто бы извиняясь. — Семья меня потеряла. Сегодня пресс-конференция, и меня официально представят как ведьмачку. Так что мне нужно бежать.
— Большой день, — я понимающе усмехнулся. — Удачи.
— До встречи, темный ведьмак.
Она помахала мне рукой на прощание и растворилась в толпе. Я смотрел вслед Шереметьевой, продолжая ею любоваться. Потом подумал, что кто-то может поймать меня за этим занятием и сфотографировать, чтобы выложить в сеть. Вздохнул и вернулся к своей тарелке.
В кармане зажужжал телефон. Я вынул его. На экране высветилось сообщение из "Вместе":
"Была рада знакомству. Прости, но сегодня у меня правда много дел".
В груди потеплело. Алина с лукавой улыбкой смотрела с фотографии.
"Ничего, я все понимаю. Служба, все дела", — написал я.
Отправил сообщение, которое сразу же получило статус "прочитано". А затем в ответ прилетел смайлик-поцелуй и уведомление:
"Алина Шереметьева хочет добавить вас в друзья. Принять заявку"?
Я нажал "принять" и хотел было убрать телефон в карман, как от Шереметьевой прилетело сообщение:
"Блин, я все равно чувствую себя виноватой. Может быть, выпьем как-нибудь кофе"?
Я был только "за".
«С удовольствием. Но на этот раз место выберу я.»
Она не возразила, и я довольно улыбнулся. Потом взял стакан с кофе и обернул его салфеткой. Незачем рекламировать закусочную бесплатно.
***
Ресторан "Империя" был практически пуст. До обеда, когда зал заполнялся менеджерами среднего звена их ближайших деловых центров, отправляя оставался ещё час. Сейчас же в главном зале был едва ли десяток человек. В такое время, в «Империи» обычно проводили деловые встречи. Для этого был даже отведен отдельный зал, разгороженный на изолированные кабинки. В таких было удобно обсудить дела не боясь, что информация утечет в прессу. Или дойдет до ненужных людей.
За одним из таких столов сидел мужчина лет тридцати. Рядом с ним, на мягком
