хотеть переспать со Стиви еще больше.
Я пытаюсь сосредоточиться на разговоре со своим лучшим другом, пока мы оба потягиваем пиво, но мне это дается с трудом. Как будто у меня сегодня избирательный слух, и все, на чем я могу сосредоточиться — это стюардесса слева от меня и две ее подруги.
Если их можно так назвать.
Последние тридцать минут я только и слышу, как они принижают Стиви. Возможно, она не замечает, что эти девушки не являются ее настоящими подругами, но для меня это очевидно. Они упоминали, что у нее дикие волосы, которые я должен сказать, в десять раз удивительнее, чем у любой из них. Они недоброжелательно высказывались о ее теле, что делает меня очень чувствительным к этой теме после того, как Стиви расстроилась на прошлой неделе.
Ее тело чумовое в самом лучшем смысле этого слова. Оно плотное и фигуристое, и да, там есть за что подержаться, но это определенно не плохо.
В какой-то момент, когда одна из девиц говорит о том, что хочет еще выпить, а Стиви должна сходить за выпивкой, я хмуро смотрю на нее, не в силах скрыть раздражение.
Блондинка номер один воспринимает мой взгляд как некую открытую дверь, а не как «заткнись нахрен», как я пытался донести.
— Эти парни из команды, на которую ты работаешь, верно? — спрашивает она Стиви, не сводя с меня глаз. Я отворачиваюсь от нее, но чувствую ее пристальный взгляд. — Представь нас.
— Нет, — тихо говорит Стиви, хотя, поскольку она — все, на чем я сейчас сосредоточен, я слышу ее совершенно отчетливо. — То есть, да, они в команде, но оставь их в покое. Они не хотят, чтобы мы их беспокоили.
Я бы не возражал, чтобы Стиви побеспокоила меня.
— Ты имеешь в виду, что они, вероятно, даже не подозревают, что ты работаешь на них. Они хоть знают твое имя?
Обе блондинки разражаются противным гоготом.
Эти девчонки ужасно злые, и я понятия не имею, какого черта Стиви стала бы тусоваться с ними.
— Наверное, нет, — говорит Стиви, хотя я знаю, что она понимает, что это ложь. Я называл ее «милая Стиви» больше раз, чем могу сосчитать.
Странно видеть эту ее сторону, сторону, где она не хочет постоять за себя, потому что за то время, что я ее знаю, девушка без проблем ставила меня на место.
Не думая больше об этом, я встаю со своего места, наконец-то сытый по горло этими девушками из-за Стиви. Но все равно, мне нужно вести себя хладнокровно. Или настолько хладнокровно, насколько могу. Я действительно чувствую, что на этой неделе потерял часть своей гребаной игры.
Я небрежно поворачиваю в сторону туалета, хотя мне не нужно туда идти. Проходя мимо столика Стиви, я нежно провожу рукой по ее плечу, скольжу по ее обнаженной шее. Провожу кончиками пальцев по мурашкам на ее коже, а затем слегка сжимаю ее.
Черт, какая у нее мягкая кожа.
— Привет, Стиви, — бросаю я через плечо, когда прохожу мимо, уголок моих губ приподнимается с одной стороны. — Рад тебя видеть.
Я поворачиваюсь к ней лицом, медленно иду спиной к туалету, моя ухмылка само очарование, пока я держу в фокусе ее красивое веснушчатое лицо.
Стиви проводит рукой по шее, именно там, где я дотронулся до нее, и ее щеки приобретают розовый оттенок.
Я замечаю удивление и замешательство на лицах ее подруг. Полностью удовлетворенный, я поворачиваюсь и иду по коридору в сторону туалета.
Пока стою в этой нелепо длинной очереди в туалет, которым мне даже не нужно пользоваться, мой телефон вибрирует в кармане.
Мэддисон: Ты в полной жопе.
Он не ошибся.
Мэддисон: Я подумал, что это мой сигнал, чтобы уйти. Счет закрыт. Увидимся завтра.
Хотя мне не нужно писать, я все равно это делаю. Не могу же сразу развернуться и пойти обратно к своему столику. Мое не очень-то скрытное прикрытие было бы раскрыто.
Выходя, я низко опускаю голову, надеясь остаться неузнанным, когда прохожу мимо троицы парней, одетых как тупые ковбои. И я говорю не о настоящих ковбоях. Я говорю о ковбоях «я впервые в жизни на юге, поэтому купил пару ковбойских сапог».
— Я выбираю блестящее платье, — говорит один из них, кивая в сторону столика Стиви.
— Я беру другую блондинку, — вклинивается другой.
— К черту, — возражает третий. — Ты не оставишь меня с большой девкой.
У меня все силы уходят на то, чтобы не развернуться и не ударить этого ублюдка в лицо. Я знаю, что он просто треплется о ней. Он ни черта о ней не знает. Ну, я тоже ни черта о ней не знаю, но знаю, что Стиви в десять раз сексуальнее, чем любая из ее отчаявшихся подруг. И у нее есть настрой, чтобы поддержать это. Почему бы ему не захотеть ее?
Очевидно, у парня маленький член. Это единственное объяснение. Если он не может справиться с женским телом, то мог бы прямо сказать об этом, вместо того чтобы унижать ее, чтобы почувствовать себя лучше.
Ох, блядь.
Я в полной жопе. Все решено. Я должен переспать с ней, пока мои яйца не приобрели самый глубокий оттенок синего.
Тройка идиотов уносится к столику Стиви, прежде чем я успеваю что-либо сделать.
Мэддисон уже давно ушел к тому времени, когда я возвращаюсь на свое место, а Рио все еще хлопает ресницами, глядя на девушек в баре. Мое пиво закончилось, и я не собираюсь пить еще одно в ночь перед игрой, но не могу заставить себя уйти, пока Стиви здесь, в окружении пяти самых дерьмовых людей на планете.
Пытаясь быть хитрым, но, конечно, терпя неудачу, я держу свой избирательный слух прикованным к соседнему столику, время от времени поглядывая на него. Две подруги Стиви полностью увлечены двумя придурками, оставляя ее на самого большого засранца из всех.
Ему явно неинтересно, и он даже не пытается скрыть тот факт, что «застрял» с ней, поскольку сидит в добрых двух футах от
