— Вяжите их, — приказал князь. — После разберемся.
Несмотря на отчаянное сопротивление, на каждого урманина навалилось по трое ратников, притиснув их к земле, и скрутили им руки за спиной кожаными ремнями.
Проходя мимо Кандиха, Торольв плюнул в его сторону.
— Оставь его, — надменно произнес Олав Медвежья Лапа. — Мы еще увидим, как на его спине вырежут «красного орла»[94]. Предатель иного не заслуживает.
— Предатель? — усмехнулся молодой варн. — Разве то, как ты собирался поступить с князем радимичей — не предательство? Или на войне все средства хороши?
— Почему мы тебя сразу не скормили рыбам? — Огненный Бык заскрипел зубами.
— Быть может, вам еще представится такая возможность, — спокойно отозвался Кандих, пряча саблю в ножны. — Но вы взяли меня с собой по своей воле. Правда, если бы этого не случилось, я нашел бы другой способ с вами напроситься.
Когда гридни увели пленников в подклеть гридницы, Званимир задержался возле молодого варна.
— Тебе так нужно было меня видеть? — удивленно спросил он.
— Да, князь, — подтвердил Кандих. — Я происхожу из варнов, южного племени, что почитает себя наследником великой державы Атая. До нас дошли слухи, что тебе посчастливилось стать обладателем Золотой Ладьи…
Глава 10. Осада
Когда солнце спустилось к окоему, а ярл со своими спутниками так и не вышел из слободы, ставшие лагерем хирдманны забеспокоились.
— Эй, ты, поди сюда! — подозвал Рогдая Тороп. — Сходи к воротам и скажи, что Олава ждут его люди, без него ужинать не садятся! В общем, поторопи.
— А если там засада? — обеспокоился Хегни Острие Копья, оставшийся после ярла старшим над Волками Одина.
— Тем более надо сходить проведать, — возразил Тороп. — А мерянину больше доверия будет. Иди, не бойся. Что узнаешь — расскажешь нам, так что смотри в оба глаза!
Рогдай подошел к воротной башне и остановился, почувствовав, что с высоты укрепления его пристально изучают.
— Чего тебе? — осведомился дозорный не слишком приветливо.
— Я за старшим пришел, — ответил Рогдай, подумав, что не стоит называть имени ярла. — Его в стане ждут!
Внутри послышался шум, и мерянину открыли калитку. Большие ворота остались на засове.
— Ну, входи, сам его позовешь.
Двое «воротников» сразу затворили калитку за Рогдаем, кивнув в сторону широкого дощатого дома. На миг он растерялся, не зная, куда идти, но сообразил, что в доме скорее подскажут, где искать ярла, и направился к крыльцу.
В просторной нижней горнице собралось более десятка ратников во главе с князем, несколько слободских и двое странных людей в длинных серых облачениях, подпоясанных бечевой. Рядом с князем Рогдай увидел Кандиха, однако нигде не приметил никаких следов урман.
— Кого ты ищешь? — строго спросил Званимир.
— Это из наших, — доверительно сообщил князю Кандих. — Проходи, садись, — обратился он к Рогдаю, указывая на лавку возле стола, заполненного ковшами-утицами, блюдами и чарками.
— Меня ждут, — попытался отговориться мерянин.
— Ничего, подождут, — возразил князь. — Главный ваш тоже попытался от моего угощения отказаться — теперь в погребе прохлаждается!
Ратники расхохотались. Не смея больше ослушаться, Рогдай поспешно присел за стол с самого края.
— Ты ведь, как я погляжу, не из урман? — присмотрелся Званимир. — Каким ветром тебя к ним прибило?
— Турила послал, — ответил Рогдай бесхитростно.
— Турила — это кто? — продолжил допрашивать князь строгим голосом.
— Жрец наш, — мерянин не решился прикоснуться к стоящей на столе еде, только понуро глядел на белую с красной вышивкой скатерть, вжав голову в плечи. В это миг все стремительно промелькнуло перед его глазами — и встреча с Энундом, и лагерь урман, и дорога, и нападение людей Тура, и волок… «Куда же я полез, дурень! — нещадно корил он сам себя. — Разве это по мне?» Дав себе зарок больше не ввязываться в подобные предприятия, он осмелился поднять глаза на князя.
— Сидишь за моим столом — и прикидываешь, как половчее ко мне подобраться и лишить жизни? — неожиданно прямо спросил Званимир.
Рогдай хоть и не ел ничего, едва не поперхнулся.
— А как ты думал? — грозно продолжал князь. — С урманами связаться — о честной жизни забыть. У них свои понятия о чести, им человека прирезать только в почет, а вот ежели их кто тронет — тому они спуску ни в жизнь не дадут. За злато любого убьют, ограбят, обманут, да еще и за доблесть это посчитают. А обмани их — не простят вовек. И ведь что самое обидное? Наши же сородичи их некогда бранному делу выучили! На свою голову… Верно, Кандих?
— Я бы сказал, и вас, и их учили сражаться одни учителя, — отвечал тот, весело блеснув глазами.
— Ну, пусть так, — не стал спорить Званимир. — А только вот как выходит: был ты честным селянином, жил в своем доме, да роду своему служил, а захотелось на мир посмотреть — пришлось разбойником становиться?
— Они не разбойники! — не выдержал Рогдай.
— Ну, как их ни нареки, а те, кто чужое добро отбирают, на взгляд князя — всяко разбойники. И по мне, так ничего, кроме петли на шею, они не заслуживают.
Званимир задумчиво оглядел мерянина.
— Как же мне с тобой поступить? Может, тоже вздернуть для острастки остальным — на воротах?
Рогдай вскочил на ноги.
— Делай со мной, что хочешь, князь, но я никого не грабил и не убивал!
— Так-то оно может и так, да только потому, что товарищи твои тебе покуда не доверяют. А вот как пошли бы сегодня на приступ — так и тебя бы с собой потянули. Тут и довелось бы досыта крови хлебнуть. Или своей, или нашей… Ежели уцелел бы — взяли в свое братство и стал бы ты у них вольным гребцом, дружинником. Наравне с другими в походы ходил, на лодьях греб, добычу делил. Ясное дело, у них там народу много, а земли мало, вот они и лезут по всему миру. Но у нас-то им чего делить? И для чего ты с такими лихоимцами связался? Ужели только по слову жреца вашего? Или, может, удали молодецкой разгуляться захотелось?
— А ежели и так? — дерзко блеснул глазами Рогдай.
— А ежели так — то ступай лучше в мою дружину, — отвечал Званимир. — Нечего тебе честных людей обирать — будем с такими, как они, на дорогах речных да лесных разбираться. А то дел у меня нынче много. Не успел северу отбить — с Полудня озары прибежали. На них дружину послал — так вон урмане приплыли. И ведь не уйдут теперь без добычи. Коли меня не достанут — так слободу пожгут!
Рогдай поразился. Князь рассуждал совершенно невозмутимо, точно это он загнал в болото пришедших на его землю врагов, а не его с двумя десятками ратников обложили две сотни отборных воев Полуночи.
— Ты ведь посвящения у них еще не проходил? — уточнил на всякий случай Званимир.
— Чего? — глаза мерянина недоуменно округлились.
— Стало быть, не проходил, — Званимир переглянулся с десятным. — Иначе бы не спрашивал. У всех лихих людей есть множество обрядов, чтобы, значит, отделить себя от простых людей. Вроде как они не просто так грабят, а избраны своими богами, дабы у трусов да глупцов забрать то, что те защитить не могут. Еще погодите, ежели со мной у них не сложится, да уйдут они не солоно хлебавши — так они и того, кто их послал, до нитки оберут и не поморщатся!
Рогдай вздрогнул, вспомнив Сбыслава. Казалось, Званимир знал все.
— Ну, раз ты клятв никаких не давал, обрядов не проходил — стало быть, свободно можешь от них уйти да ко мне придти.
— Но как же Турила?..
— А что он тебе наказывал? — спросил князь с любопытством.
Несколько раз парень бессильно открывал и закрывал рот, пытаясь выдавить хоть слово.
— Да выходит, что ничего! Сказал, что урмане идут за Золотой Ладьей. А мне велено на нее поглядеть и все ему передать. Что ж получается? Я не за них должен быть?
— Обожди пока решать, за кого тебе становиться, — Званимир сделал примиряющий знак, предлагая мерянину вернуться на лавку. — Твой жрец, значит, тоже о Золотой Ладье наслышан? Что же он тебе о ней говорил?
— Да ничего… — Рогдай вновь потупился. — Кто я такой, чтоб меня в такие дела посвящать?
Вдруг в глазах его вспыхнул огонек.
— А она и правда существует?
— А то как же, — Званимир довольно усмехнулся. — Вон, и Кандих ее ищет. Но только я вам покамест ее не покажу. Вот спровадим незванных гостей — тогда и поглядите. Ну, так что решил, парень? Останешься со мной?
Рогдай с надеждой поднял глаза на князя.
— Я бы остался, да меня в стане ждут. Я должен сказать, где наш ярл.
— Пусть для переговоров пришлют кого поважнее, — махнул здоровой рукой Званимир. — А ты садись, подкрепись. Нечего слюни глотать. Угостись вон пряжеными рябчиками да паровыми лещами.
Новое посольство не заставило себя долго ждать.
