— Я знаю, что уйду. Мы всегда были друзьями, пока я не рассердил тебя. Прошу, скажи мне, что ты больше не сердишься на меня.
Златовласка кивнула, и Сайла увидела, что та настолько взволнована, что не в силах говорить из-за душивших ее слез.
Гэн улыбнулся и, танцуя, удалился.
Вскоре он закончил свой танец. «Ткачихи» застучали палочками в знак похвалы, а остальная толпа одобрительно затопала ногами в такт. Барабанщики подхватили этот ритм. Какой-то танцор издал воинственный клич, выскочив на освещенную костром площадку.
На противоположной стороне арены Сайла увидела Ликата, давящегося от едва сдерживаемой ярости.
«Ничтожество, — подумала она. — Я не могу предотвратить этот дурацкий Путь Чести, но я сорву твой мерзкий план. Не все в руках у тебя и тебе подобных. В погоне за глупой славой Гэн может умереть, но никогда этого не случится по прихоти такого подонка, как ты. Я остановлю тебя!»
Ей понадобилась всего минута, чтобы продумать план действий.
Глава 16
Сайла подъезжала к шатру Фалдара Яна, и Рыжик нервничал, шарахаясь от любого шороха. А когда девушка протянула руку, чтобы почесать одно из нервно вздрагивающих ушей, лошадь прижала его к голове, будто еще более раздраженная ее вниманием.
Успокаивая Рыжика, Сайла и сама успокоилась перед тем, как спешиться у входа в шатер Вождя Южного клана. Знакомый вымпел бился на ветру у нее над головой — мазок красного и черного на чистой голубизне неба. Сайла дважды произнесла имя Фалдара. Он вышел на ее зов. За спиной у него стояла жена. Судя по выражению ее лица, она еще не решила, хмуриться ей или улыбаться. Почему-то Сайле пришла на ум мягкая беспорядочность полета бабочки. Услышав, с каким дружелюбием приветствует гостью Фалдар, она сразу же закивала и расплылась в широкой улыбке, застенчиво прощебетав те же слова, что произнес ее муж.
Он сразу приступил к делу:
— Что я могу сделать для тебя, Жрица? Не упустил ли я чего-нибудь из виду в прошлый раз?
Сайла слегка расслабилась. Сейчас он находился в особенно хорошем настроении, а это многое меняло. Она сказала:
— Прошлой ночью кое-что произошло, и я хотела бы поговорить об этом до начала праздника Сердца Земли.
Женщина за спиной мужа удивленно вздохнула. Она прижала ладонь к губам, когда Фалдар обернулся к ней. Он сдержался, но, когда Вождь посмотрел на Сайлу, та заметила на его лице признаки подавляемого гнева. Только теперь Фалдар представил свою жену, добавив:
— Чело — женщина с традиционными взглядами, она не привыкла слышать от женщин о Сердце Земли. Простите ее.
Он снова обернулся, приказав жене принести горячего мятного чая, и жестом пригласил Сайлу располагаться на подушках. Они обменялись репликами, обсуждая еду и музыку на празднике. Сайле пришло в голову, что в прошлый раз она почти не обращала внимания на внутреннее убранство шатра, и теперь решила рассмотреть его получше. Жилище Вождя было обставлено значительно богаче, чем любое другое из тех, что она видела. У Фалдара был вкус к роскоши. Прямо перед ней стоял маленький резной столик. Сцена, запечатленная на столешнице, изображала сражение между двумя людьми и парой огромных ящериц. На людях были широкополые шляпы, а стояли они в маленькой лодочке, которая, казалось, готова была перевернуться. Они пронзали извивающихся тварей копьями. Казалось, вся сцена вибрировала от внутренней энергии.
Фалдар произнес:
— Я вижу, тебе понравился мой стол. Продавший его торговец клялся, что такая охота действительно существует в тех местах. Правда, он наверняка наврал. Но стол теперь твой. Я прикажу своим сыновьям отнести его в твой шатер.
Сайла попыталась спорить, но в это время вбежала Чело. Юбка на ней раздувалась от ветра, чашки на подносе звенели, так она торопилась. Сайла почувствовала, что если будет противоречить Фалдару, то бедную женщину хватит удар; поэтому девушка лишь поклонилась и выразила свою благодарность так вежливо, как только могла. Выходя, Чело буквально светилась от удовольствия.
Фалдар без особых церемоний обратился к Сайле:
— Что-то беспокоит тебя?
Она в ответ рассказала, что послала сообщение Алтанару. Почему-то Фалдар не спросил, как именно она это сделала. Похолодев от мысли, что, возможно, ему это известно, она продолжила, сообщив Фалдару о содержании послания — о том, что он еще не готов к союзу. Лицо Вождя вспыхнуло. Если бы он не был так опасен, его недоверие было бы смешным, подумала Сайла.
Она поторопилась объяснить:
— Выслушай меня. Мой повелитель желает союза с объединенными Людьми Собаки. Пока же я вижу, что Кол Мондэрк пользуется поддержкой значительной части племени.
— Это не твоя забота. Ты солгала. Насчет моих планов.
Сайла почувствовала, что вся взмокла.
— Я только добилась отсрочки, чтобы ты мог воспользоваться случаем. Алтанару нет нужды знать о раздорах в племени. Почему бы не уничтожить Кола так же, как и Гэна? Разве твоя позиция на переговорах с Алтанаром не станет прочнее, если за тобой будет стоять все племя?
— Ты хочешь сказать, что сейчас я пользуюсь недостаточным влиянием?
— Нет, Фалдар, но ведь его можно сделать еще большим. Ты можешь уничтожить последних сторонников Кола Мондэрка так же быстро, как под солнцем тает иней.
Ему понравился этот образ; она поняла это по тому, как он потер подбородок, пытаясь проникнуть в смысл, стоящий за ее словами. Наконец Фалдар спросил:
— Что же ты предлагаешь?
— Не позволяй отправить Гэна в Путь Чести. — Она наклонилась вперед, повторяя его собственную, неожиданно агрессивную, позу, изобразив, на лице нечто похожее, как она надеялась, на доверительную улыбку. — Что, если он выживет? Ты же не хочешь сделать сына Кола героем. А отказав ему в такой возможности, ты выставишь его как мечтателя, не достойного смерти за честь племени. Покажи людям, что его надо жалеть, потому что он никогда не сможет стать равным им, никогда не сможет стать настоящим воином Людей Собаки. Ты поднимешь боевой дух племени и в то же время проявишь милосердие к несчастному мальчишке, которого посылают на верную смерть. Имя Мондэрков потонет в позоре. Тогда ты сможешь говорить о союзе с королем Алтанаром на своих условиях.
Вскочив с быстротой, неожиданной для такого массивного человека, Фалдар он мгновение, показавшееся вечностью, яростно смотрел на нее сверху вниз. Потом, отвернувшись, принялся ходить по шатру, споря сам с собой. Внезапно остановившись, он сказал:
— Если ты еще раз осмелишься думать за меня, я прикажу тебя раздеть, привязать к лошади и тащить до самой Олы. Пусть Церковь получит то, что от тебя останется. Сообщи Алтанару, что мы проведем переговоры о союзе. Не больше. И не меньше.
Фалдар указал ей на другой выход, в боковой стене шатра, и Сайла быстро ретировалась, выскользнув через открывшийся клапан. Жрица стояла, в задумчивости глядя на стену, пока ее не отвлекло движение за шатром. Она быстро перевела взгляд, но там уже никого не было. И все же у нее осталось чувство, что она что-то заметила. В любом случае, дорожка к шатру была в той стороне, и Сайла двинулась вперед, доказывая себе, что она не гоняется за призраками.
Обогнув угол, она едва не столкнулась с Чело, выходившей из шатра. От неожиданности женщина как-то странно вскрикнула и отпрыгнула в сторону. Сайле с трудом удалось удержать ее — та впопыхах споткнулась о веревку. Переведя дыхание, женщина выдавила смущенную улыбку и извинилась, объяснив, что спешила перехватить Сайлу, чтобы попросить прощения за грубость мужа.
Сайла чуть было не объяснила ей, на какую именно грубость способен ее муж, но, проглотив обиду, сердечно улыбнулась и поблагодарила.
Она уже сидела на лошади, когда услышала, как Чело что-то пробормотала. Сайла с любопытством обернулась и увидела, что та быстро нагнулась и подняла с земли какой-то предмет. Их глаза на долю секунды встретились, и Чело, даже позабыв разогнуться, поспешила скрыться в шатре. Второпях она не спрятала находку, которую сжимала в кулаке. Сайла хорошо ее рассмотрела. Это было перо, блестящее голубое перо, вроде тех, из которых были сшиты цветы на жилете Ликата.
Ликат отдернул полог шатра Коули. Послышался голос целительницы:
— Кто там? Подождите. Я сейчас выйду.
Он пропустил ее слова мимо ушей, продираясь прямо сквозь занавесь.
Коули сидела на полу, повернувшись к нему спиной. Она резко обернулась, приняв защитную позу и шипя, как загнанная в угол кошка. Всем своим телом пожилая женщина пыталась закрыть от посторонних глаз то, чем она занималась. Только узнав Ликата, она расслабилась, и ее испуг сменился гневом.
— Ты испугал меня. Мог бы…
Ликат жестом прервал ее.
— Эта сука из Олы только что все испортила. — Он обошел Коули и указал на странную плоскую кастрюлю, стоящую на угольях. — Это теперь не понадобится. И это. — Он ткнул пальцем на мешок в углу. — Придется придумать что-то другое.
