— Говори, что мы едем в командировку. Отчасти это правда: я собираюсь посмотреть пару участков на побережье, для новой застройки.
***
После завтрака мы выпили по чашке кофе из кофемашины, а потом сразу отправились в офис. По дороге условились, что работаем только до трех: Григорий хотел выехать в Сочи пораньше, чтобы добраться туда не слишком поздно.
Когда я сказала Люде про «командировку», она не стала задавать лишних вопросов, но по ее виду стало понятно, что Люда мне не поверила. Теперь она смотрела на меня со смесью жалости и презрения. Наверное, решила, что я согласилась скрасить поездку босса ради карьеры. Хотя так ведь и было. Я на самом деле пала так низко ради первой работы по специальности.
В три часа мы с боссом опять поехали к нему. Доели мои вчерашние макароны, загрузили в «Гелендваген» наши сумки и выдвинулись в сторону Сочи. По дороге много болтали. Сначала обсуждали советские фильмы и яркие воспоминания детства, потом все, что попадалось на глаза: горы, речки, нерадивых водителей.
Я чувствовала волнение — такое приятное, как перед Новым годом или летними каникулами. Мне прямо очень нравилась наша поездка. Вокруг простиралась невероятная красота, а Григорий пребывал в отличном расположении духа: не ворчал, не придирался. Когда мы делали небольшие остановки, чтобы передохнуть и сходить в туалет, он обязательно покупал мне что-то вкусное: мороженое, кофе, булочку с корицей.
— По-моему, ты меня излишне балуешь, — сказала я, доев очередную вкусняшку.
— Разве?
— Угу. Мне даже неудобно. Вовсе не обязательно столько на меня тратить.
— У нас вообще-то конфетно-букетный период, — напомнил Григорий. — Я вижу тебя в розовом цвете и готов носить на руках.
— Но ведь зрителей пока нет. К чему сорить деньгами?
— Я пытаюсь максимально вжиться в роль, — заявил он. — Сегодня у нас генеральная репетиция, а завтра права на ошибку уже не будет: мы пойдем на обед к мои родителям.
— Думаешь, я им понравлюсь?
Он как-то подозрительно напрягся, крепче обычного сжал руль. Я встревожилась. Из меня градом посыпались вопросы:
— Каких взглядов твоя мама? Как мне стоит вести себя, чтобы прийтись ей по вкусу? Лучше демонстрировать скромность или наоборот держаться раскованно?
— Просто будь собой, — немного подумав, ответил босс. — Тебе не нужно нравиться моим родителям. Все, что от тебя требуется, — это заставить их поверить в искренность наших чувств.
Я занервничала еще больше. Кажется, Григорий подозревал, что его родители не особенно мне обрадуются. Но почему? Что со мной не так? Мне почему-то захотелось произвести на его семью самое лучшее впечатление.
— А как мне лучше одеться? — чуть погодя спросила я. — Надеть блузку и юбку, как на работу, или лучше сарафан?
— Какой сарафан? — Он глянул на меня с любопытством.
— Голубой, в горошек. — Я быстро отыскала в телефоне фото, на котором была в том самом сарафане. — Вот! Брала в секонд-хенде, но он в отличном состоянии.
Григорий мельком взглянул на снимок и сразу нахмурился.
— А еще какие-то варианты есть?
— Конечно! Так же у меня с собой классические брюки, шорты и несколько футболок. — Перечисляя свой нехитрый скарб, я вдруг с ужасом поняла, что не тяну на приличную девушку из хорошей семьи.
Григорий явно пришел к тем же выводам.
— Завтра утром выберемся в торговый центр и купим тебе пару платьев, — сказал он. — А так же туфли и сумку какую-нибудь.
— Сумка у меня отличная, — возразила я, помахивая обожаемой сумкой-пельменем.
Григорий окинул ее скептическим взглядом, демонстративно вздохнул.
Мне стало по-настоящему страшно. Кажется, мама у него та еще грымза.
Глава 15
Глава 15
Босс уверял, что мы доберемся до Сочи за шесть часов, но мы провели в дороге почти восемь. Тут и там нас подстерегали пробки из-за дорожных работ и аварий. В итоге в город мы въехали уже после полуночи. Я вовсю клевала носом.
Поднявшись в квартиру, мы даже вещи толком разбирать не стали. Сбегав в душ, завалились спать. Мне досталась комната с панорамным окном и видом на море. Ночью его трудно было различить, но я специально раздернула шторы, чтобы насладиться шикарным видом сразу, как проснусь.
Пробуждение, впрочем, вышло не таким, как я себе его представляла. Я проснулась от того, что кто-то нагло лапал меня за ногу. Спросонья я забыла, где вообще нахожусь, но все равно ощутила досаду. Вот зачем мешать хорошему человеку спать? Что за нелюди? Я открыла глаза, чтобы прояснить ситуацию.
На краю постели сидел Григорий и зачем-то щупал мое колено. Я даже обалдела от такой наглости, резко села, поджала под себя ноги.
— Ты что делаешь? — сердито спросила я. — Зачем ты меня трогаешь?
— Вообще-то, я уже минут пять пытаюсь тебя разбудить, — возмутился он. — Мы же договаривались, что утром поедем за покупками. А ты все дрыхнешь и дрыхнешь.
— А сколько сейчас времени?
— Двадцать минут десятого.
— Сколько? — Я аж подпрыгнула, потянулась к телефону, чтобы лично убедиться, что проспала целую вечность. Телефон не среагировал на мое прикосновение. Видимо, разрядился.
— Я и в дверь скребся, и окликал тебя, — стал оправдываться Григорий. — Бесполезно. Признаться, я уже даже заволновался. Подумал: может, ты вчера булочкой траванулась или еще что-то плохое приключилось. Как-то, знаешь, не хочется, чтобы завтра в газете написали, что очередной богатей укокошил женщину с низкой социальной ответственностью.
— С какой это стати я — женщина с низкой социальной ответственностью? — разъярилась я.
— Я такого не утверждал, — Григорий ухмыльнулся. — Но ведь журналюги именно так и напишут, разбираться не будут. Кстати, красивая пижамка. Я даже сделал пару фото на память.
— Что? — Я опять подпрыгнула. — Какие еще фото?
— Ты такая милая, когда спишь, — продолжал измываться Григорий. — Я не смог совладать с собой.
Мне захотелось пристукнуть его подушкой.
— И еще я, кстати, разглядел те самые родинки — в виде треугольника, — деловито добавил он. — У тебя во сне так удачно майка задралась — я наконец полностью удовлетворил свое любопытство.
Я все-таки поддалась порыву — схватила подушку и огрела босса по голове. Он такого не ожидал, взглянул на меня потрясенно.
— И как это понимать?
— Нельзя фотографировать людей без их ведома.
— Я тебе вообще-то плачу.
— Не за фото!
— И за них тоже.
— Нет! Мы на такое не договаривались.
— Боже, ну чего ты так развопилась? — Он поморщился. — Все-таки, когда ты спишь, ты и правда намного больше мне нравишься.
Я опять тюкнула его подушкой. Григорий испепелил меня взглядом, с мрачным видом пригладил волосы:
— Яна, если ты продолжишь игнорировать нормы делового общения, я объявляю тебе выговор с занесением в личное дело.
Я демонстративно стукнула его еще раз.
— Ну все! — Григорий сделал зверское лицо. — Ты напросилась
Он выхватил у меня подушку и попытался нанести ответный удар, я соскочила с кровати и побежала по квартире. Григорий бросился меня догонять, но силы были не равны. Я-то отточила навыки ухода от погони благодаря стычкам со Степой, а боссу, видимо, не с кем было практиковаться. Пару раз он врезался в мебель, потом свалил торшер. Преисполнившись досады, Григорий запустил в меня подушкой, но мне удалось увернуться.
— Мазила, — с удовольствием поддела я. Подхватила подушку и, толком не целясь, швырнула в босса. Подушка угодила ему в голову.
— Капец ты дерзкая! — возмутился Григорий, начал гоняться за мной с удвоенным энтузиазмом.
В какой-то момент я вернулась в спальню, хотела перебежать по верху кровать, но босс меня настиг и повалил.
— Вот ты и попалась, принцесса, — торжествующе зашипел он, подминая меня под себя. — Сейчас ты по полной выплатишь мне моральную компенсацию за испорченную прическу и вымотанные нервы.
— Лежачего не бьют, — напомнила я.
