– Или по какому-то другому, более сложному. Знаешь, очень легко сказать «бред» и махнуть рукой, но ты же не станешь отрицать, что сама Зона имеет чуждое нам происхождение, и мы, возможно, просто не в состоянии постичь всех законов, по которым она функционирует и мыслит, потому что они идут вразрез с человеческой логикой.
Алексей поднял глаза на большое распятие над алтарем.
– Избавь меня, Боже, от сталкера, ведущего научные дискуссии!
Я поморщился.
– Вот только не надо этого ученого шовинизма, Алексей! Я тоже не лаптем щи хлебаю. У меня два высших образования (одно из них – техническое) и огромный опыт визитов в Зону. Мне приходилось общаться с твоими коллегами из научного корпуса АПБР, и читал я по теме тоже немало. А свежий экстрасенсорный опыт еще расширил мой кругозор в этом плане.
– Но твоя гипотеза о некоем разуме высокого порядка, координирующем действия всех порождений Зоны, уж прости, отдает не наукой, а религией, а то и вовсе, прости Господи, толкиновщиной! Ты еще Око Саурона помести на шпиль колокольни Успенского собора – дескать, этот Властелин Тьмы тут всем и управляет, чтобы сжить со свету человечество вообще и нас двоих как его авангард, противодействующий расширению Зоны, в частности! Ты только послушай, как это звучит!
– В твоей интерпретации и с твоим злым сарказмом звучит действительно бредово. Зато гипотеза эта объясняет кучу необъяснимых странностей, произошедших с вашей экспедицией и с нами. Кочевница и Зона ведут с нами какую-то непонятную игру. Желай они просто убить нас, мы давно бы уже были мертвы, но им от нас нужно что-то еще. И если ты прекратишь меня шельмовать и всерьез задумаешься над этим вопросом, возможно, вдвоем мы и докопаемся до истины. А как только станет ясно, чего от нас хотят, дальше будет не так уж сложно вычислить и все остальное. И вот тогда мы окажемся в шаге от нашей цели!
– Безумие!
– Не большее, чем твердо стоять на позициях отрицания. А если ты не расширишь хоть немного свой взгляд на вещи, то так и умрешь бестолково, не продвинувшись ни на шаг. Постарайся хотя бы!
– Пока не вижу оснований. Через полчаса эти твари снимут осаду, и мы отсюда уйдем.
– А если нет? Хочешь пари?
– Какое?
– Я могу даже пойти тебе на уступки… Учитывая, что до темноты еще долго, будем вести речь о двух с половиной часах. Если по истечении этого времени истребители отсюда не свалят, во-первых, мы будем прорываться, а во-вторых, ты включишься в мой мозговой штурм, взяв в качестве исходного посыла ту мысль, что Зона здесь действует против нас как единый разумный организм.
– А если свалят?
– Я признаю твою правоту и перестану доставать тебя своими «безумными» теориями.
– Идет! – Мы скрепили пари рукопожатием.
Глава 10
Муромская Зона. Седьмой год метеоритного дождя
– Черт! Батарейки в фонаре сели!
Я был весьма раздосадован: извлекать сейчас в кромешной тьме, полностью на ощупь запасные элементы питания и вставлять их в фонарь – весьма сомнительное развлечение. Происходящее можно было бы назвать весьма странным, не будь это Зона. Батарейки никогда не садятся мгновенно. Просто луч света постепенно становится все слабее, пока не станет совсем едва заметным и не способным ничего осветить. А тут свет просто взял и погас, пройдя все уровни тусклости за несколько секунд, словно Зона его попросту выпила.
Агнешка замерла совсем рядом. Я чувствовал ее дыхание на своей шее, от чего мне никак не удавалось сосредоточиться ни на процессе извлечения батареек, ни на поисках выхода из аховой ситуации, в которую мы с ней угодили.
Есть такая поговорка «Привлекательные женщины отвлекают». Нет ничего хуже какой-нибудь красотки в качестве спутницы для экспедиции в Зону, особенно если ты молод, горяч, не женат, и сердце твое еще никем не занято. Короче, ситуация точь-в-точь моя. Но, поверьте, это был не мой выбор – так распорядились обстоятельства.
Мы с Антоном вели «туриста». Так мы называем гражданских экстремалов, которым до смерти хочется пощекотать себе нервы, сунувшись на аномальную территорию. Естественно, их туда никто не пустит и тем более не будет сопровождать… кроме нас, сталкеров. «Туристы» платят весьма приличные деньги, а мы заботимся о том, чтобы они вернулись из этого «увеселительного» похода живыми. Данная экспедиция была особенно экстремальной, а потому оплачивалась по высшему разряду – «турист» пожелал погулять по муромским подземельям. Нам уже доводилось там бывать, и не раз. Гнилое место во всех смыслах. Но деньги перевесили все остальные аргументы, и мы согласились.
А на обратном пути наткнулись на нее… Голубоглазая шатенка в камуфляже, бледная как смерть, сидела на сыром бетонном полу рядом с телами двух мужчин и умирала, а Измененный вытягивал из нее жизнь. Этот особый вид встречается редко, но после встречи с ним мало кто остается в живых. Он представляет собой что-то вроде энергетического вампира невероятной силы и способен вытягивать из людей жизнь на расстоянии до пяти метров с эффективностью мощного промышленного пылесоса. Нам повезло, что двигались мы тихо, а он был слишком поглощен процессом. Мы изрешетили Измененного пулями прежде, чем он успел голову в нашу сторону повернуть.
Сотрудница научного корпуса АПБР по имени Агнешка Томаховская, как она потом рассказала, отправилась в муромские подземелья со специальной миссией в сопровождении двух оперативников. Измененный подкараулил их у развилки коридоров. Преимущество внезапности оказалось на его стороне. Двое сопровождающих оказались мертвы в течение десятка секунд, а добравшись до женщины, к счастью, насытившийся энергетический вампир трапезничал с чувством, с толком, с расстановкой, смакуя поглощаемую энергию. Досмаковался, гурман…
Немного оклемавшись, научница уходить отказалась. Она была твердо намерена выполнить свою задачу и просила у нас помощи. Я и согласился, на свою голову. Мы разделились: Антон повел «туриста» на выход, а я остался с апэбээровкой…
– Как вы думаете, они далеко?
Когда ее громкий шепот прозвучал в темноте буквально у меня над ухом, я вздрогнул и чуть не уронил извлеченные из котомки батарейки.
– Истребители? Не стоит на это рассчитывать. Чутье у них потрясающее, настойчивость, скорость и выносливость – тоже на уровне. Эти не отстанут. Тем более они хорошо видят в темноте.
Она хмыкнула.
– М-да, обнадежили…
– Так ведь я с вами не для утешительных речей остался, а чтобы обеспечить ваше выживание. А иллюзии в таких делах – помощник плохой.
Наконец свет загорелся, и нам стало немного легче. Мы зашагали на север по туннелю. Я шел впереди, апэбээровка – за мной по пятам. У нее имелась схема муромских подземелий, и она, если что, скажет мне, где свернуть. А вот если истребитель или прыгун выскочит из темноты нам навстречу, лучше, чтобы первым на его пути оказался я. В процессе нашего похода я с удивлением узнал, что подземелья здесь куда более масштабные и разветвленные, чем я думал раньше, и что в них имеются ходы, не обозначенные на официальных городских картах инженерных коммуникаций. А ведут они в бункеры, чье расположение было известно строго ограниченному числу лиц, к коему я, разумеется, не относился. Но обстоятельства опять распорядились так, что мне довелось это узнать.
Мы шли, шли и шли, стараясь производить как можно меньше шума, который эхо предательски разносило по туннелям на большое расстояние. К счастью, истребители и прыгуны тоже не способны перемещаться бесшумно. Когда только закончится наш пеший вояж? Ноги начинали понемногу гудеть от усталости. Представляю, что в этот момент ощущает научница. Но о привале даже и думать нечего, пока мы не доберемся до лабораторного бункера. Вот там можно будет, надеюсь, передохнуть, когда нас от тварей подземелья будет отделять мощная стальная дверь. Вдруг остро захотелось узнать, скоро ли наступит это счастливое мгновение. И только я собрался шепотом озвучить свой вопрос, когда где-то далеко позади внезапно послышался звук шагов. Множества шагов. Истребители, будь они неладны! Если с ними хоть несколько вожаков, дела наши плохи.
Я на всякий случай прижал палец к губам, требуя тишины, и знаком скомандовал Агнешке ускориться следом за мной. Мы не бежим, нет, просто быстро идем. На бегу фонарь – плохой помощник: ты не успеваешь среагировать на те препятствия, которые он выхватывает из темноты своим лучом, и рискуешь получить серьезную травму. Кроме того, когда мы бежим, шагов преследователей почти не слышно, и это дополнительный минус, как будто так они у нас в дефиците.
Интересно, надолго ли хватит фонаря? А наших сил? Узкий пучок света не рассеивал тьму, а лишь слегка разрезал ее. Она расступалась неохотно – это было ее царство, и мы тут были чужими, наглыми пришельцами, беспардонно, без разрешения вломившимися в чужой дом. Расступалась и тут же смыкалась следом за нами, и я почти слышал в ушах ее недовольное шипение. Тьма терпелива и готова ждать. Сколько? Еще один вопрос без ответа. Впрочем, не исключено, что как раз на него мы получим ответ быстрее, чем думаем, и уж точно быстрее, чем хотим…
