Вот как.
Он помолчал, приняв мой опустошенный вид за смятение, и потер рукой бороду.
— Думай о нас как о городской полиции, но обладающей сверхъестественными свойствами.
— Тогда вы плохо работаете, — заявила я. — Уровень преступности только за последний год вырос на одиннадцать процентов.
Уоррен улыбнулся и покачал головой.
— Мы не можем контролировать то, что делают смертные, Джоанна. Когда-нибудь слышала о свободе воли? Об индивидуальном выборе? О всеобщих законах равновесия и контроля, установленных с начала времен? Мы делаем, что можем, в физическом плане, если оказываемся в нужном месте и в подходящее время, но наша настоящая работа — контроль преступной деятельности со стороны Тени.
— Какой, например?
— Например, взрыв бомбы в казино «Катакомбы» в прошлом году или слезоточивый газ, распространенный в июне через систему вентиляции в пяти заведениях «Полосы». Нападение из засады на машину губернатора три месяца назад. Да, еще захват заложников на военно-воздушной базе. С этим я разобрался сам.
Он подул на костяшки пальцев, делая вид, что полирует их о рубашку, и в глазах его был тот маниакальный блеск, который я вскоре буду принимать за его альтер эго.
— Никогда ни о чем таком не слышала.
Он посмотрел на меня.
— Вот именно. Я нахмурилась.
— Так какое отношение это имеет ко мне? Ведь ваших бойцов растят и тренируют годами, чтобы сражаться с паранормальными преступлениями.
«Неужели я действительно это сказала?» Я покачала головой.
— Почему бы вам не найти кого-нибудь другого со знаком Стрельца.
— Арчера, Лучника, — поправил Уоррен.
— Ну, Арчера, — согласилась я, не заинтересовавшись семантическими различиями. — Найдутся такие, кто захочет выполнить эту работу.
— Ты отличаешься от всех нас. Об этом говорится в нашей мифологии, это изучают в школе, но никто из нас, даже в предыдущих поколениях, такого не видел. — Его глаза маниакально засверкали. Наклонившись вперед, он произнес: — У тебя есть качества, которые делают тебя исключительно опасной для наших врагов, Джоанна; возможно, очень возможно, ты сильней самых опытных и закаленных наших бойцов.
— Позволь угадать. Я могу перепрыгивать через дома. Летать быстрей самолета и бла-бла-бла.
— Верно, что ты родилась в день рождения твоей матери. — Уоррен не стал обращать внимание на мой сарказм, — но ты также родилась в день рождения твоего отца.
Я слегка опешила.
— Моего отца?
— Не Ксавье. Настоящего отца.
Я скрестила руки на груди и, более чем заинтересованная, настороженно и подозрительно посмотрела на него.
— И кем же он был?
— Не был, — ответил Уоррен, качая головой и нахмурившись. — Он есть. Он предводитель наших противников. Наш враг. Твой враг,
«Мой враг? — Я отодвинулась. — Что это значит? Еще двадцать четыре часа назад не подозревала о том, что у меня есть враги».
— Ты хочешь сказать, он как Батч и Аякс? Какой-то… демон?
— О, он гораздо хуже. — Лицо Уоррена потемнело. — И гораздо сильней. Наши отряды поредели. Наши бойцы убиты. Именно он в основном находит способы убивать наши знаки. В ответ нам приходится призывать все более молодых новобранцев — до того, как они становятся готовы. Но ты… возможно, ты и есть средство остановить его.
Я могу быть этим знаком, этим предзнаменованием, обеспечивающим превосходство над моим злым и могущественным отцом? Да, еще бы. Я потерла глаза, не могла сосредоточиться на разговоре, и вся обстановка расплывались.
— А что если я не желаю участвовать в этом вздоре о супергероях, борющихся со злом? Если хочу жить обычной жизнью, как все остальные… смертные?
— Ты правда этого хочешь?
— Да.
— Нет. Ты не можешь.
— Ты сказал, что я должна согласиться добровольно, — 8 возразила я.
Уоррен наклонил голову.
— Были такие, правда, редко, кто не хотел сражаться. Они знали все факты, выросли в Зодиаке, но решили уйти, пока еще не поздно. Существует процедура, болезненная и дающая побочные эффекты — впрочем, не больше, чем паксил,[26] — но она очистит твой мозг от сверхъестественных знаний и возможностей.
— Я этого хочу.
— Джо…
— Хочу! Немедленно! — Я не представляла, что буду делать дальше, но знала, что не хочу иметь ничего общего с миром кондуитов, врагов и астрологических супергероев.
— Джо, все такие операции проводились до метаморфозы. — Он покачал головой. — Для тебя слишком поздно.
Я опоздала на один день. Я встала: мне нужно было походить, подумать; нужен воздух и время; нужен кто-то такой, кто разбирался бы в этом. Я чувствовала себя попавшей в ловушку чужого мира, правила которого мне не знакомы. Я не владею языком звездных знаков и агентов Тени и не хочу им владеть.
— Послушай, я не хочу быть супергероическим уродом, как ты, понятно, Уоррен? Не хочу сражаться со злом, не хочу ощущать феромоны и убивать плохих парней. Я просто хочу домой! Хочу… хочу вернуть свою жизнь!
Он показал на дверь.
— Можешь уйти.
— И уйду, — заявила я, направляясь к выходу.
— Отлично.
— Отлично!
Он нанес прощальный удар.
— А ты знаешь, что, стоит тебе выйти отсюда, и ты будешь объявлена убийцей?
— Это была самозащита. — Я повернулась к нему. — Он напал на меня и убил мою сестру.
Уоррен мигнул.
— Я говорю не о Батче, Джоанна.
Я покачала головой, но движения мои стали неуверенными. Раскрыла рот, но ничего не сказала. Комната поблекла, и я почувствовала, как у меня подгибаются колени. Прислонилась к стене, дыша глубоко и медленно, пока не смогла снова стоять. «Я ошибалась, — подумала я, считая, — что у этого парня есть хоть какие-то характеристики, схожие с нормой. Он сумасшедший, как я и решила вначале».
— Тебя обвинят в смерти Оливии, — говорил между тем псих. — Твой истинный отец и все его приспешники. Они создадут улики, и ты ничего не сможешь сделать. А после суда, когда ты будешь в камере дожидаться смертельной инъекции, они найдут тебя по запаху — по смеси горечи и ненависти — и хладнокровно тебя убьют.
— Но я этого не делала.
— Твоя машина рядом с местом преступления.
— Ты сам велел мне оставить ее там! Он пожал плечами.
— Твои отпечатки там повсюду — на стакане с мартини и, я думаю, на теле твоей сестры. Особенно много их в спальне, где она была убита.
— Твоих тоже! — ответила я. — И отпечатки Аякса и Батча!
Он посмотрел мне в глаза. У меня расширились зрачки, перехватило дыхание: я вспомнила невероятно гладкие пальцы Батча.
— Дай мне твою руку, — прошептала я.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
