А все почему?
Грамотная разведка местности, четкое планирование, понимание ситуации, развитая интуиция, боевой опыт и отличное знание материальной части – таковы слагаемые успеха любого полевого выхода.
Противник вот-вот появится и будет как на ладони!
Чибис собрался, нежно, почти любовно погладил свою обожаемую штурмовую винтовку чешского производства CZ 805 А1 калибра 5,56 мм с очень приличной оптикой и пристегнутым сорокамиллиметровым подствольным гранатометом. Он медленно, с замиранием сердца приблизил глаз к оптическому прицелу, всмотрелся.
Вот сейчас, сейчас…
Чибис любил этот момент: увидеть посмертное удивление ничего не подозревающего врага. Он обожал убивать из засады и как человек, которому нравится своя работа, получал от нее истинное удовольствие, граничащее с физиологическим удовлетворением.
Но ничего личного!
Чибис не испытывал ненависти к своим клиентам. Просто они становились объектами, устранение которых как раз и являлось условием выполнения заданий. Согласитесь, когда повар стряпает котлеты, он же не спрашивает у них разрешения на это. Чибис считал, что клиенты, конечно, не котлеты, но уже и не люди. Они – объекты. Нет никакого смысла не только интересоваться их согласием, но даже и воспринимать эти персоны в качестве разумных существ. Уже не важно, старик это, женщина, ребенок или вооруженный до зубов профессионал.
Такое отношение к человеческим судьбам накладывало отпечаток на каждого наемника. Они отличались от сталкеров, военных, простых людей и даже бандитов отсутствующим, каким-то мутным взглядом белой акулы, попробовавшей человечинки. Этот взор всегда страшен и холоден.
Позиция, которую выбрал Чибис, была идеальной. Противник ни при каких обстоятельствах не сможет его обнаружить, тем более прицельно попасть. Сохранялась опасность поражения гранатой, но наемник свел этот риск до минимума. Укрытие позволяло присесть и забраться в вентиляцию. К тому же Чибис рассчитывал точным огнем предвосхитить и предотвратить бросок гранаты на эффективное расстояние. В этих делах он толк знал. Но был и маленький минус, которому серый не придал особого значения. Детектор сигнализировал, что рядом, сразу за стеной, расположилась аномалия.
Но, друзья, мы же в Зоне, а здесь они везде водятся. Так что же теперь, по территории не ходить?
Сработал второй датчик, на сей раз уже в самом коридоре. В темноте началось движение.
Наемник поймал себя на мысли, что что-то не так. Он ожидал увидеть рослую фигуру сталкера по прозвищу Санай или, на крайний случай, его мелковатого напарника Сарацина, но разглядел в оптику что-то невообразимое. Навстречу шел какой-то мелкий мутант совершенно невероятной раскраски. Завораживали его ярко-желтые глаза с черными точками зрачков. Разведенные в стороны руки с открытыми ладонями удивляли.
«Прямо как Иисус, – подумал Чибис. – По воде идет».
Наемник бросил молниеносный взгляд на детектор. Пси-активности не наблюдалось.
«Слава Фортуне! Это не контролер!»
Тем временем объект приближался и преодолел уже пять-шесть метров.
– Ёлы-палы! Так ведь это же он! – эмоционально прошептал Чибис. – Сам ко мне идет! Надо было какую-нибудь сетку приготовить, чтобы накинуть на этого задохлика. А вдруг он крайне опасен?
Но задохлик внешне не проявлял никаких признаков агрессивности. Он просто шел и шел. В этом было что-то такое, чего словами не объяснить.
Он шел и шел.
Наемник, рассматривая через оптику удивительный объект, размышлял о тех невероятных условиях, которые смогли породить такое вот живое, настоящее, не мультипликационное чудовище.
«Что же должно было произойти в нашем грешном мире, чтобы этот зеленый чертик безнаказанно разгуливал по коридору брошенного завода, по которому когда-то ходили обычные инженеры и рабочие, нормальные люди, мужчины и женщины?»
Чибис хмыкнул, оторвался от прицела, приподнял голову, чтобы оценить расстояние до объекта без оптики, прищурился и снова приник к стеклу.
Этот зеленый гуманоид вел себя как-то странно. Он остановился, раскинул в стороны руки, лучистыми глазками уставился в одну точку, куда-то чуть правее позиции Чибиса.
Непонятное бездействие не насторожило опытного наемника.
«Ну что поделаешь? Объект встал, – подумал он. – Может быть, что-то почувствовал, вот и остановился. А почему, собственно, он замер? А вдруг?.. – У Чибиса похолодело в душе. – Твою мать, он же колдует! Возможно, сейчас…»
А вот додумать мысль Чибис уже не успел. Слева от него что-то оглушительно лопнуло. Огненный вращающийся смерч поглотил опешившего киллера, превратив его в мимолетный факел. Через секунду движущаяся «жарка» уже развеяла по округе серый пепел – все то, что осталось от одного из самых профессиональных и опытных наемников.
Призрак отступил к сталкерам, разинувшим рты. Санай, Сарацин и начинающий мутант Плут молча взирали на возвращающегося призрака Петрова.
– Вот вроде бы и все! Теперь порядок!
– Я прошу прощения, – обратился к призраку Плут. – Извините, а вы не подскажете, как у вас отчество?
Призрак задумался, приставил пальчик к подбородку и ответил:
– А ведь верно! Я вспомнил! Моего папу звали Толей. Получается, что я Анатольевич. Вы не представляете, друзья, до чего же здорово знать, как тебя зовут!
Призрак засмеялся и очень потешно закружился. Как будто бы не он несколько мгновений назад заживо сжег человека.
– Товарищи! – обратился ко всем сразу призрак Петров. – Сейчас от воздействия «жарки» заполыхает здание. Прошу вас немедленно уходить. При пожарах люди гибнут чаще всего от задымления.
Напарники вопросительно посмотрели на Плута.
– Хотите в подвал, в гости к псевдокрыскам? – Недозрелый мутант закинул автомат за спину. – Да без проблем. Только потом не говорите, что я вас туда насильно затащил. А другого пути нет. Тут бюреры все своим хламом завалили – не пройти.
– А далеко по подвалу-то чапать? – спросил Санай с выражением брезгливости и отвращения, застывшим на перекошенном лице.
– Не ссыте, пацаны. Метров двести, не более. Я вижу, у вас крутые шлемы имеются. А эти ваши костюмы поддерживают замкнутый цикл? Я потому спрашиваю, что там жуткая вонь стоит. Запах говна в кожу проникает и глаза выжигает.
– Зашибись! – прокомментировал сказанное Сарацин.
– Виктор Анатольевич! – почтительно обратился к призраку Плут. – А нельзя ли «жарку» обратно задвинуть? Видите ли, я этим коридором постоянно пользуюсь. Появление «жарки» в самом узком месте повлечет за собой большие неудобства для меня.
Все посмотрели на призрака.
Петров изобразил совершенно неземную физиономию, которая отображала мощный мыслительный процесс самого высшего уровня.
– Я придумал! – Призрак даже запрыгал от возбуждения. – Придумал!
– Витенька Анатольевич. – Санай сплюнул. – Ты не мог бы порезче излагать, не забыл, что мы на войне?
– Да-да, извините! – затараторил призрак. – Но я все понял!
– Что ты понял? – Сарацин насторожился, сразу почувствовал, что призрак сейчас выдаст что-то очень важное.
Возможно, такое, что перевернет всю Зону с ног на голову.
– Все понял! – Призрак открыл рот и в волнении задышал. – Я могу…
– Что ты можешь? – Санай уловил напряженный взгляд Сарацина. – Говори!
– Я сумею не только задвинуть «жарку» обратно в соседнее помещение, но и потушить ее! Да это же все сущая ерунда! Поверьте, я могу ее сжать, разделить, остудить, превратить в гранату. Да мало ли чего еще! Вы только подскажите, и я эту аномалию уничтожу!
Все молча переваривали информацию.
Санай присвистнул. Сарацин закашлялся.
Плут почесал затылок и вымолвил:
– Мамонька моя Зонушка!
Аномалия по-прежнему горела, рычала и ревела в коридоре, выжигая кислород из окружающей среды.
– А ну-ка остуди ее, потом сожми в шарик, если такой умный. Пусть суперграната получится! Только ее Плут потом нести будет. Позже применим по нашему любимому противничку.
– Ага! Я сейчас сбегаю! – Призрак радостно закивал и вприпрыжку, как это делают шестилетние мальчишки в коротких штанишках, которым разрешили съесть мороженое, побежал по коридору к «жарке».
К тому времени она уже нанесла приличный урон всему окружающему. Одна стена треснула, все поверхности в копоти, металлические шкафы оплавились.
Напарники, не сговариваясь, опустили прозрачные забрала на шлемах и перешли на замкнутый цикл рециркуляции дыхательной смеси. Причина была проста – кислород исчез. Продукты сгорания заполнили все близлежащие помещения.
Плут кашлянул, опасливо покосился на своих спутников и перестал дышать. Совсем. Он никому не рассказывал, но, превращаясь в излома, обнаружил у себя несколько интересных возможностей организма, о которых раньше не смел и мечтать. Например, Плут мог задерживать дыхание без какого-либо ущерба для здоровья на час с небольшим довеском, тянувшим минут на десять, а то и двадцать. Еще он научился увеличивать свой рост или, наоборот, его уменьшать. Были и другие новшества: ночное зрение, развитый слух, невосприимчивость к радиации и прочие мелочи. Но появился и минус. Все эти способности требовали энергетических затрат, поэтому Плут все чаще испытывал утробный голод. В придачу конечность с формирующейся клешней яростно чесалась.
