Маз почувствовал настоящий азарт.
Это было последнее человеческое чувство, которое до сих пор не пострадало в его изуродованной, стылой душе.
– Стойте! – голосом Буратино в десятый раз крикнул призрак Петров.
Группа находилась, по словам Плута, в сотне метров от той заветной дверцы, которая выведет их на площадку перед центральной заводской проходной.
Последние сорок минут они медленно продвигались по цокольному этажу административного корпуса. По воле рока этот небольшой полуподвал был буквально напичкан аномалиями и прочей мерзостью.
Призрак не хуже детектора распознал трамплин, затаившийся между разбитыми вдребезги массивными полками, и указал на него. Рядом ютились несколько традиционных пузырящихся, видимых невооруженным глазом студней, в простонародье называемых «киселями». Апофеозом выступала слабенькая, только зарождающаяся воронка. Подходить к ней близко было крайне опасно – могла и затянуть.
Флора Зоны в данном помещении была представлена не менее изысканно. Подозрительная белоснежная плесень облюбовала поверхности подпорных колонн. Вздрагивал от сквозняка смертельно опасный синий мох с шевелящимися коричневыми вкраплениями. С низкого бетонного потолка свисали липкие, желеобразные, совершенно мерзкие на вид корни с мириадами усиков-отростков – мечта любого экзобиолога с научной базы «Янтарь»! Жуткое зрелище!
Сталкеры остановились. Теперь командам Петрова подчинялись все.
– Что там, Витенька? – участливым тоном спросил Сарацин.
Призрак высунул голову из рюкзака, посмотрел на снайпера и сказал:
– Я по поводу рецепта. Вы разве не видите? Вон там золотая рыбка! Она товарищу Плуту нужна.
Санай посмотрел на друга.
– Узкое место, – прокомментировал он. – Мне там точно не протиснуться, и ты не лазь. Пусть Плут сам и идет.
Тот без разговоров снял автомат, протянул Сарацину и предупредил по-уставному:
– Боевой, заряжен.
Затем он отстегнул пояс с контейнерами для переноски артефактов и закинул через плечо. Одна ячейка была пуста. В нее Плут решил поместить «золотую рыбку». Он нервно выдохнул и пошел в заросли корней. Друзья подсвечивали фонариками, чтобы Плут случайно не задел за опасные отростки. Призрак Петров спокойно наблюдал за происходящим из-за спины Саная.
Плут довольно ловко преодолел расстояние до светящегося артефакта и замер перед ним, размышляя, как сподручнее его подхватить. «Золотая рыбка» была прекрасна! Она искрилась и поражала взгляд человека своей невозможной прелестью. Не зря перекупщики с такой охотой покупали ее у бродяг! Великолепная, неземная, невозможная вещь поражала любого своей конструкцией.
Говорят, что «золотые рыбки» не похожи одна на другую. Это правда. По своему строению каждый такой артефакт был уникален, за что и ценился коллекционерами. Однако они очень пригодились бы и для полетов в космос. Дело в том, что человек, имеющий такой артефакт, мог бы спокойно перенести стартовые перегрузки при отрыве ракеты от земли.
Летчик, пилотирующий истребитель, при наличии «золотой рыбки» закладывал бы такие виражи, которые и не снились даже самым отчаянным асам. Артефакт позволял менять траекторию самолета под углом в девяносто градусов без каких-либо последствий для здоровья пилота. Жаль только, что таких самолетов пока еще не существует.
Пловец-подводник, имея при себе это чудо Зоны, в состоянии опускаться на глубины, которые недоступны даже кашалотам и подводным лодкам с титановым корпусом. Даже минимально обученный ныряльщик в этом случае достигал бы глубины в полтора, а то и два километра!
Любой человек, испытывающий ударные и другие нагрузки, был бы рад обладать таким артефактом, поэтому спрос на «золотую рыбку» у дельцов постоянно возрастал, как, впрочем, и цена на нее.
Плут улыбнулся и сноровисто подхватил удивительный артефакт.
«Если сохраним призрака, то такой улов у нас будет всегда», – подумал Сарацин, глядя на довольного Плута, выбирающегося из лабиринта смертельных зарослей.
– Нормально, да?! – возбужденно спросил тот с горящими глазами и принял автомат из рук Сарацина.
Сталкеры молча двинулись дальше, преодолели отвратительное, полное смерти помещение и остановились возле небольшой металлической двери, ведущей на улицу.
– Выход здесь, – прошептал Плут. – Идем?
– Да. – Санай повел плечами, встряхнул пулемет, взял его поудобнее. – Готовы? Плут первый, я за ним, ты следом.
Неизвестно почему, но Сарацин почувствовал, как адреналин выплеснулся в кровь. Так всегда бывало перед боем. То ли предчувствие осенило, то ли нервишки пошаливали.
– Подождите! – заверещал призрак Петров. – Я забыл вас предупредить. При активации гранат, ну, тех, которые я вам дал, нужно соблюдать крайнюю осторожность. Чтобы их включить, необходимо нажать пальцами обязательно разных рук на полюса сферы, а потом уже провернуть против часовой стрелки. Как только артефакты начнут нагреваться, необходимо сразу же бросать их в противника. Нельзя медлить ни секунды. Иначе сгорите.
Плут раздал «огненные шары» Санаю и Сарацину.
Санай подбросил артефакт, оценивая его вес.
– Как только бросите, сразу ныряйте в укрытие, – предупредил призрак Петров. – Это важно. Я думаю, что взрыв будет колоссальной мощности.
Санай повернулся спиной к Сарацину, посмотрел на Плута. Сарацин положил руку на плечо друга.
Санай повел головой в сторону напарника, вопросительно кивнул и поинтересовался:
– Что?
Сарацин, несколько смущаясь, сказал:
– Брат, ты раньше меня пойдешь. Возьми «зеркало жизни» себе. Мало ли, вдруг тебе раньше понадобится? Ты же понимаешь, что если тебя убьют, а я живой останусь, то никакой артефакт потом меня все равно не спасет.
– Давай сюда. – Недолго думая, Санай расстегнул небольшой подсумок с контейнером, предназначенным для переноски единственного артефакта. – Я сам хотел тебе предложить, а то ты уже всю Зону облевал.
Сарацин благодарно улыбнулся.
Трое сталкеров стояли плотно друг к другу. Видимо, они понимали, что сейчас не просто выйдут наружу, а вступят в бой. А там как Фортуна или Мама-Зона, мать ее в душу, выведет.
Кому как повезет.
Глава 12
Центральная проходная, предприятие «Вектор»
Плут открыл тихо скрипнувшую дверь, опасливо выглянул. За ней начинались заросли обыкновенных кривых кустов, прикрывавших лаз от чужих взглядов. Плут закинул ногу, перенес вес тела наружу, закрутил головой по сторонам, шагнул, притих и махнул рукой спутникам. Сразу появился Санай. Несмотря на приличный рост он сноровисто перетек к стене, освобождая проход для своего напарника. Следом вылез Сарацин и вопросительно глянул на друга. Санай толкнул Плута локтем.
– Влево, – одними губами прошептал проводник.
Осторожно, практически на цыпочках, согнувшись в три погибели, сталкеры потянулись вдоль стены.
Кусты закончились. Санай скомандовал:
– По одному к забору. Интервал пять секунд. Плут первый. Я второй. Сарацин замыкает. Бегом марш!
Снайпер монолитовцев, выбравший удобную позицию на крыше центральной проходной, ощутил движение за кустистой растительностью, стоящей сразу за большой и широкой площадкой. Приникнув к оптическому прицелу гаусс-винтовки, он внимательно вглядывался в заросли, где, по его мнению, мелькнула подозрительная тень. Но наступающие сумерки ограничивали видимость.
В тот же миг Плут, используя все свои аномальные ресурсы организма, рванул через открытый участок с такой бешеной скоростью, что вышеупомянутый стрелок даже охнуть не успел. Монолитовец не смог поймать его в прицел, не то что рассмотреть поподробнее. Начинающий мутант с клешней оказался просто красавчиком! Сто метров он покрыл менее чем за восемь секунд, без сомнения улучшив мировой рекорд для этой спринтерской дистанции. Причем на целых две секунды! Американский атлет Джастин Гатлин удавился бы от зависти, если бы узнал об этом!
Санай не стал ждать, когда Плут достигнет укрытия в виде ржавого военного «хаммера», много лет назад оставшегося на вечном приколе во дворе завода «Вектор». За ним можно было вполне надежно укрыться. Тут же раскинулся крупный развал из больших деревянных ящиков и металлических контейнеров, создающий прекрасную возможность отхода.
Санай побежал следом, пытаясь не потерять спину проводника из виду. Он рванул со всей дури, со скоростью, которую и в лучшие годы не показывал, еще зачем-то подумал: «Дядя Вася, наверное, похвалил бы!»
Раздался выстрел из гаусса, затем сразу еще один. Санай инстинктивно втянул шею. Потом до сталкера, как до жирафа, дошло, что стреляли, скорее всего, не в него, а в Плута, бегущего впереди.
За спиной веско заговорил винторез Сарацина.
Пули летели прямо над головой. Сарацин стрелял по противникам, видимым только ему.
Откуда-то слева прогремела целая очередь, выпущенная из гаусс-автомата. Страшенное оружие! Когда слышишь выстрелы из него, очень хочется зарыться в землю и лежать там, не шевелясь и не дыша.
