— Рукоплещу твоей проницательности, хабиби, — отозвался Ильяс со своей всегдашней усмешкой. — Значит, решила уволиться из своей конторы? Правильное решение. Приходи ко мне. Придумаем тебе какую-нибудь должность.
— Ко мне — это куда?
— Это ко мне в постель, разумеется. А работать будешь в любой дочерней компании холдинга «Африка-Россия». Можешь и в центральной, не суть. Если тебе так важно ходить не работу, почему бы мне не отказать тебе в этой маленькой слабости? При условии, что ты постараешься как следует меня удовлетворить, конечно.
— Это исключено, — твердо сказала я, а потом, поколебавшись, все-таки спросила. — Почему ты так ненавидишь его? За что хочешь ему отомстить?
— Да ладно? Никак я улавливаю в твоем голосе обеспокоенные нотки. Я-то думал, Вольф тебе омерзителен.
Разумеется, омерзителен. Вот только почему меня неожиданно нехорошо затронуло то, что он, оказывается, уехал к другой женщине? И почему я снова и снова вспоминаю эту всепоглощающую страсть в холодных волчьих глазах? Почему его жёсткость как будто отошла на второй план? Ведь со мной-то Вольф не был жесток. Жёсток, но не жесток.
— Я ничего не добьюсь от тебя, ведь так? — вздохнула я, поражаясь своей глупости. — Это тоже был всего лишь повод, чтобы ты смог еще раз озвучить свое неприличное предложение.
— А чем оно плохо? — Ильяс выгнул бровь. — Я по всем статьям лучше подхожу тебе чем, он. По меньшей мере, цивилизованней. В отличие от Волка, я не стану запирать тебя в золотую клетку.
— Всем оно плохо. Потому что мстить — это низко. Потому, что это отношения напоказ. Ты просто хочешь мозолить ему мной глаза.
— В этом есть своя пикантная прелесть, поверь. Кстати, стейк просто обалденный. Попробуй. Мясо с кровью — моя слабость.
— Ты ешь свинину? — удивилась я. — А как же… религия?
— Я не самый ревностный мусульманин. И в жены я себе хочу разведенную русскую девушку из обычного русского села с простым таким названием… Ларюшино.
Мне показалось, что я ослышалась.
— В жены? Ты вроде про любовницу говорил?
— Раз ты такая упрямая, давай повысим ставки. Отец уже мне все уши прожужжал о внуках. Он мечтает о династии. Вот только со шлюхами, которые крутятся вокруг меня, династии не построишь. Мне нужен первый сорт. Твой дурак муж от тебя отказался, и теперь кусает локти. Его рога уже заслонили собой шпиль Останкинской телебашни, где снимали ту передачу про него и ту подстилку, на которую он тебя променял.
Шокированная до глубины души, я качала головой. Откуда Ильяс знает про Глеба и Олесю?! Впрочем, для такого, как он, это явно не проблема — узнать.
— Подумай, что может предложить тебе Волк? — продолжал Ильяс, преспокойно отправив в рот еще один кусок кровящего стейка. — Он — это теневая сторона нашего алмазного бизнеса. Решает всякие… такие проблемы, разбирается с братками и, в целом, отвечает за безопасность. Мутная, полукриминальная личность. В то время, как я — генеральный директор материнской компании холдинга и перед законом я кристально чист. Так же чист, как этот бриллиант.
В следующее мгновение Ильяс Рахматулин как ни в чем не бывало поставил передо мной на стол маленькую кожаную коробочку с открытым замочком. Там на черном бархате лежало кольцо с крупным переливающимся камнем.
— Белое золото, круглая огранка, одиннадцать карат. Это поистине волшебный камень. Уж поверь мне, как человеку, разбирающемуся в таких вещах.
Я ошарашено хлопала ресницами, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба и даже не обращала внимания, что все разговоры вокруг стихли.
— Глаза у тебя просто неземные, Ульяна. Все насмотреться в них не могу, — бархатным голосом проговорил Ильяс. — Так ты выйдешь за меня замуж?
Глава 32
Рахматулин спятил. Так я ему об этом и сказала. В своем стремлении отомстить Вольфу он зашел слишком далеко.
Я только что развелась не для того, чтобы заключать очередной фиктивный брак.
Не по любви, а… Да просто так. Из прихоти.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Просто потому что ему вдруг взбрело в голову, что я буду ему хорошей, послушной и верной женой. И это не считая мести Вольфу.
Лифт поднимался как-то уж слишком медленно, а я рассматривала себя в зеркало и никак не могла понять, кого там вижу — деревенскую простушку, выглядящую нелепо в дорогих вещах или стильную, но совершенно незнакомую мне леди?
Интересно, он уже вернулся… от этой своей женщины?
А, может, никакой женщины и нету — Ильяс меня обманул? А Вольф просто уехал по своим делам…
Почему мне так хочется это знать?
И почему я чувствую себя неверной женой, которая возвращается от любовника?
Ведь Вольф мне не муж. Он мне никто. Или… уже не совсем никто?
Занятая этими мыслями я не замечаю дежурящего около квартиры юркого вертлявого парня, который при виде меня начинает живо щелкать фотоаппаратом.
— Ульяна Витальевна! Ульяна Витальевна! Ответьте на пару вопросов!
— На какие еще вопросы? — хмурюсь я. — Кто вы?
Терпеть не могу, когда меня фотографируют без предупреждения.
— Меня зовут Сергей. Я помощник Андрея Махалова. Он писал вам, Ульяна Витальевна. Рейтинги нашей передачи о вашем муже просто огромны! Андрей очень просит вас поучаствовать в съемках второй части.
— Это исключено, — заслоняя глаза от быстрых вспышек, проговорила я. — Вы не могли бы не фотографировать?
Моя просьба осталась без внимания.
— Андрей велел передать, чтобы вы назвали любую сумму за эксклюзивное интервью о вашей жизни и расставании с бывшим мужем нашей передаче.
— Послушайте, дело не в деньгах, — терпеливо попыталась объяснить я. — Я просто не хочу афишировать…
Но Сергей не слушал меня и наседал, как назойливый комар, забрасывая вопросами.
— Это правда, что ваши отношения с Глебом Рудным были далеки от идеальных? Он бил вас? Злоупотреблял алкоголем? Почему после трех лет брака вы так и не завели ребенка? Вы сейчас живете у вашего нового бойфренда?
— Оставьте меня в покое! — не выдержала я.
Дверь, которую я с непривычки никак не могла открыть, наконец, распахнулась и я влетела туда, поспешив тут же захлопнуть ее за собой.
Обессилено прижалась к ней с другой стороны.
Ну и дела…
Вроде тщедушный и щуплый парнишка, а как катком по мне проехался.
Видно, телевизионщики почуяли сенсацию, потому разыскали меня и так настойчиво пытаются склонить к участию в передаче.
И надо же — они совсем не понимают, что я никогда на такое не пойду. Я и после того, как три года назад поучаствовала в реалити-шоу (невольно, кстати), никак оправиться не могла. Но тогда все это сгладилось, потому что я была опьянена любовью Глеба. А сейчас, когда у меня есть выбор — участвовать, или нет, ответ очевиден.
Шикарная квартира встретила как-то по-привычному. Даже… по-родному.
Я выдохнула и отправилась разбирать завал в своей электронной почте. На многочисленные письма Андрея Махалина, который прямо-таки сулил мне золотые горы, решила не отвечать.
Зато Роман Евгеньевич рвал и метал. Он еще надеялся на заказ Ильяса Рахматулина, но мне пришлось его разочаровать. Начальник не мог с этим примириться, позвонил Ильясу сам и получил отказ. И это только подтвердило то, что Рахматулин блефовал и просто использовал возможность подобраться ко мне поближе.
В итоге мы с вконец расстроенным утерей такого статусного клиента Романом сошлись на том, что я сделаю все срочные, горящие новогодние заказы, а после он отпустит меня на все четыре стороны.
Этим я и занялась — а именно крупным заказом сотрудников какой-то консалтинговой фирмы. Их обожаемый начальник праздновал свой день рождения тридцать первого декабря, и ему требовалось большое стихотворное поздравление. Оно должно было совместить в себе поздравление и с юбилеем, и с наступающим Новым Годом одновременно.
За этим делом меня и застал Вольф.
Я лежала на животе на мягком шоколадном ворсе ковра, махала ногами в теплых носочках и грызла ручку, а вокруг были разбросаны исписанные листы бумаги.
