– Супер! – кивнул Лебедь в какой-то момент и показал кадр сестре.
– Скинешь мне потом? – поинтересовалась она, кисточкой указывая на экран. – Для портфолио?
– Чего? Иди уроки учи, ребенок, – возмутился ее брат, отводя кисточку от своей камеры. – Портфолио ей еще какое-то подавай…
– А как накрасить кого-то надо, то сразу Арина! – возмутилась она, ударив брата по плечу, пока он демонстрировал снимок мне.
С него на меня смотрела совсем другая девушка. Объем на ее голове создавал не лохматый начес, а аккуратные большие, объемные кудри, которые не только скрывали уши, но и мягкими прядями обрамляли заостренные скулы на худом лице. На этой девушке был неяркий дневной макияж, который выравнивал тон лица, подчеркивал, а не прятал большие глаза с длинными ресницами и пухлые губы.
Но главным, что меняло ее лицо практически до неузнаваемости, была широкая, счастливая, не запуганная и зажатая, а открытая улыбка.
Раньше никогда бы не подумала, что обычная улыбка может настолько преобразить человека. Как и не знала, что улыбаться так могу я сама.
25. О том, как Утенок любовался солнечными цветочками
Семья обрадовалась Максиму как родному. Даже мои локоны и макияж не вызвали столько ахов, охов, криков, сколько появление Лебедя около нашей машины. Ему радовались практически все. Мама заверила в том, что безумно рада, что у ее Леси появился такой хороший друг, Оля усиленно строила глазки и хихикала, близнецы наперебой рассказывали о своих игрушках и уроках в школе, Тася прыгала у него в ногах и тявкала, словно пыталась перекричать мальчишек. Даже папа принял участие в разговоре и поинтересовался у Максима, как дела и как он додумался по собственной инициативе ехать в единственный выходной на чужой огород.
И только мы с Лялей стояли в стороне и переглядывались, не понимая, чем именно Лебедь мог околдовать всю нашу сумасшедшую семейку.
– Это и есть Максик? – поинтересовалась сестра, хмуро разглядывая моего нового приятеля.
– Угу.
– Ну тогда да. Певун лучше, – кивнула она, вспомнив наш разговор месячной давности, когда мы сравнивали Максима и Дениса.
Перевела на сестру удивленный взгляд и одобрительно улыбнулась. По крайней мере Дениса я еще не видела бегающим вокруг машины от своих же шумных братьев.
– Что такое? Кто такой певун? – подскочил Максим, вклиниваясь между нами и закидывая руки на плечи. Ляля испуганно ойкнула и отскочила в сторону, я же осталась на месте – практически привыкла, что с Лебедем не обниматься невозможно.
– Никто.
– А что это ты так улыбалась?
– Анекдот вспомнила с Лебедем в главной роли.
– О! Расскажи, – потребовал он, крикнув мне в ухо.
– Нет, – ткнула пальцем ему в щеку, отталкивая от себя.
– Ну что, молодежь, доберетесь? – поинтересовался отец, захлопывая дверь машины за близнецами и Тасей и поворачиваясь к нам. Мы согласно кивнули – Максим воодушевленно, я расстроенно. – Ну удачи! – напутствовал папа, садясь за руль.
Машина у нас была не маленькая, мы помещались в нее всей семьей, но вот восьмого сиденья для всяких Лебедей в ней предусмотрено не было, и поэтому нам с Максимом предстояло проделать длинный путь с пересадками до бабулиного огорода на общественном транспорте. Добираться подобным способом мне не хотелось, потому что я боялась за новую прическу. Однако посылать Максима вместе с вызвавшейся болтушкой Олей было еще страшнее.
Мы проводили выезжавшую со двора родительскую машину, помахав вслед всей компании.
– Руку убери, а то прическу помнешь, – попросила, поправляя кудряшки и перекидывая их через плечи вперед.
– Не переживай. Ничего ей не будет, – ответил Максим, помогая мне перекладывать воздушные пряди, чем смутил. Я привыкла, что мы в последнее время все время передвигаемся в обнимку, но раньше он никогда не делал ничего подобного, заботливо-нежного. И не касался моей шеи вроде бы совершенно случайно, но ласково. Неожиданное невинное прикосновение меня взволновало. Я вздрогнула, закусила губу и подняла на Максима вопросительный взгляд, когда он снова дотронулся пальцем до кожи за ухом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И заметила, что он вновь начал наклоняться ко мне.
– Пошли быстрее, – нервно проговорила, развернулась и присела, чтобы выбраться из-под его руки.
– Эй! – возмутился он так, будто я не от поцелуя сбежала, а наступила ему на ногу. Обиженно и удивленно одновременно.
А я тем временем спасалась бегством и раздумывала о произошедшем. Или, вернее, о не произошедшем.
О том, что Максиму я нравлюсь, знала и даже принимала это, хоть до сих пор и не понимала до конца, как это возможно. Но вот как сама к нему отношусь, никак не могла определиться. Запредельного восторга он не вызывал, часто раздражал и при всем этом с ним было очень хорошо, комфортно, интересно, иногда даже расставаться не хотелось. Да и я не могла не оценить того, что он для меня делал. Даже вопреки моему желанию, но, вынуждена признать, для моего блага.
– Куда ты так бежишь? Даже я за тобой не успеваю.
– Боюсь, что волосы распрямятся и прическа до съемки не доживет.
– Если будешь так бегать, то точно не доживет, – предупредил Максим. – Погоди. Я сейчас.
Он неожиданно свернул с нашего привычного маршрута к автобусной остановке и зашел в цветочный магазин. Удивленно застыла, не понимая, что ему понадобилось там, и еще сильнее начала волноваться. И не зря, потому что вышел он с огромным букетом декоративных подсолнухов, которые вручил мне со словами:
– Держи.
– Что это? – поинтересовалась, выглядывая из-за зеленой листвы и желтых лепестков.
– Для съемки, – ответил Лебедь, снова закидывая руку мне на плечи. – Вперед, мой смелый Утенок! – важно указал рукой на автобусную остановку и подтолкнул.
Я была так дезориентирована полученным ярким букетом, что не обратила внимания ни на его нелепое обращение, ни на проходившего мимо парня. Вернее, я его заметила в самый последний момент, когда мы поравнялись и он разве что шею не свернул, провожая нас с Лебедем взглядом. Когда же почувствовала этот прожигающий взгляд, обернулась, чтобы убедиться в том, что не обозналась, и тут же отвернулась обратно, сжимаясь и невольно сама прижимаясь к боку Максима, стремясь как можно лучше спрятаться под его крылом.
– Давай быстрее! – попросила обеспокоенно.
– А что такое? – Он вслед за мной обернулся и, похоже, увидел его. – Это кто? – Голос Максима стал резче, грубее, требовательнее.
– Никто. Наш автобус!
Лебедев кинул на меня обеспокоенный взгляд, оценил нервное состояние, непривычно взял за руку, согревая пальцы своим теплом, и потянул вперед. И я поспешно зацокала каблуками сапог Арины по асфальту, прижимая к себе букет. Мы заскочили в подошедший пустой автобус, заняли места на задних сиденьях, и только тогда я облегченно выдохнула, понимая, что встречи с прошлым удалось избежать.
– Все в порядке? – спросил Максим, обеспокоенно заглядывая мне в глаза.
Перевела взгляд с окна автобуса на него и натянуто улыбнулась, опасаясь того, что он начнет расспрашивать об этой встрече или снова беспрерывно вещать о разных глупостях.
Однако Максим удивил. Расплатился за проезд, взял меня за руку, крепко сжал и продолжил молчать, переводя взгляд с меня на переднее сиденье. Я же уткнулась носом в букет и разглядывала каждый цветочек, каждый лепесточек, чувствуя, как напряжение и страх медленно отпускают, а вместо них сердце заполняют спокойствие и теплота от человека, сидящего рядом.
– Спасибо за букет, – запоздало поблагодарила Максима. Тот посмотрел на меня все так же встревоженно. – Я очень люблю цветы.
Улыбнулся уголком губ и снова отвернулся, предоставляя мне время побыть наедине со своими мыслями и переживаниями, но не давая забыть, что я не одна. К концу поездки я так пригрелась рядом с Лебедем, что даже опустила голову на его плечо под предлогом того, что якобы задремала.
– Не хочу тебе мешать, но, Леся… а прическа? – раздался надо мной, прикрывшей глаза, вкрадчивый голос.
