отпустил орденских бойцов, и только когда за ними заколыхалась ткань полога, заговорил слащавым голосом.
— Где же ты был, друг наш Илларион?
Приторные интонации в голосе прокуратора вызвали у парня паническую дрожь. Все, кто имел дело с Исидором, знали его садистскую привычку предварять пытки ласковой, почти дружеской беседой. Вскинув голову и пожирая прокуратора преданным взглядом, Илларион буквально взвыл от ужаса:
— Я шел к вам, Ваше Преосвященство!
Секретарь тут же нагнулся к уху своего начальника и что-то быстро-быстро зашептал.
Губы Исидора искривились злой ухмылкой:
— Тогда объясни нам, Илларион, если ты шел ко мне, то почему же тебя поймали на пути к перевалу? Мне кажется, это совсем в противоположном направлении.
— Я потерялся, Ваше Преосвященство! Я заблудился, спасаясь от дикарей!
На лице стоящего на коленях парня была написана безграничная искренность, но на прокуратора это не произвело впечатления. Он хорошо знал таких людей — от страха они сами готовы поверить в собственную ложь. Но одно слово его заинтересовало.
— О каких дикарях ты говоришь?
В ответ Илларион начал в красках описывать события той трагической ночи, когда погиб Тирос. Исидор Феоклист слушал молча, теребя пальцами подбородок и заговорил, лишь когда пленник закончил:
— Так значит, кристалл остался в сгоревшем доме?
— Да-да, — затараторил Илларион, — кристалл, Тирос и трое орденских рыцарей — все сгорели в пожаре.
В этот момент прокуратор подумал, что новость о смерти рыцарей надо попридержать — для ордена она слишком ценна, чтобы отдавать ее бесплатно. Они убийство своих не прощают! Но все это второстепенно, главное — кристалл! Раз он не окончательно потерян, то это в корне меняет ситуацию. Надо срочно его найти, и пусть мы не сможем воспользоваться им, как магистры братства, но с его помощью мы точно сможем заставить говорить их посланницу! Если я буду знать планы братства, то игра уже пойдет по моим правилам!
Довольная улыбка зазмеилась на губах Исидора, и он, протянув руку, коротко бросил секретарю:
— Карту!
Пергамент с вычерченным подробным планом долины тут же появился на столе.
— Покажи, где это было?
Взгляд прокуратора прожег Иллариона, и тот с готовностью уставился на рисунок.
— Вот здесь! — его палец ткнул в кружок дома ближней к перевалу деревни.
Как только грязный ноготь указал на точку, в памяти Исидора тут же всплыла умильная рожа идиота-трактирщика и где-то глубоко в душе заворочалось нехорошее предчувствие. Место, указанное Илларионом было тем домом, в конюшне при котором расположился трактир.
Мозг прокуратора, привыкший не верить в случайности, лихорадочно заработал. Через день после нападения какой-то человек организует свое заведение буквально в шаге от места гибели Тироса Иберийского. Это крайне подозрительно! Очень похоже на прикрытие для поиска кристалла. Нужно немедленно послать людей и задержать трактирщика. Если не найдем кристалл, то придется допросить его особенно тщательно.
Решив про себя, он обернулся к секретарю:
— Поднимайте людей, брат Луций. Выезжаем немедленно!
Отдав распоряжение, Исидор вновь обратил взор на Иллариона. По-хорошему, надо бы проверить, не утаил ли чего этот сукин сын, но времени нет — надо торопиться.
В его взгляде проявилось разочарование — вид пытки всегда действовал на него умиротворяюще, и сейчас порция такого успокоительного ему бы не помешала. Исидор уже не мог обходится без этого — запах крови и страха стал для него, как наркотик. Он мог часами сидеть в темном углу пыточной, наблюдая за работой палача. Чужие страдания и муки навевали на него чувство безмятежности. Это началось еще в далекой юности, когда он молоденьким монахом пришел в Трибунал. Место писца в допросной было вакантным, и Исидор, не раздумывая, занял его. Целыми днями он записывал показания, добытые огнем, дыбой и клещами. Эта должность была свободной по одной простой причине — мало кто долго выдерживал вопли истязуемых и вид искалеченной человеческой плоти в сыром подвале, провонявшем кровью и мочой. Монахи старались сбежать оттуда при любой возможности, а вот Исидору понравилось. Его завораживало само наблюдение. Ни разу ему не захотелось самому взять нож или клещи — его восхищало зрелище, оно приносило покой и восторженную эйфорию.
Исидор переборол болезненное желание отдать парня палачу и произнес еле слышно:
— Поедешь с нами, покажешь все на месте.
Глава 20
Отряд всадников ворвался в сожженную деревню ближе к полудню, и двор трактира сразу же наполнился криками и ржанием лошадей. Акси прильнул к щели в дощатой стене своей каморки. В сожженном доме напротив метались серые орденские сутаны и характерные круглые шлемы стражей Трибунала. Его взгляд спокойно пересчитал незваных гостей. Десяток рыцарей ордена и около тридцати бойцов тайной службы церкви!
Оторвавшись от щели, он откинулся на спинку своего походного стула.
«Кажется, ты здорово влип, дружок! — Акциний имел привычку разговаривать с самим собой. — Надо было уходить еще вчера! Надо было вообще проходить мимо этого дома, как советовала тебе интуиция, а не жалеть теперь о содеянном!»
Он уже понял, что с таким трудом налаженной жизни пришел конец — Трибунал его уже не отпустит.
По лестнице загрохотали тяжелые сапоги, и дверь чуть не слетела с петель. С бешено выпученными глазами в каморку ворвался Мера:
— Акси, там солдаты выгоняют всех на улицу и шмонают по полной!
Наксос неспешно поднялся и, глянув еще раз в щель, посмотрел на мельтешащие внизу серые балахоны рыцарей.
— Не дергайся и не суетись. Мы ничего не видели, ничего не слышали — передай это всем.
Спокойный взгляд карих глаз оторвался от дырки в стене и повернулся к телохранителю.
— А теперь пойдем послушаем, чего они хотят.
Акциний вышел на крыльцо вслед за своим помощником и сразу понял, что одним обыском не обойдется. В сгоревшем доме уже слышался стук кирок и лопат, а из трактира серые капюшоны выносили и скидывали во двор все, что только можно было вынести. Всех слуг и шлюх согнали в угол к остаткам забора и усадили прямо на землю, а трое крепких ребят в форме слуг Трибунала взяли их под неусыпное наблюдение.
Прежде чем к ним подскочил стражник, Наксос нашел взглядом глаза Меры:
— Если меня заберут, ты знаешь что делать.
Старый товарищ ответил едва заметным кивком, и уже в следующую секунду страж Трибунала обрушился на них с криком:
— А вы что стоите, вам особое приглашение требуется? Марш к остальным!
Акциний молча пересек двор и присоединился к своим людям, где сквозь толпу к нему тут же протиснулся Клешня.
— Чего они ищут-то?
Акси с обычной невозмутимостью пожал плечами — кто его знает!
