губ дёргаются, я сделала ошибку, посмев снова взглянуть ему в глаза. Дергаюсь, чтобы освободить руки, но он не дает, сжимает запястья и тянет к себе. Выпрямляю спину, упираюсь в его руки, чтобы снова не упасть на него, словно слабая и беспомощная девчонка.
– Я бы все равно поступила так же, – отвечаю ему без капли сомнения.
– Знаю, – принимает мои слова на свой счет магесса. – На войне все мы – просто пешки, которыми можно пожертвовать ради победы.
Закрываю глаза, даю себе передышку от его взгляда.
– Да я даже не солдат, не воин, не маг, – устало смеюсь от ее слов. – Чего тебе от меня надо?
Я спрашивала у нее? Или у него? Разве теперь это так важно?
– Мы проиграли, я не смогла убить их короля, – отвечает мне «подруга».
Не могу смотреть на монстра, может быть из-за страха. Он сам хотел это слушать, так пускай слушает.
– И что с того? – вскидываю голову, наблюдая за ним из-под полуприкрытых век.
Я не могу понять, о чем он думает, поэтому наблюдаю. Хватка не меняется, как и выражение лица – все та же бесстрастная маска. Мышцы на руках и торсе напряжены. Он поблескивает в свете луны и почти сливается с окутанным во мрак пейзажем. Глаза два черных уголька, что блестят на свету, словно глаза кошки, выглядит немного жутко и необъяснимо притягательно для такой ненормальной как я.
– Как что?! Где ты? – резко меняется в голосе девушка и вроде как сама себя останавливает, меняя тему. – Ты пропала, как только начались взрывы, я думала, ты погибла в пожаре.
– Там начался пожар? – испуганно переспрашиваю. – Зачем ты это сделала?
На площади было столько людей, детей, кто-то из них определенно пострадал во время взрывов или пожара. Стискиваю зубы, чтобы не высказать Настасье все, что думаю.
– Это была не я! – вскрикивает Настасья с таким отчаяньем и злостью, что я растерялась.
Она замолчала, я же невольно оглянулась, слыша ее тихие всхлипы. Мне показалось, что плачет кто-то другой. Железная и упрямая командующая магами плачет, и я знаю единственную возможную причину для ее слёз.
Резко вырываюсь из объятий монстра, почти освобождаю руки, но он хватает снова. Началась возня, я изо всех сил пыталась отбиться, дергаясь в грязи, но ему ничего не стоило повалить меня на спину и навалиться сверху.
– Отпусти! – кричу зло, кусая его за плечо, но он даже не шипит из-за этого.
Даже опираясь руками в его грудь, не могу отодвинуть и на миллиметр. Монстр точно наслаждается моим бессилием, сжимает подбородок до боли, заставляя смотреть на него.
– Любава, что с тобой? – вскрикивает обеспокоенно Настасья, заставив меня на мгновение закрыть глаза и прикрыть рот.
– Отвечай ей, – жестоко требует он, больно надавливая большим пальцем прямо на метку.
Рука отдает ноющей болью, да и не только она, в груди сердце готово вот-вот взорваться. Закрываю глаза, сжимаю зубы, он не сможет заставить меня.
Монстр дернул за запястье, заставил открыть глаза. Все было ложью – наконец-то поняла я. То, что он меня защищал, унижался перед королем великанов и неоднократно спасал жизнь – все ложь. Он делал это специально. Зачем? Должна быть причина его поведению, и это уж точно не такое тривиальное чувство, как любовь. Прав был Марат, когда говорил, что монстр просто не может любить.
– Спроси: если не она, то кто? – твердит он мне холодно и расчётливо. – Пусть расскажет, что там произошло.
И этот человек совсем недавно шептал что-то нежное на ухо? Хотя откуда мне знать, вдруг он рассказывал, каким именно способом убьет меня? Конечно же, сразу после того как воспользуется моей дуростью. Спаситель, какая же я дура! Хочется дать себе крепкую пощечину, чтобы наконец-то прийти в себя от его чар, но и этого он не дает мне сделать.
Упрямо сжимаю зубы так, что сводит челюсти. Даже если мне интересно и хочется узнать, я не собираюсь идти ему на уступки. Он с каждым мгновением, пока я молчу, хмурится все сильнее. По моему телу проходятся мурашки. Монстр наклоняется так, что его дыхание опаливает лицо, а от взгляда леденеет все в груди.
– Не заставляй меня причинять тебе боль, Моя Слабость, – произносит он ледяным голосом, от которого я вздрагиваю всем телом.
Его слабость? Серьёзно? Какая я для него слабость, если меня можно смело перешагнуть ради своей цели? Какая я глупая, что решилась на тот поцелуй. Чем вообще думала, что увидела в этом монстре? Меня ввели в заблуждения его воспоминания, мои глупые чувства, больше такой ошибки я не допущу.
– Не называй меня так, – говорю через силу, не скрывая своей ненависти, – чудовище.
В груди больно кольнуло, но я заставила себя отвернуться и не смотреть на него. Он отпустил мой подбородок, разогнулся, но руку отпускать не стал. Мнимое послабление для беззащитной жертвы. Я беспомощна и глупа настолько, что поверила ему без слов.
Мы – враги. Это то, что я забыла. То, что нужно выжечь калёным железом на моем дурацком сердце.
– Говори! – требует у меня монстр тем самым голосом, от которого по спине проходится холодок.
– Любава, кто там? Где ты? – засуетилась Настасья. – Ты в безопасности?
– Что случилось после того как мы разделились? – спрашиваю, смотря куда-то в сторону и чувствуя какая же здесь холодная земля.
– Я прошла охрану, попыталась пройти к беседке, но меня задержали. Когда произошел взрыв, загорелась сцена, серые спаслись, но огонь перекинулся со сцены на соседний дом. Все вспыхнуло как спички, люди кричали, а серые... они...
Она замолчала, говоря сбивчиво, словно сама окунулась в это воспоминание. От ее голоса веяло страхом и отчаяньем.
– Они убили всех мужчин, которые были на площади, не тронули только детей и женщин, – ее голос дрожит, пока я поднимаю на
