до края.
Мрак стискивал зубы, зажмуривался, пряча глаза даже от коня, не желая видеть белый свет, мерзавец, так сволочно врал, прямо в глаза врал, не мог сказать правду… да и как сказать?
Конь несся, как стрела, выпущенная из богатырского лука. Земля сперва мелькала под копытами, потом просто замерцала, словно тусклая вода в сумерки. Дробный стук копыт участился и… затих вовсе. Встречный ветер раздирал рот, пытался выдавить глаза и выдрать волосы.
Далеко впереди показалась полоса деревьев, роскошные яворы. Он успел понять, что они у кромки воды, впереди широкая река, а конь несется, как черт. Под брюхом внезапно оборвалась земля, а внизу страшно заблестела вода, от нее пугающе ударило холодом. Сердце оборвалось, он зажмурился, тут же снова открыл глаза… Впереди возник берег, копыта со стуком ударили о твердое, тут же участили стук. Он оглянулся и успел увидеть убегающую за горизонт реку, линию деревьев.
Сердце робко стукнуло, как испуганный цыпленок, что учился клевать зерна, убедилось, что уцелело, затрепыхалось вовсю. Он перевел дух, и тут на место сладкому страху медленно начало заползать ликование. Он прокричал коню: «Еще! Еще быстрее!», пригнулся, ощутил мощный толчок, на миг потяжелел, а когда скосил глазом вниз, увидел, как под конем проносится зеленая равнина, а конь уже снова опускается, снова удар копытами, скачок… который равен ста конским скокам, если не тысяче, еще и еще, ускоряется, ветер ревет в ушах, конь разогрелся, уже как раскаленный слиток металла, который только что вытащили из кузнечного горна…
Он увидел впереди знакомое распаханное поле, домик, заорал: «Тпру!», с силой натянул поводья. Конь пронесся через поле, а возле домика перешел на шаг. Мрак направил его прямо через забор, конь перемахнул с легкостью.
На крыльцо вышел испуганный старик. Мрак спрыгнул с седла, старик смотрел на коня восторженными глазами. Мрак бросил ему поводья в руки, велел почти по-тцарски:
– Посмотри за конем. Лучше спрячь в сарае, я завтра-послезавтра приду за ним. И еще… твоя дочь в гостях у принцессы Мелигерды. Не боись, она хорошо устроена. Вот тебе от нее пара золотых монет… Бери-бери!.. Как заработает, пришлет еще. Так уж получилось, что ей пришлось отбыть чуток неожиданно. Потом приедет в гости…
Старик вскрикнул тревожно:
– С ней ничего не случилось?
Мрак засмеялся:
– Вот увидишь!.. Она пристроена намного лучше, чем в той вонючей харчевне.
Он помахал рукой, солнце уже близко к вершинам деревьев, наливается красным. Отступил, вломился в лес, побежал быстрым шагом, вскоре ветерок донес издалека смутные запахи множества людей.
Ноздри уловили даже запах Аспарда, Мрак хорошо различал эту странную смесь ароматов крепкой здоровой кожи и непременных благовоний тцарского двора.
Он с бега перешел на шаг, холмы раздвинулись, он ощутил, что вот-вот навстречу выедут всадники, и потому заставил себя тащиться медленно, зацепляя ногу за ногу.
Через мгновение в самом деле показались всадники, целый десяток. За ними тащились тяжело груженные подводы. За подводами еще десятка два всадников. Острые глаза Мрака сразу вычленили распорядителя охоты, Червлена, Сисада и Билгу, придворных, что чаще других оказывались перед глазами. Все трое ехали горделиво впереди. Верный Аспард тащился с двумя воинами, малость поотстав. Мрак даже отсюда увидел, насколько Аспард угнетен и подавлен, плечи опущены, он согнулся, как старик под тяжестью нелегко прожитой жизни. Рядом двое воинов угрюмо молчат, но на их лицах он видел ясную печать поражения.
Всадники не сразу заметили одинокого путника, не сразу обратили на него внимание, а когда подняли взгляды, грозный Мрак был уже в десяти шагах, взор гневен, а голос напомнил всем рык разъяренного льва:
– Ну?.. И много бедных зверей набили?
Распорядитель отшатнулся, побелел, вскрикнул, руки с такой нервозностью дернули за повод, что конь захрапел, встал на дыбы, словно перед ним в самом деле возник страшный лев. Сисад и Билга что-то шептали, непрестанно хватались за амулеты, глаза дружно полезли из орбит, а Червлен уставился на Мрака гневно-изумленными глазами.
Послышался грохот копыт. Прискакал Аспард, двое его воинов, похожие друг на друга и на самого Аспарда настолько, что понятно: родня. Все трое схватились за мечи, окружили Мрака, глаза горят, зубы оскалены.
Аспард вскрикнул ликующе-тревожным голосом:
– Ваше Величество!.. Вы целы? Не ранены?
Мрак сказал мощно:
– Здоров, здоров… И буду здоров, чего не скажешь об этих двоих… Что это с ними?
Аспард сказал торопливо:
– Они прискакали с клочьями вашей окровавленной одежды… Сказали, на вас напал лев.
– Лев? – переспросил Мрак.
– Да, так сказали…
Мрак покачал головой:
– А ты хоть следы видел?
– Пытался, – сказал Аспард виновато. – Но там набежало столько народа, что все затоптали! Да если бы только набежали, а то все на конях…
– Лев! – прорычал Мрак. – Жабу от льва отличить не можете… Что следы, запах же остался? Следы на деревьях… Эх, ладно, давайте о деле.
Он посмотрел на распорядителя, на придворных испытующим взглядом. Все тряслись, бледнели и отводили взгляды.
– Да, – ответил Мрак небрежно. – Напал. Только не лев и не на меня. Какой-то бедолага там оказался. Это его кровь на моей одежде. Я пытался его перевязать, но бедолага помер. Я укрыл его своей тцарской мантией… нет, рубашкой, и ушел вас искать. Да, видать, заблудился, вот блуждал все это время.
Аспард и все смотрели с недоверием.
– Ваше Величество, – сказал наконец Аспард, голос был почтительным, но в нем звучал сарказм, – видать, из чащи вышел еще один лев. Он растерзал еще и вашу мантию, а заодно и того бедолагу, которого… покусал первый лев. А как вы оказались здесь? Вас искали совсем в другом месте!
Мрак пожал плечами:
– Не знаю. Заплутал я в лесу… Это ж не звездное небо! Вот среди звезд я как в своем огороде, все знаю. А здесь – деревья, видишь? Как тут не заплутать?.. Что я тебе, из Леса, что ли?
Один из всадников торопливо спрыгнул с коня, подвел Мраку, а сам опустился на колено. Мрак с великим трудом взобрался в седло, его подсаживали втроем, он у двух выдрал волосы, а третьему едва не свернул голову, но все же кое-как вскарабкался в седло, едва не выпал на ту сторону, его ловили всей толпой, долго удерживали, он еще дольше приходил в себя, смотрел на мир выпученными глазами, ничего не видя, а воины почтительно ждали.
По дороге в Барбус Мрак трижды отказался от настоятельного предложения пересесть в носилки, велел Аспарду ехать рядом, остальных послал вперед готовить ужин, горячую воду и взбивать подушки. И проверить, чтобы Манмурт выгулял, выкакал и обиходил
