он, чтобы не испугалась вида обнаженного меча возле ее горла. – Не бойся…
– Ты герой, – прошептала она с обожанием. – От руки такого героя и смерть принять… можно только мечтать!
Сзади заскреблось, чешуйчатая кожа чуть вздрогнула. Над боком Змея появилось хмурое лицо Ликии. Серые глаза позеленели при виде плененной красавицы. Мрак разрезал последние веревки, пленница с радостным вздохом упала ему на грудь, тонкие пальцы утонули в густой заросли на груди.
Ликия пугливо осматривалась. На загривке Змея свесил голову и руки на одну сторону, а ноги на другую неподвижный воин. Из затылка, проломив кость, торчит красный клюв стрелы. Значит, Мрак первой же стрелой сразил этого… Еще один, тоже с торчащим из груди белым оперением стрелы, скатился по боку и завис, бессильно раскинув руки, на крыле. Лужа крови под ним все ширится, струйки заполняют щели между чешуйками.
Толстая кожа, покрытая ороговевшими чешуйками, слегка дернулась, словно Змей сгонял мух. Ликия, стараясь не думать, что она ходит по страшному Змею, принялась освобождать свои драгоценные стрелы.
– Кто ты? – спросил Мрак. – Откуда?
Девушка огляделась дикими глазами. Мрак отодвинул ее и старательно удерживал на вытянутых руках. Она все пыталась прильнуть к его широкой и такой горячей груди, спрятаться от всего, ибо сколько могла – держалась храбро, но когда явился герой – право даже самой отважной женщины спрятаться за спину героя. Можно даже с визгом, чтобы ему понравиться больше.
– Я принцесса Мелигерда, – ответила она тихо, затем голос потвердел, появились тцарственные нотки. – Единственная дочь короля Грандара Блистательного, наследница всех его земель, владений, сокровищ… Вчера пришло известие, что мой отец погиб на дальнем кордоне. Как только это стало известно, тут же в нашем небе появился этот страшный Змей…
– Откуда он?
Принцесса вздрогнула. Лицо ее оставалось прекрасным и гордым, но в глазах прятался страх.
– Не знаю. В наших землях ходят слухи о Змеях, что похищают женщин… Но я считала это выдумками. Зачем Змею женщина, если проще украсть корову?.. К тому же рассказывали, что Змеи ездят на конях, дерутся с богатырями на мечах и топорах… Но только теперь я поняла!
Мрак кивнул.
– У одних столбы с лосями, у других на шлемах орлиные перья. Третьи в память о предках шипят и рисуют на щеках змей или чешуйки… Ты помнишь, откуда тебя похитили?
Принцесса спросила с надеждой:
– Ты повезешь меня к себе? А у тебя большое тцарство?.. Хотя зачем тебе тцарство, когда у тебя длинный меч и такие широкие плечи?.. Где твой конь?
Тень набежала на лицо Мрака.
– Я беру коня там, где нахожу. Мы вернем тебя домой. Ведь теперь ты, как я понял, – единственная правительница? Если не поспеть сейчас, там начнется смута, кровь, грабежи…
– Ты прав…
– Уж это-то я уже знаю, – буркнул он, и она вздрогнула от радостного предчувствия, что ее освободитель – могучий властелин огромной и сильной страны. – Но мы смуты не допустим.
– Кто ты?
– Меня зовут Мрак.
– Ты тцар, – сказала она уверенно.
– Ерунда, – отмахнулся он.
Она сделала быстрый шажок вперед, ее лицо ткнулось ему в грудь. Мрак схватил ее за плечи, они утонули в его огромных ладонях, но принцесса уже сама отстранилась, вскинула смеющееся лицо, глаза сияли уже ярче звезд.
– Меня не обманешь, – сказала она тихо, чтобы не слышала Ликия. – Я знаю запах душистых масел, за которые могут заплатить только тцары.
– Ты умная девушка, – только и мог сказать он, – но сейчас помалкивай.
Она раскрыла хорошенький ротик для нового вопроса, но Мрак передал ее Ликии, а сам пошел, балансируя, по спине к голове Змея. Чешуйки становились мельче, шея истончилась, девушки видели, как по дороге он пинком сбросил на землю сраженного его стрелой. Теперь в затылке погибшего зияла дыра, куда пролез бы даже его кулак, зато стрела исчезла.
Принцесса крупно задрожала, глаза стали огромными, она тихонько спросила:
– Что он задумал?
– Боюсь и подумать, – ответила Ликия. – Лучше всего давай я тебя снова привяжу.
– Привязать? – воскликнула она в страхе.
– Я тоже привяжусь, – сказала Ликия торопливо.
– Зачем?
– Мне не нравится… что он сказал про коня.
– Про коня?
– Да. Что берет там, где находит.
Пластинчатая спина, похожая на укрытую доспехами, задвигалась. Плиты чешуек скрипели, терлись друг о друга с таким звуком, словно заработала каменоломня. Принцесса жалобно вскрикнула, Ликия ухватилась одной рукой за длинный прочный шип, похожий на рыбий, только размером с дверь сарая. Снизу широкий и толстый, как щит, он истончался до почти игольной толщины, но Ликия ощутила, насколько крепок: ладонь прорежет насквозь, но не сломится.
Их тряхнуло, Ликия с ужасом увидела, как внезапно земля отодвинулась и медленно поплыла короткими рывками. По сторонам тащились по земле кожистые крылья, сгребая кусты, камни, а огромные когти на концах пропахивали глубокие борозды.
Черноволосый герой уже сидел на загривке, покрикивал, тыкал копьем. Змей пошел быстрее, побежал. Крылья растопырились, начали слегка двигаться сверху вниз, все чаще и чаще, наконец Змей понесся, как пес, быстрыми прыжками, а крылья уже мощно хлопали по воздуху. Ликия чувствовала, как свирепые потоки воздуха бьют в лицо. Встречный ветер усиливался, спина крылатого зверя начала подпрыгивать, твердые плитки больно били снизу.
Вдруг толчки прекратились. Змей, казалось, застыл в неподвижности, только встречный ветер стал сильнее. Крылья били по воздуху совсем судорожно, часто, толстые сухожилия скрипели, как крылья ветряной мельницы.
Земля еще не удалилась, вместо каменистой почвы неслась и мелькала серая рябь, словно их несло над темным озером. Потом их тела потяжелели, а рябь превратилась в быстро убегающую землю. Ликия крепко прижимала к себе черноволосую красавицу. Та дрожала мелко, сама Ликия чувствовала, что дрожит крупно, просто трясется. Чего стоило залезть на эту огромную жабу, но чтоб лететь… А если еще и упасть…
Они видели только широкую спину Мрака, бугристую от мышц. Ветер трепал черные как смоль волосы, герой и сейчас ухитряется держать спину ровной, ветер встречает грудью. Лица его Ликия не видела, но была уверена, что челюсть надменно выпятил, а глаза высокомерно прищурены.
Ветер разрывал рот, пытался выдавить глаза, но он в самом деле держал нижнюю челюсть выдвинутой вперед, а грудь развернул навстречу урагану.
Земля внизу уже едва двигалась. В разрывы между облаками он видел только нескончаемую зелень, что означает лес, лес и лес. Изредка узкими клиньями вторгалась степь, кое-где из зеленого моря поднимаются старые округлые горы. Теперь они поднялись так высоко, что он мог одним взглядом захватить на самом виднокрае Авзацкие горы, на другом конце – Рипейские, а между ними синеют
