подняла на него заплаканные глаза, обжигая взглядом.
— Обещаешь, что сможешь его остановить?
— Для этого мы с тобой летим в Наукоград — отозвался Михаил, указывая на рюкзак, в котором, завернутое в оленью шкуру, по соседству с кедровыми орехами, моченой морошкой, игрушками из натурального меха и другими гостинцами лежало зеркало Верхнего мира.
Дело оставалось за малым. Исхитриться и загнать Выползня внутрь.
Лабиринт отражений
В аэропорту Наукограда их встречал Андрей Мудрицкий. Чуть не расплющил Михаилу кисть в медвежьем рукопожатии, а перед Верой, как и положено галантному кавалеру и радушному хозяину, рассыпался в комплиментах, совсем вогнав ее в краску. Хотя отважная путешественница стойко сносила все неудобства, связанные с нехитрым бытом кочевья, по мере приближения к цивилизации она испытывала все большую неловкость по поводу неопрятной прически и замызганного походного вида.
— Не переживай, — шепнул ей Михаил. пока Мудрицкий открывал машину. — Коллеги Андрея все лето проводят в тайге. А там, как ты знаешь, с салонами и парикмахерскими тоже не густо.
— Жалко, что вы к нам ненадолго, — усадив гостей в машину и уложив в багажник сумки с подарками и этюдник, посетовал Андрей. — Ну да ничего, надеюсь, в Москве скоро увидимся. Наш благодетель Константин Щаславович уже вылетел туда. Он большую конференцию устраивает, меня пригласил выступать.
Вера зажала рот, чтобы не закричать, а Михаил почувствовал, будто по горлу поверх едва зажившего шрама снова полоснули ножом. Оказывается, пока он, стремясь приобщиться к тайнам тонких миров, отправился на край света, лютый враг бродил окрест его дома, покушаясь на самое дорогое. И кто знает, что он предпримет еще?
— Ну вы же слышали, наверное, что Бессмертный из-за границы вернулся, — не понял, с чем связана такая странная реакция дорогих гостей, Андрей. — Он решил в Москве открыть филиал Фонда экологических исследований. Собирается привлечь иностранных инвесторов…
— Как давно Константин Щаславович уехал из Наукограда? — перебил Мудрицкого Михаил. — Он еще пять лет назад обещал мне интервью.
— Раз обещал — точно даст, — заверил друга Андрей. — Он как раз поручил мне пригласить тебя освещать нашу конференцию. А уехал он где-то неделю назад. Я собирался с ним — помочь в подготовке мероприятия, благо мои студенты уже сессию сдали, но тут Васька что-то расхворалась, и мне пришлось остаться дома.
— А что случилось? — на этот раз встрепенулась Вера, которую даже сквозь свитер и ветровку колотил озноб. — И как себя сейчас чувствует дочка? А то у нас, пока мы были в тундре, Левушка тоже успел переболеть.
— Да даже не знаю, как объяснить, — нахмурился Андрей. — Ни с того ни с сего подскочила температура, начался кашель и пошел отек горла. Потом так же внезапно все закончилось. Даже легкой простуды не осталось. Сейчас уже Вася вполне здорова, но Лана перестраховывается и боится ехать, а я так хотел им показать столицу.
— В другой раз покажешь, — ободрил Мудрицкого Михаил, параллельно поймав исполненный тревоги понимающий взгляд Веры.
Похоже, духи-помощники сумели отогнать хворь не только от Левы.
Ухоженная уютная квартирка Мудрицких ничем не напоминала холостяцкую берлогу Андрея. Даже неизменные книги и коллекции заняли свое место, став предметами строгого академического интерьера. Михаил подумал, что, пожалуй, в те дни, когда Вера брала работу из мастерской или создавала очередной дизайнерский шедевр, в их доме не удавалось соблюдать такой идеальный порядок.
Лана встретила гостей в прихожей. Рядом с ней, одетая в байковое домашнее платьице и шерстяную жилетку, стояла рыжеволосая зеленоглазая девочка, ровесница Левы. Хотя в Василисе вполне угадывались черты ее отца, выглядела она очаровательной куколкой и маленькой кокеткой, обещая со временем превратиться в настоящую красавицу, даже более привлекательную, чем ее мать, поскольку холодное совершенство озерных дев в ней разбавляла живая человеческая кровь.
Получив шоколадку и игрушку, Василиса убежала к себе в комнату, а Лана, едва глянув на измученный вид гостей, принялась хлопотать, пока Андрей ушел ставить машину.
— Спасибо тебе за Василису, — отправив Веру отмокать в ванную, поблагодарила она Михаила, нацеживая ему в кружку ароматный отвар, от которого сразу прибавилось сил.
Трудно сказать, сколько крови он потерял в реальном мире, но после четырехдневного строгого поста его пошатывало.
— Еще раз прости за то, что вместе с отцом впутали тебя и твоих близких в тяжбу, которая длится уже не первое тысячелетие, — добавила Лана, отправляя на сковородку антрекоты и сдабривая травами брусничный соус. — Но без твоей помощи отец не сумел бы даже отлить зеркало.
— Мне бы все равно пришлось во время посвящения пройти через опыт смерти, — пожал плечами Михаил. — Так хоть постарался для дела. Зато без шаманской болезни обошелся.
— Своей шаманской болезнью, я думаю, ты переболел еще в детстве, — серьезно глянула на него Лана. — Уже в первую нашу встречу ты не просто общался с духами, но и хозяину Нави противостоял. Теперь, думаю, ты тоже с ним сумеешь справиться.
— Если поганый выползень забыл, что смерть — это только часть жизни, и стремится мир перелицевать, придется ему напомнить, — кивнул Михаил, улыбаясь Вере, которая после купания и кружки горячего отвара походила то ли на возродившуюся Афродиту, то ли на Персефону, вернувшуюся из царства Аида. Впрочем, она за дни путешествия совершила не меньше мытарств.
Пока Михаил, после ужина связавшись с редакцией, набирал на компьютере репортаж о несостоявшейся находке, текст которого набросал в самолете, Вера еще раз поговорила с мамой и сыном, но спокойствия так и не обрела. И происшествие с Василисой Мудрицкой только усиливало ее тревогу.
— Может быть, нам стоило сразу отправиться домой? — прижимаясь к мужу в ночной тиши, всхлипнула она.
— Мне еще надо встретиться с Сергеем Боровиковым, а потом съездить на полигон, посмотреть, каким образом Бессмертный выбрался, и в каком состоянии сейчас находится портал, — не стал таиться Михаил. — Не переживай. Леву и родителей хранят духи, и Константин Щаславович больше к ним не полезет.
— Но ведь он может подготовиться и подстеречь тебя в Москве? — приподнялась на локте Вера, щекоча мужа прядями шелковистых, рассыпчатых после мытья волос.
— Именно так он уже и поступил, — с улыбкой притянул ее к себе Михаил, покрывая все более жаркими и требовательными поцелуями сначала висок, потом щеку и постепенно подбираясь к губам. — Поэтому я и хочу провести разведку боем, изучить ситуацию, отыскать все подводные камни, чтобы встретить его во всеоружии.
Осмотр полигона и в самом деле дал искомые результаты. Защита, которую поставил Михаил, оказалась грубо взломана, но не изнутри, а снаружи, и явно совсем недавно, уже после возвращения хозяина Нави. Похоже, Константин Щаславович и
