на них тоже не было серебристых шрамов. Они были гладкими и такими красивыми, что он не смог сразу оторвать взгляд.
Итак, на ее теле не было ни одного шрама, который можно было связать с колдовством. Честно говоря, он сразу заподозрил, что ее решимость раздеться и стоять здесь, позволив изучать себя, была лучшим доказательством, что он не найдет ничего подозрительного.
Возможно, он ошибся и Руна Уинтерс не была Мотыльком.
– Наступи сюда на секунду.
Она наступила на конец ленты, Гидеон поднялся, натягивая ее до самой макушки и измеряя таким образом рост. Руна ниже его на целый фут.
Записывая в альбом последние данные, он услышал, как она прошла к полкам.
– А это…
Гидеон резко повернулся и увидел, что Руна стоит, закутавшись в плед, едва скрывавший бедра, и разглядывает старые альбомы мамы. Она вела себя так, будто не видит ничего странного в том, чтобы находиться полуголой в одной комнате с ним.
Гидеон сглотнул и заставил себя отвести взгляд от ее ног.
– Это альбомы с эскизами мамы, – ответил он, расстегивая ворот сорочки. – В них все ее рисунки.
– Твоей мамы… – Руна повернулась: – Позволишь?
– Прошу.
Лицо ее озарила улыбка. От этого в его груди внезапно что-то шевельнулось.
Руна взяла не один альбом, а все, перенесла на стол и забралась на табурет. Она буквально пожирала глазами каждый образ, с удовольствием перелистывая страницы. Сейчас Руна выглядела… невинной девочкой. Гидеон перенес лампу на стол, чтобы ей было лучше видно.
Сегодня он старался не прикасаться к Руне, памятуя о сказанном на ринге братом. И не забывать, кем была она, а кем – он.
Насколько ты ниже ее по положению.
Подхватив второй табурет, Гидеон поставил его у стола с противоположной стороны и сел.
И сразу осознал ошибку.
Отсюда открывался вид на декольте, низкий вырез бюстгальтера, нежное кружево которого не оставляло места для воображения. Почему это сейчас оказало такое действие, ведь совсем недавно он снимал мерки и с бюста тоже. Гидеон переместил взгляд на шею.
Если бы он ухаживал за ней по-настоящему…
Если бы они могли быть вместе…
Он заставил себя отбросить неразумные мысли. Ты не усвоил урок, который преподала тебе первая ведьма, в чьи сети ты попался?
Он и Руна никогда не будут парой. В их отношениях возможны два варианта, и оба зависят от того, Мотылек она или нет. В первом случае его ухаживание, если это можно так назвать, закончится ее арестом и отправкой на чистку. Во втором он отойдет в сторону и будет надеяться, что Алекс наберется смелости и добьется того, о чем давно мечтал.
Так должно быть.
Руна перехватила его взгляд, но он отвел его далеко не сразу. Она не отвернулась, не опустила глаза, лишь поднялась и закрыла альбом.
– Думаю, мне лучше дальше не смотреть.
Руна обошла стол, позволила пледу зацепиться за угол и сползти вниз, открыв плечо, и протянула Гидеону альбом.
Он взял его. Она же тем временем забралась на стол.
Гидеон изо всех сил держался, чтобы смотреть прямо ей в лицо, хотя единственным желанием было бесконечно любоваться ее ногами.
Руна взяла альбом, в котором он записал ее размеры, перелистнула страницы и принялась изучать нарисованный им эскиз, водя пальцем по угольно-черным линиям. Она разглядывала его с не меньшим интересом, чем рисунки мамы.
Он смог ее порадовать, и это было написано на лице Руны.
Гидеону нравилось, как осознание этого согревало изнутри все тело. И заледеневшее сердце.
Ему не должно быть так приятно ее радовать.
– Что ты делаешь вечером? – спросила Руна и коснулась кончиком пальца верхней пуговицы его сорочки. – У меня в полдень важный обед, но потом… я думала посидеть на тихом пляже недалеко от Уинтерси. Составишь мне компанию?
– Не могу. – Он натянул плед на ее колени и прижал ладонью. – Работа.
Она чуть опустила подбородок, явно разочарованная ответом. Гидеон поспешил добавить, чтобы не выглядеть человеком, отвергшим предложение девушки:
– Возможно, я пораньше освобожусь вечером. Все будет зависеть от того, как пройдет трансфер. Можем встретиться позже.
Она посмотрела ему в глаза:
– Что такое трансфер?
– Мы с Лейлой перевозим ведьму в дворцовую тюрьму.
– Это далеко? Я имела в виду, далеко ли от дворца то место, откуда тебе придется ее везти? – Она принялась медленно расстегивать пуговицу его рубашки.
Гидеон едва сдержался, чтобы не пересадить ее к себе на колени.
Соберись, идиот.
– Не очень далеко. Ее держат в старой шахте около Селдом-харбор.
– Ясно. – Руна скривила губы и принялась за следующую пуговицу. – Сегодня вечером у Кридов бал-маскарад. Можем увидеться там.
Ах, как непросто Гидеону было держать руки на месте. От шерсти пледа чесалась ладонь.
– Даю слово, что очень постараюсь.
Руна улыбнулась и отпустила пуговицу, не расстегнув. Прежде чем сползти со стола, склонилась к его лицу так близко, что коснулась носом скулы.
– Спасибо за платье, Гидеон.
От того, как Руна произнесла его имя, по телу побежала дрожь. Пальцы непроизвольно стали сжиматься. Дольше он едва ли продержится.
– Рад помочь, – пробормотал Гидеон.
Руна отстранилась и стала одеваться, а он решил не смотреть, как она натягивает брюки. Лучше вместо этого прибраться.
Глава 20
Руна
После недолгого появления на обеде Шарлотты Руна помчалась домой в Уинтерси-хаус и всю дорогу улыбалась своим мыслям. Настроение не испортили даже серые облака.
Как все оказалось просто! Даже не верится, что Гидеон так легко выдал ей местонахождение Серафины. Ей, правда, пришлось раздеться почти донага, но все же.
Полученные сведения стоят того.
Руна решила для себя, что остановит свой выбор среди женихов на Гидеоне.
Только ворвавшись в спальню и начав спешно переодеваться, она вспомнила сказанное им о самой молодой королеве-ведьме.
Крессида никогда бы не позволила мне работать на тебя.
Пальцы стали двигаться медленнее и почти увязли в шнуровке бриджей для верховой езды.
В тот вечер я был наказан.
Гидеон не уточнил, а Руна не стала задавать наводящие вопросы, чтобы узнать суть. Его ведь могли наказать за отвратительный проступок. Но он мог и солгать.
Руна помнила его глаза, полные страха, и то, как он отшатнулся, когда она приблизилась, будто видел не ее, а Крессиду. И боялся.
Кресс была на них похожа. Красивая, если смотреть на расстоянии, но стоило оказаться в поле ее зрения, она начинала заманивать, завлекать. После того как ей удавалось тебя заманить, она показывала свое истинное лицо. Но было уже слишком поздно.
