- Если можно было бы опросить убитых, то вряд ли среди них нашлись бы те, которые признались, что сами просили их прикончить, - возразил В.
- А я и не сказал, что они просили их прикончить, - возразил Мистер. - Убитые, конечно, не писали прошений на имя своих убийц, но они определенно хотели умереть.
- Ерунда! - возмутился В. - Я уверен, каждый убитый заявил бы, что хочет прожить еще лет сто.
- Что бы они там не заявляли, это не меняет сути дела! - махнул рукой Мистер, - Убитые хотели умереть. Возможно, они не отдавали себе в этом отчета, но они хотели умереть, - отчеканил Мистер.
В. развел руками. Даже оспаривать неохота такую ерунду!
- А у нас здесь, - продолжал Мистер, - никто не хочет умирать. Так кого же убивать?
В. молчал, но весь его вид красноречиво говорил о том, что он думает о разглагольствованиях Мистера. Мистер внимательно посмотрел на В.:
- Ты что же, в самом деле думаешь, что смерть, тем более насильственная, вот так запросто, ни с того ни с сего сваливается человеку на голову?
На это В. не нашелся, что ответить. Пожалуй, если задуматься, он так это себе и представлял.
- Вот это уж точно несусветная чушь! - воскликнул Мистер. В. не стал оспаривать слова Мистера. Он не так уж и подкован в криминологии.
- А вторая причина, - продолжал Мистер, - состоит в том, что насилие не возникает из ниоткуда. Насилие всегда бывает порождено только насилием.
В. задумался. Вот это хоть похоже на правду.
- Я тебя понимаю, - мягко, и в то же время не без ехидства сказал Мистер. - Ты, бедняжка, так привык к насилию, что уже не представляешь себе ничего другого, ведь всю жизнь тебя принуждали быть таким, каким нужно кому-то: семье, друзьям, коллегам, обществу, государству. Ты всегда действовал под чьим-то давлением, а это и есть, мой дорогой, самое настоящее насилие. Подумай, много ли у тебя найдется моментов, когда ты делал что-то не по необходимости, а всего лишь повинуясь своей естественной склонности?
И опять В. задумался и понял, что такие моменты в его жизни можно было пересчитать по пальцам.
- Если бы ты не был рабом насилия, ты не сбежал бы на помойку, - уверенно заявил Мистер. - А здесь у нас нет насилия, потому что никто никого ничего не заставляет делать. Не поверишь, насколько это действенное средство – избавление от насилия. Достаточно просто оставить людей в покое, и любой, самый скверный из них, становится ангелом.
Но В. все же не понимал, как могут люди существовать в таких неестественных условиях.
- Но ведь вседозволенность развратит людей, превратит их в… - В. говорил больше самому себе, чем Мистеру.
- Хм, в кого? в свиней, может быть? - подхватил Мистер.
- Да, в животных, причем в избалованных, - согласился В.
- Ну уж! - хмыкнул Мистер. - Не будь ты так строг к людям! Это насилие приучило тебя думать, что люди - это звери, рядом с которыми должен всегда находиться надсмотрщик с хлыстом. Многие извращения человеческой природы проистекают скорее от беспокойства, от страха потерять, чем от пресыщенности. Даже простая уверенность в том, что ты всегда будешь сыт, творит с человеком чудеса. Это так успокаивает! - Мистер с довольной улыбкой погладил себя по животу.
Однако В. не чувствовал себя успокоенным. Пока что мысль о том, что все его нужды будут удовлетворены, и ему не придется бороться за кусок хлеба, вызывала у него не успокоение, а страх. А Мистер все смеялся:
- Да забудь ты о своих тревогах! Неужели плохо, что тебе не придется горбатиться всю жизнь для того только, чтобы питаться? Кому от этого будет хуже? Тебе никогда не казалось странным, что при таком изобилии всего вокруг, тебе достаются только жалкие объедки? Каждую крошечку хлеба ты должен заработать, за каждую капельку воды ты должен бороться! Разве природа не изобилует различными дарами? И разве ты не сын этой природы? Так почему при таком богатом родителе сын вынужден побираться? Вот что должно казаться тебе несусветной чушью, а не то, что люди существуют где-то в мире и гармонии без постоянных попыток прикончить друг друга.
В. подумал, что Мистер слишком уж утрирует. А Мистер как всегда, читал мысли В.:
- Хорошо, я преувеличил чуток, но все же подумай на досуге о том, чем еще была наполнена твоя жизнь, кроме непрестанных забот о том, чтобы накормить-напоить свое тело, уложить его спать, дать ему комфорт и необходимые удобства, утолить вожделение и так далее. Чем еще, кроме удовлетворения инстинктов, ты был занят?
В. не понравился такой оборот. По словам Мистера выходило так, что якобы он, В., боялся превратиться в свинью, не замечая, что сам ею уже давно является. Как обычно ответы на вопросы мало что прояснили, зато заставили В. почувствовать себя опять дураком. Пожалуй, хватит с него вопросов и ответов. Устал он от разговоров.
- Есть еще вопросы? - спросил Мистер.
В. изобразил красноречивое «нет», помотав головой.
- На нет, как говорится, и суда нет! - воскликнул Мистер и щелкнул пальцами. Тут же неведомо как В. и Мистер очутились в комнате В. Мистер приподнял шляпу, поклонился В., щелкнул пальцами еще раз и исчез.
В., оставшись один, поспешил лечь спать. Он не сумел погасить в комнате свет – не нашел нигде выключателя. Впрочем, это было не важно, поскольку В. до того устал, что моментально уснул, едва только прилег на диван.
Глава 13. Вибрус забыли
В. проснулся с неприятным чувством, что на него кто-то пристально смотрит. Он открыл глаза и убедился в том, что не обманулся. Со всех сторон В. окружало кольцо жестких цепких глаз. У его кровати стояло пятеро очень мрачных на вид мужчин в черных мантиях до пят. Мужчины были черноволосы, черноглазы и на первый взгляд очень похожи. В. даже показалось, что единственное, чем они отличались, это формой усов и бород.
Первый обладал тонкими черными усиками и изящной бородкой. У второго усы и борода были уже густыми и более длинными, а у третьего – еще гуще и длиннее. У четвертого борода доходила до груди, а у пятого - до живота. В. мог поставить что угодно на то, что эти незваные гости прибыли сюда отнюдь не с целью нанести ему дружеский визит.
- Мы не братья, - вдруг заявил «Борода до живота» мрачно, даже не соизволив поздороваться с В.
- А я и не… - хотел было сказать В., но его перебил «Изящная бородка»:
- И даже не родственники, прошу иметь в виду.
В. оставалось только кивнуть. Бородатые мужики продолжали глазеть на В., который даже не знал, что в подобной ситуации предпринять. Он чувствовал себя ужасно неловко.
- Что, - сказал вдруг «Густая борода» - так и будешь валяться?
Вот так наглость! Какое их дело, будет В. валяться или нет!
Пытаясь сохранять полное присутствие духа, В. встал с кровати, кутаясь в одеяло, и возмущенным голосом произнес:
- А в чем, собственно, дело?
- Дела у нас никакого нет и быть не может! - отрезал «Борода еще гуще».
- Тогда зачем вы сюда явились? - резонно возразил В.
- ЭксИкурсию заказывал? - спросил «Борода до груди».
- Я ничего такого не… - заикнулся было В., но его перебил «Изящная бородка»:
- Аун, это ж не он эксикурсию заказал! Сказано на Базу его отвести и показать там кой-чего!
- Покажем, все покажем! - пробурчал «Борода до живота» и тут же приказал В.: - Давай, собирайся мигом.
В. хотел было возразить, но взглянув в недобро сверкающие глаза «Бороды до живота», счел за благо быстренько одеться.
Чернобородые мужики, плотно обступив В., оттеснили его к двери лифта. «Изящная бородка» нажал на кнопку. За дверью раздалось громыхание. Пока они ждали прибытия лифта, «Борода до живота» представил В. всех «эксИкурсоводов»:
- Аул, - ткнул он пальцем в «Изящную бородку», - Аус, - так звали «Густую бороду», - Аук, - так звали «Бороду еще гуще», - Аун, - было имя «Бороды до груди», и наконец «Борода до живота» приставил палец к своей груди: - Я Аум!
В., конечно, не смог запомнить, какими именно буквами различаются очень похожие имена очень похожих на вид мужчин, которые, видишь ли, при этом даже не братья, но сам представился в ответ:
- В.!
Бородачи кивнули. Таким образом, знакомство состоялось.
Наконец открылась дверь лифта. В. бесстрашно шагнул было вперед, но тут же отступил в замешательстве – лифта не было! Он таинственным образом исчез, а вместо него взору В. открылся темный, уходящий вдаль коридор, и вернее даже не коридор, а туннель. Что-то нехорошее виделось В. в его глубине. Он хотел было заявить, что ни за какие коврижки не пойдет по этому туннелю, но не успел – двое бородачей запихали его в коридор, остальные зашли за ними, и дверь захлопнулась. Все погрузилось во мрак. Вдалеке светила крохотная лампочка, едва рассеивая тьму вокруг.
Эксикурсоводы зашагали по туннелю, двое впереди и трое позади В. В. хотел было кинуться назад к двери, но напиравшие сзади бородачи не давали ему повернуть. Пришлось ему молча следовать за шедшим впереди бородачом, кажется, то был Аул.
