Джули знала. Она знала.
— Она любит тебя так сильно, как только может. Я бы умер, сражаясь за тебя. — Он ткнул когтистой рукой в сторону Асканио. — Он бы умер за тебя. Разве этого, на хрен, недостаточно, Кейт? Сколько тебе нужно любви и преданности, чтобы прекратить делать рабов?
Мне показалось, что он ударил меня ножом.
— Я не превращала ее в рабыню.
— Она истекает кровью, и все, чего она хочет, это чтобы ты любила ее и убила. Как, черт возьми, ты это называешь?
— Я не порабощала ее! Это сделал мой отец. Я разорвала их связь. Теперь она свободна.
— Мне так жаль, Шаррим, — прошептала женщина на земле. — Я не хотела все усложнять.
— Ты будешь подчиняться любому ее приказу? — зарычал Дерек.
— Да.
Дерек указал на нее.
— Не лги мне, Кейт. Я сделаю почти все для тебя, но не лги мне!
Он мне не поверил. Он был рядом, когда это случилось, и он мне не поверил. Кэрран бы мне тоже не поверил. Джули знала, что не может отказаться от моих приказов. Все, что я построила, рушилось вокруг меня.
Магия вырвалась из меня, и я закричала. Земля кричала вместе со мной. Вода взметнулась из реки, деревья дернулись вверх, будто их вытянула невидимая рука, и каждый сорняк встал идеально ровно. Дерек вцепился руками в перила моста. Холланд отлетел назад. Асканио поймал его и развернул, схватившись за поручень и заслонив помощника шерифа своей спиной.
Я кричала, разочарование кипело во мне, пока, наконец, не прошло.
Вода обрушилась обратно в реку, обдавая нас брызгами.
Я должна была все исправить. Я понятия не имела, как, и внезапно почувствовал такую усталость.
Я выдохнула и повернулась к Дереку.
— Я когда-нибудь лгала тебе?
Он не ответил.
— Я когда-нибудь лгала тебе, Дерек?
— Нет.
— Я говорю тебе правду прямо сейчас, что я не превращала ее в рабыню. Я могла, но не сделала этого. Я не знаю, кто она. Я не понимаю, почему она так себя ведет. Но мы собираемся это выяснить. Забери ее. Мы отведем ее в медпункт, и когда ей станет лучше, мы сможем задать ей вопросы.
Он уставился на меня.
— Если ты не хочешь нести ее, тогда это сделаю я, — сказала я ему. — Но с тобой ей было бы комфортнее, потому что ты сильнее. Или ты можешь уйти. Это тоже будет прекрасно.
Дерек стащил женщину с моста. Асканио поднял голову пожилой женщины.
Мы начали обратный путь к цивилизации.
Я облажалась. Я не переступила черту, но подошла достаточно близко, чтобы увидеть бездну на дне. Объяснить это Кэррану будет действительно сложно. Дерек был прав, и он мне не поверил.
— Как тебя зовут? — спросила я женщину.
— Адора.
— Мы собираемся отвести тебя в отделение неотложной помощи, где с тобой поработает медик. Пожалуйста, не рассказывай медику ничего о моем отце или обо мне. Если он спросит, как ты получила рану, скажи ему, чтобы спросил меня.
— Да, Шаррим.
Глаза Дерека засияли.
— И еще, пожалуйста, не называй меня Шаррим. Зови меня Кейт.
— Да, Кейт.
Мне нужно было точно выяснить, кто она такая прежде, чем я увижу Кэррана, потому что я не хотела, чтобы возникло какое-либо недопонимание. Я знала, что делала и чего не делала. Если бы я превратила это в аргумент типа — верь мне, потому что я — это я, и ты меня знаешь — он бы дал мне презумпцию невиновности, но я этого не хотела. Мне хотелось со стопроцентной уверенностью доказать ему, что я не порабощала эту женщину. Я не переступала черту. Я подъехала на слоне и бегала взад-вперед вдоль его края, пока на заднем плане играла группа мариачи, но я не пересекала ее.
— Что это был за язык? — спросил Холланд.
— В смысле?
— Когда вы разговаривали с ней на мосту, задавали вопросы, что это был за язык?
О чем он говорил? Я говорила по-английски.
— Я собираюсь написать отчет, — сказал Холланд.
Я посмотрела на Дерека.
— Я говорила на другом языке?
— Да. — Он не смотрел на меня.
— На какой он был похож?
— Он приносил боль, — сказал Асканио.
— Но ты помнишь какие-нибудь слова?
— Эстен кари ла амт-ам. Это было последнее, что ты сказала, — сказал Дерек.
Ты больше не рабыня. О, черт. Я перевела. Я говорила это. Все это время я думала, что моя магия пропитывает мои слова. Черт.
— Включите в свой отчет «язык силы», — сказала я.
— Хорошо, — сказал мне Холланд.
Нашей первой остановкой была больница скорой помощи Милтона. Мы оставили Адору там. Я заплатила за первые двадцать четыре часа лечения и сказала Адоре оставаться там, пока я не приеду и не заберу ее. Медмаг заколдовал порез на моем лице, чтобы он закрылся, и сказал мне не ожидать чудес в отношении того, останется ли шрам.
Мы вошли в кабинет Бо с головой в авангарде. Она едва протиснулась через двойную дверь. Шериф округа Милтон посмотрел на голову, посмотрел на нас, оценил плачевное состояние своего зама, полез в свой стол и извлек перо.
— Оно было найдено там, где были лошади. Два брата определили, что оно принадлежит крылатому дьяволу.
Я взяла перо. Оно было длинным и блестящим, чисто черного цвета, которое, казалось, поглощало свет, за исключением самого кончика, где вспыхивал тонкий оранжево-красный огонек, будто кто-то окунул перо в жидкий огонь. Только у одного существа были такие перья — у Танатоса, ангела смерти, с черными крыльями и пылающим мечом.
Как только я доберусь до работающего телефона, мне нужно будет позвонить Тедди Джо.
— Тебе нужно рассказать Кэррану, — сказал мне Дерек, когда мы возвращались к нашим машинам.
— Держись подальше от моих отношений.
— Я не хочу, чтобы ты превращалась в кого-то другого, — тихо сказал он.
— И я. — Там, в лесу, когда он кричал мне в лицо, я хотела раздавить каждую косточку в его теле. Я подавила это желание, прежде чем оно куда-то ушло, но оно было. Было несколько вещей, которые пугали меня. Это пугало.
***
МНЕ НУЖНО БЫЛО сделать дюжину вещей. Мне нужно было позвонить Тедди Джо. Мне нужно было поговорить с Сиенной. Мне нужно было просмотреть свои записи об отце, пытаясь найти какое-либо упоминание о том, кем могла быть Адора. Вместо этого я высадила Асканио возле дома его матери, высадила Дерека в «Новом рубеже» и развернулась. Я ехала по городу, когда солнце медленно катилось к горизонту. К тому времени, как я добралась до Крепости, дневная жара начала спадать. Приближался вечер.
Я вошла в Крепость, представилась часовым, и один из охранников проводил меня в медотсек. Новые правила. Джим решил, что мне не следует разгуливать по Крепости без сопровождения. Меня это даже не беспокоило. Я вся была в думах.
Они поместили Андреа в угловую комнату, ту, что с большими окнами. Я вошла. Она ела жареного цыпленка, а Рафаэль держал на руках малышку Би.
Андреа увидела мое лицо и перестала есть.
— Я пришла подержать ребенка, — сказала я ей.
Она кивнула Рафаэлю. Он встал и передал мне дочь. Я взяла малышку Би. Она немного пошевелилась во сне и прижалась ко мне.
— В другой комнате есть кресло-качалка, — сказала Андреа, указывая на открытую двойную дверь. — Там красивый вид из окна.
Я вышла в другую комнату и села в кресло-качалку у окна, держа на руках малышку Би.
— Все в порядке? — тихо спросил Рафаэль в другой комнате.
— Сейчас все немного запутано, — сказала Андреа. — Я расскажу тебе позже.
Я укачивала малышку Би. Были только я, малышка и медленно угасающий вечер.
Я не была уверена, сколько времени прошло.
Кто-то вошел. Я прислушалась к шагам. Джули.
— Привет, — сказала она у меня за спиной.
— Привет.
Она подошла и села на пол рядом со мной.
— Что случилось? — спросила я.
— Дерек рассказал мне. — Джули вздохнула и обняла колени. — Дерек — тупица. Почему парни не могут хранить секреты?
— Это был довольно большой секрет.
— Ну, это не он должен был рассказывать.
— Когда ты узнала? — спросила я.
