Неприятности догнали-таки его сразу, как-только он вышел из автобуса во Фредериксбурге — он стоял там всего две минуты, длинный серебристый Грейхаунд. Все это время, пока он ехал от базы, он смотрел по сторонам — почти ничего не изменилось, за исключением большого количества незнакомых малолитражных машин на дороге, на которых раньше постеснялись бы ездить даже школьники, большого количества табличек "продается" в населенных пунктах. Пока они воевали там — страна угасала, она уже больше не могла посылать своих сынов "нести свет знаний угрюмым племенам", не было больше той сильной и гордой Америки, которая была еще пару десятилетий назад — ее прожрали, проговорили, про…ли. Пообтрепался флаг, затупились мечи. Там, в Маринестане, где кругом — нищета пополам с опасностью, плоскогорья и зеленка, ржавая подбитая техника — они не задумывались об этом, потому что некогда было думать, надо было искать и уничтожать. Но сейчас… сейчас штаб-сержант вспомнил один из лозунгов, какие использовали талибы — "у вас есть часы, у нас есть время". Им все равно нечего терять… а вот им — есть. Они это и теряют сейчас… заметно теряют.
Выйдя во Фредериксбурге, он не успел пройти и квартала — он шел к бару, рассчитывая найти там, кто подвезет его домой, заодно и выпить пива, старого доброго американского пива, которое в Техасе варили немцы — как сзади тормознула машина, и он с трудом подавил в себе инстинкт: броситься на землю, вывернуться, приводя в боевое положение автомат. Вместо этого он просто повернулся — и увидел незнакомого полицейского, смотрящего на него.
— Сержант Нулан?
— Так точно.
— Шериф Хаггис ищет вас, он специально звонил на базу. Вы должны поехать с нами, это очень срочно.
— Должен, офицер?
— Сэр, несчастье… С вашим братом.
Опознание трупа проводилось не в каунти-морге, и не в коронер-офисе, а в лаборатории ФБР в Далласе — его так и перевезли туда в бочке, чтобы не лишиться улик. Только там вскрыли, вскрыли осторожно, в присутствии криминалистов, чтобы не лишиться улик. Хотя… какие улики, к чертовой матери, все улики пожрало пламя.
Брат лежал на белой, оцинкованной полке в какой-то странной позе… иногда в такой позе извлекали морских пехотинцев из сгоревших дотла Хаммеров. Поза эмбриона… наиболее комфортная для человека, когда ему страшно…
— Да, это он… — сказал Грэг Нулан, штаб-сержант Корпуса морской пехоты США, и голос его прокатился под потолком морга и вернулся обратно.
Агент ФБР, который сопровождал их кивнул, и "коронер-техник" задвинул полку обратно в холодильник. Многосекционный холодильник.
— Извините, сэр… Не знаю, будет ли вам легче от этого… но мы считаем, что его застрелили, и только потом сожгли.
— Как сожгли? — спокойно спросил штаб-сержант
— В бочке, сэр. Его застрелили, а потом поместили в бочку, налили туда бензин и подожгли.
— В бочке? А почему в бочке, разве нельзя просто облить человека бензином и сжечь?
Агенты ФБР переглянулись между собой. Проблемы с теми, кто возвращался оттуда уже были, самая безобидная — человек ехал на две полосы движения, постоянно виляя и не давая нормально ехать другим людям, потому что именно так нужно ездить в Ираке, чтобы снизить риск поражения ракетой РПГ. Было и что похуже — офицер вернулся из Эй-стана, обнаружил свою подружку в постели с братом и убил обоих. Да… за этим парнем, пусть он и на полтора месяца — придется устанавливать постоянное наблюдение, как бы не натворил чего.
— Сэр… это почерк бандитов, так они расправляются с людьми.
— Зетас? Я читал о них.
— Да, сэр, Зетас. Обычно они используют солярку, та горит еле-еле, и человек медленно обугливается снизу. Но тут у них не было солярки и они просто слили бензин из бака. Бензин горит с большей температурой, но быстро.
— Кто его обнаружил?
— Таможенники, сэр. Э… сэр, нам надо задать вам несколько вопросов.
Нулан вздохнул
— Задавайте, ребята… — с чудовищным спокойствием сказал он — только боюсь, что на них у меня нет никаких ответов. Я два года не был в стране.
Нулана взяли под наблюдение, как-только он вышел из офиса ФБР, "работала" по нему бригада из трех автомобилей и пяти человек. Клиент вед себя довольно смирно, оторваться не пытался. Пройдя пару кварталов, он зашел в отделение банка и снял некоторое количество наличных, использовав пластиковую карточку. Потом, сделав запрос в банк и проверив движение по счету, установили что он снял тридцать пять тысяч долларов США наличными. С деньгами, ничего не опасаясь, хотя это был не самый спокойный район, он прошел еще несколько кварталов, пока не заметил прокатную фирму, которая и торговала подержанными автомобилями и сдавала их напрокат. Он вошел туда и взял напрокат темно-серый Форд Фокус, небольшую и неприметную машину. На этой машине он стал колесить по городу, внешне не имея никакой цели. Примерно через полчаса они его потеряли…
Штаб-сержант морской пехоты США Грег Нулан, одетый в гражданское — новую одежду он купил на распродаже рабочей одежды, простая прочная и дешевая одежда без изысков, старую затолкал в вещмешок, сам мешок оставил в небольшом боксе[44], который он успел снять, снятую напрокат машину он уже бросил, она ему нужна была только чтобы оторваться, из телефона вытащил аккумулятор — полчаса бродил вокруг небольшого, обшарпанного здания на границе промышленно-складского района города, пытаясь понять, все ли там нормально, не ждет ли впереди засада. Он бродил присматриваясь, прислушиваясь, принюхиваясь, прилаживаясь к местности — машинам, зданиям, людям, точно так же как там, в далекой стране, где камни и песок пропитаны кровь, он прилаживался к ней — к речушкам несущим свои холодные воды на равнину, к плоскогорью, к зеленке, к заржавевшим остовам бронетехники — чтобы выжить, ты должен стать частью окружающего тебя ландшафта, камнем, лежащим здесь не одну сотню лет, солнечным бликом на бурной воде, стремительно промелькнувшей ящеркой. Только если земля эта примет тебя — она тебя укроет и от чужого глаза и от метко пущенной пули.
Решившись, он обогнул здание, нашел черный ход, закрытый стальной дверью, постучал в него. Долго ждал, пока его рассматривали сначала через дешевую фотокамеру, укрепленную над дверью, потом через глазок. Потом дверь открылась.
— Семпер фи, братишка — здоровенный негр дружелюбно смотрел на штаб-сержанта — я думал, ты в краю больших неприятностей.
— Только что вернулся оттуда. Разрешишь мне войти, или так и будем у двери разговаривать?
— Входи если один.
Негр провел его в комнату, заставленную стальными шкафами до потолка. Заварил кофе.
— Тебе как?
— Как там.
Негр достал из банки приправу — примерно такую же они делали там, в Эй-стане даже кофе пьют по другому, щедро сыпанул в готовую вскипеть бурую жижу. Ловко снял турку с огня, не допуская чтобы кофе вскипел и выплеснулся. Начал разливать по двум небольшим чашкам — это был настоящий, восточный кофе, после него не будешь спать целый день, не то что бурда из МакДональдса.
— Как сам?
Не знает! Может, так оно и лучше.
— Нормально. Как видишь, жив, с двумя ногами, двумя руками и головой.
— Это уже нормально, согласен. Что нового из Эй-стана?
— Грег погиб.
— Доходили слухи. Как?
— Ай-и-ди. Шахид.
— Черт, бросить бы туда нейтронную бомбу, и никаких проблем…
— Ты прав…
Кофе — горький до слез, обжигающий — быстро закончился
— По делам пришел, или увидеться?
— И то и другое. Мне нужно купить.
— А почему у меня? У меня здесь не лучший выбор.
— Мне нужно купить быстро. И без проблем.
Негр, три года отпахавший в Эй-стане и отправленный оттуда с шестьюдесятью процентами потери здоровья — кишки сократились на несколько метров, а в голове теперь стояла титановая пластина, но для настоящего морпеха это не было большой проблемой — испытующе посмотрел на старого друга
— У тебя неприятности?
— А у кого их нет.
Звякнул колокольчик, извещая о том, что явился некто, желающий быстро получить наличных, оставив взамен что-то. Это был ломбард.
— Я сейчас.
— Окей.
Пока негра не было — штаб-сержант сидел на стуле, сжав кулаки так, что побелели костяшки. Расклеиваться он не имел права, достаточно матери с отцом. Мать сейчас в пресвитерианском госпитале, отец с ней.
Негр быстро вернулся, неся в руках два тяжеленных, внушительного вида пистолета.
— Много у тебя таких клиентов?
— Да полно — негр открыл один из шкафов, убрал Дезерт Иглы туда, вырвал из блокнота страничку, что-то записал карандашом и сунул туда же — это пограничная зона, парень. Поверь моему слову — если ничего не изменится, проклятые спики устроят Эй-стан уже здесь. Стена до конца еще не готова — а по нам уже долбают из минометов.
