Это не тот вопрос, который можно мимоходом решить здесь и сейчас, – надтреснутым голосом произнесла она.
Если подумать, то она сказала правильную вещь, но Тхэу выглядел так, будто сейчас взорвется. В конце концов этот придурок поднял бурю:
– И все эти слова от той, которая встречается с Сынчжуном и даже не собирается за него замуж!
– Что? – Она посмотрела на меня. Не зная, куда спрятать взгляд, я уставился в свой суп.
– Вы никак эту тему в покое не оставите. Не считаете, что это невоспитанность?
– Вы сами советы полезли раздавать! – Тхэу не думал отступать.
Лицо его жены становилось все более задумчивым.
– Это не из-за Сынчжуна, а потому что я против института брака, – вымученно ответила моя девушка.
Прозвучало. Она против института брака.
– Тогда зачем вы встречаетесь?
– Потому что мы нравимся друг другу.
– Но ведь это безответственно!
– Я с самого начала все ему сказала. Это был его выбор.
В конце концов я убедился, что ни вид молодоженов, ни обед с дружными семейными парами не произвели на нее никакого впечатления. Моя надежда была совсем крохотной и все-таки оказалась пустой. А четыре года назад она вместе со мной мечтала о церемонии на открытом воздухе. Ох, как же я вымотался. Сил больше нет. Да, никаких сомнений, что пришла она сюда только из-за нашего с ней договора. А ведь все шло так хорошо, если бы не этот придурок Тхэу… Но после случившегося я уже ни в чем не был уверен.
Когда обстановка совсем накалилась, вмешался Минхёк:
– Но почему вы не хотите замуж? Ведь это такое счастье – родить ребенка от любимого человека, обустраивать вместе дом.
– Да, такое тоже возможно. Но не уверена, что брак, заключенный только с такими мыслями, будет чем-то полезен. То, что семья мужа живет поблизости, для жены чревато большими неудобствами. Поэтому не стоит думать об этом как о безусловной удаче.
На этот раз лицо перекосилось у Минхёка. Он тут же выбрал мишенью жену:
– Дорогая, моя мама тебе чем-то мешает?
Глаза его жены тоже забегали, и после долгой паузы она ответила:
– Честно говоря, со свекровью мне не очень комфортно.
Услышав это, Минхёк уронил голову, словно добавить ему было нечего.
Наконец заговорил Тонён:
– Странная у нас тут стала атмосфера. Но в любом случае сейчас часто звучат слова про отказ от брака, и женатым не то чтобы приятно их слышать. Сразу кажется, что я сделал какой-то неправильный выбор. Ну, понимаете этот посыл? Как будто отказ от брака – самый разумный и прогрессивный вариант.
– Дело не в этом, а в том, что счастье, к которому мы стремимся, у всех разное. К тому же именно к незамужним и неженатым всегда относились как к людям с изъяном.
Вот и Тонён получил. Тем не менее он не стал хмуриться и продолжил:
– Но вы ведь сами сказали, что Сынчжун вам нравится. Может, вы повстречаетесь, а потом ваше мнение изменится?
– Проблема не в этом.
– А если Сынчжун скажет, что он вас очень любит, но из-за вашего отношения к браку он вынужден с вами расстаться, что вы сделаете?
– Так, прекрати! – Мне пришлось вмешаться в этот обмен колкостями. Может, потому, что хотелось прервать бессмысленно распалявший всех разговор, а может, я просто знал, какой ответ она даст. Я уже достаточно стыда натерпелся за все эти годы, и терпеть его вновь мне не хотелось. Не хотелось слышать эти слова в присутствии моих друзей и их жен.
Тонён недовольно поежился и замолчал. Она спокойно перевела на меня взгляд.
– Ребята, спасибо, что пришли! Что это с вами?
Беда не приходит одна. К столу подошли наряженные в ханбоки[20] Кихён и его супруга. Нам ничего не оставалось, кроме как перестать хмуриться и, изображая веселье, поздравлять молодоженов, обсуждать их планы на медовый месяц, платья невесты, ханбоки и песню, которую спел Кихён на церемонии.
Когда молодожены отошли к другому столу, продолжить беседу никто уже не пытался. В такой ледяной атмосфере и закончилась свадьба.
Пока друзья кое-как прощались и выходили из зала бракосочетаний, она достала сигарету и снова собралась закурить. Я сам не заметил, как с силой схватил ее за руку.
– Не здесь. Отойдем.
– Почему?
– Просто иди за мной.
Я потащил ее за собой на парковку и жестом велел садиться в машину. Она махнула рукой.
– Я покурю, а потом сяду. Садись вперед.
Да, похоже, у нее настоящая зависимость. Я покачал головой и сел в машину.
В телефоне снова кипел наш общий чат:
«Ким Сынчжун, ты что, больной? Ты зачем с ней встречаешься?»
«Если бы она не была женщиной, я бы ей врезал как следует».
«Расставайся с ней сейчас же! Я познакомлю тебя с кем-нибудь».
«А замуж она не собирается, потому что хочет с другими встречаться?»
«Наши жены спокойно сидели, зачем она их втянула?»
«Слушай, жена благодарна должна быть за то, что на ней женились! Кто ее кормит и содержит, в конце концов?»
Голова разболелась от одного вида этих сообщений.
В этот момент она села в машину. Я быстро выключил экран.
– Куда поедем? В кафе?
Я не собирался показывать, что нахожусь в плохом настроении, но не смог сдержать вздох. Она бросила на меня взгляд и сказала:
– Ты сам предложил пойти на свадьбу вместе. Не знаю, на что ты надеялся.
Вообще-то, на многое! Но ни одна из моих надежд не оправдалась, и в итоге моя репутация пострадала. Но я не подал виду и прикинулся равнодушным.
– Неужели нужно было доводить до такого? Это ведь мои друзья. Они не какие-нибудь плохие парни. Они просто хотят быть хорошими мужьями, им тоже тяжело. Все так живут.
– А… значит, им тоже тяжело. Я поняла. Сколько ты будешь это повторять? – сдержанно ответила она, очень спокойно, отчего мне стало еще противнее.
– Мне сейчас так паршиво! Из-за тебя паршиво! Понимаешь? Любой на моем месте уже устроил бы скандал!
– Хочешь, чтобы я тебя похвалила? А что это, если не скандал?
Нет, она совсем!..
– Ты мне нравишься, поэтому я стараюсь как могу. А вот ты совершенно не желаешь меняться.
– Я должна измениться? А о каких стараниях с твоей стороны идет речь?
Снова, снова она начала этот допрос! Голова раскалывалась, поэтому говорить я больше ничего не хотел. Раздраженный вздох опять вырвался у меня из груди.
– Всё, хватит. Давай закончим на этом.
– Что закончим?
– Ты правда не понимаешь? Быть не как все, вести себя неправильно, быть феминисткой! Меня уже тошнит от этого!
Все, что накопилось во мне за сегодня и за все время наших с ней отношений, неожиданно прорвалось наружу. Но ее взгляд, направленный на меня, даже не дрогнул.
– Не заблуждайся. Все это невозможно просто взять и выключить. Я больше никогда не стану прежней.
Я так долго и так искренне старался, а она теперь просто взяла и безжалостно растоптала мои надежды, будто собиралась сделать контрольный выстрел.
Я был очень зол. Я готов был мириться со многим, я так искренне ее любил, так убеждал ее! И она совершенно точно меня любила, но все равно говорит, что не изменится? Тут даже каменный сломается.
– Это ты, похоже, заблуждаешься, когда строишь из себя героиню! Думаешь, мир так просто изменить? Мир не изменится!
– Ну хотя бы я изменилась.
Ее манера оставлять последнее слово за собой измотала меня.
– Может, причина просто в том, что ты не любишь меня настолько, чтобы выходить замуж? Но мне-то что делать? Правда стать феминистом? Нет на свете таких мужиков! Разве такого, как я, тебе недостаточно?
– Сколько раз повторять, что проблема не в этом? Ты вообще не слушаешь, что тебе говорят.
– Или все потому, что твои родители развелись? Если они развелись, это не значит, что ты тоже разведешься. – Я втайне пытался взывать к ее здравомыслию.
– Следи за языком, Ким Сынчжун!
– Я говорю так, потому что мне тяжело! Тяжело! Ну если не в этом, тогда в чем твоя проблема? Что может быть настолько важным и серьезным, что ты из-за этого навсегда отказываешься от брака?
– Я не от брака отказываюсь! Я делаю выбор в пользу своей собственной жизни!
Снова она несет какую-то чушь.
Когда прозвучала эта фраза, добавить к которой мне было нечего, меня вдруг осенило: что бы я ни говорил и ни делал – все будет бесполезно. Слишком поздно я это понял.
– Ты настоящая эгоистка! – возразить мне было нечего, поэтому я бросил первое, что пришло в голову.
Она усмехнулась и вылила на меня все, что так долго держала в себе.
– Ты думал, я романтичная и покладистая? То, что ты понимаешь
