Печкин подхватил подруг, и они зашли в вестибюль больницы и поднялись к несчастной больной.
— Олечка, это тебе. — Протянул букет роз Печкин и потянулся поцелуем к Галкиной.
Тоня переглянулась с Марьей и присела на кровать.
Олечка приняла гигантский букет, обнялась с Машкой, встряхнула Тоньку и радостно сообщила:
— Я практически здорова и здесь больше находиться не желаю. Желаю выписаться. Мне надо домой к сыну и на работу тоже надо.
— Оль, у тебя же перелом и сотрясение, куда ты торопишься? — заволновалась Тонька. — Лежи, выздоравливай, ходи на процедуры, терпи уколы — домой еще рано.
— Спасение утопающих — дело рук самих утопающих, — провозгласила Оля и зарылась носом в цветы.
— Мы тут тебе дыньку привезли, бульон куриный и винца красного с конфетами, — строго осведомила пострадавшую Марья, — а чего тебе еще хочется?
— Домой.
— Нет уж. Как врачи выпишут, так и поедешь. Может, завтра сына привезем, если все сложится, — уговаривали посетители Галкину.
— Ладно, еще два дня, а потом на выписку. Со сломанной ногой я и дома могу находиться, — неохотно согласилась Олечка. — Рассказывайте, какие новости.
Троица замолчала в нерешительности. Печкин подвинул стул поближе к Галкиной и страдальчески сморщился.
— Новостей много, и они не слишком радостные. Учитывая твою невероятную активность, хочу предупредить тебя об осторожности. Пожалуйста, будь аккуратна, внимательна и подозрительна, несмотря на то, что тебя здесь охраняют. Договорились?
— Ого, как интересно! — Галкина запустила руку в волосы и потянула за пряди.
— Да, интересно очень, ты поешь пока, а мы тебе всякие разности будем рассказывать. — Машка достала сверток из фольги и развернула его.
Крупно нарезанные, твердые, остро пахнущие кусочки дыни мгновенно повысили настроение Олечки.
— Дыня, я ее обожаю, вот спасибо. Давайте съедим вместе.
— А меня сегодня отравить газом пытались. Но, спасибо, Гришка спас. — Машка вонзила зубы в дыню.
— Нет, Маш, с тобой им так просто не справиться, у тебя энергетика о-го-го, — важно заметила Галкина, пытливо рассматривая Марию. — А в каком смысле Гришка спас, он что, жив-здоров, он нашелся?
— Не знаю, жив ли он, не знаю, здоров ли он, не знаю, как там насчет энергетики, но Гришка меня спас, или, можно сказать, астральное воплощение Гришки спасло меня от смерти.
— Оль, ты, главное, не волнуйся. Все обязательно будет хорошо, — вмешался Печкин. — Мы обязательно найдем подонка, сбившего тебя. А ты, Марья, сиди дома и носа никуда не показывай.
— Ага, сейчас. У меня выставка в Ницце, и я туда полечу, уж это-то точно.
Машка повысила голос и вскочила.
— Тихо, тихо. Не нервируйте болящую. Может, вместе с Машкой Илью послать, а Толь? — задумчиво предложила Тонька, облизывая пальцы.
Гениальная идея. У Оли есть Толя, а у Машки будет Илья.
— Зачем послать со мной? — удивилась Сергеева.
— Для безопасности твоей, вот зачем, — разъяснила Тонька.
— Ну, хотя, если Илюша не против, то ладно, я согласна, уговорили, — миролюбиво заметила Машка и с удовольствием припомнила колоритного партнера Печкина.
— Да я не у тебя согласия спрашиваю, а у Толи, — огрызнулась Тонька и толкнула локтем Сергееву.
— Придется и мне согласиться, — ухмыльнулся Печкин.
Видимо, Анатолия Михайловича посетила столь же гениальная идея.
— Кто такой Илья? Почему не знаю? — обратилась Олечка к Анатолию.
Машка закашлялась, подавившись дыней.
Печкин с нежностью взглянул на Галкину и подумал о ее необыкновенной доброте и отзывчивости. Погладил Олечку по руке и ответил:
— Илья — мой партнер и совладелец нашей фирмы.
— Человек-то хороший? — пытала Галкина.
Тут терпение Тоньки лопнуло и она ответила, давясь смехом:
— Хороший, и сложен человек отлично. Кудри, глаза зеленые, торс внушительный, манеры офигительные. Мачо, одним словом, вот Машка и не возражает, чтобы он ее сопровождал. Ничего удивительного. Впечатлительная у нас Машка.
— Выдумщица, — парировала Сергеева.
— Ты когда летишь, Маш? — спросил Печкин.
— Точно не скажу, но на днях, а что?
— Надо Илье позвонить, все объяснить и насчет билетов договориться, хорошо бы он с тобой одним рейсом полетел, а еще лучше, и в соседнем кресле. Сейчас я ему звякну и договорюсь обо всем. Оленька, я быстро. — Печкин чмокнул Галкину в щечку и вышел в коридор.
От дыни ничего не осталось. Только смятая фольга.
Тонька с удовольствием наблюдала за Олей. Галкина покраснела, выглядела сногсшибательно и влюбленно. За широким окном бушевало закатное солнце, не желая сдаваться. Под порывами ветра шумели деревья.
Тонька распахнула форточку, и прохлада залила отдельную палату Олечки.
— Влюбилась? — протянула Тонька. — Наконец-то, а то я уже всякое терпение потеряла с тобой. Все тебя не к тем мужикам тянет. А этот — хороший.
— Толечка — золото. Внимательный и такой красивый. Просто невероятное везение. Если бы не он, я бы пропала, наверное, — осторожно согласилась Галкина и добавила: — Интересно, поладит он с моим сыном?
— Я даже не сомневаюсь, — встряла Машка, — ты, главное, не сомневайся. Я думаю, что этой вашей встречи Гришенька посодействовал.
— Глубоко копаешь, — уважительно отозвалась Тонька. — Интересно, а Илью тебе тоже Гришка подбросил или все-таки Печкин?
— Конечно, Гришка, это же и так ясно.
— А мне неясно.
— Девушки, хватит спорить. Лучше посмотрите, как здорово я похудела. — Галкина шаловливо повела полными плечами и втянула живот.
— Да-да, и лицо осунулось, и фигура стройная, да, молодец, — хором запели девушки. — Это, наверное, стресс подействовал.
— Да не ела я ничего. Просто не в состоянии была. Спасибо вам, что навестили меня и за помощь спасибо.
— Оль, ты извини меня. Это я виновата, втянула тебя. Прости меня, пожалуйста, — попросила прощения Машка.
— И меня прости, — виновато сказала Тонька. — Будем надеяться, что все закончится хорошо и мы еще споем.
— А как же, — с оптимизмом отозвалась Галкина. — Обязательно.
Печкин облокотился на косяк двери и с удовольствием наблюдал за Ольгой. Она приводила его в восхищение. И мысли, и лицо, и фигура, и характер, и жизнерадостность, и мужество. Точно по Чехову. Просто подарок классика.
Последние приготовления и штрихи. Сергеева взглянула в зеркало, удовлетворенно вздохнула, подхватила сумки и вышла из квартиры. У подъезда ее ждал Илья. Он немедленно кинулся к Машке, отобрал сумки, закинул их в багажник и только затем улыбнулся.
— Молодец, Мария, все идет точно по расписанию. Садись, поедем.
— Привет, Илья, спасибо за помощь. — Машка устроилась поудобнее и покосилась на своего спутника.
Казалось, что он стал еще мужественнее со времени их последней встречи, хотя куда уж больше. Зеленые глаза искрились на загорелом лице вместе с обаятельной улыбкой, а к мощным бицепсам хотелось немедленно прикоснуться.
«Спокойно, дорогая. Илья — просто твоя опора и охрана. Нечего таять от одного взгляда на него. Надо держать себя в руках», — мысленно пыталась настроить себя Машка.
Первые минуты парочка молчала, привыкая друг к другу в замкнутом пространстве салона автомобиля. Затем Машка не выдержала:
— Какие новости, Илья?
— Пока ничего определенного, новых покушений не было. Поэтому новостей нет.
— То есть пока меня или Галкину не грохнут, найти нехорошего человека, убившего Гришку и покушавшегося на меня и Олечку, невозможно? Не слишком приятная перспектива. — Сергеева сморщила крохотный носик и нахмурилась.
— Маша, я с тобой и отвечаю за тебя. От Галкиной не отходит Толик. Не волнуйся, вы обе в безопасности.
Илья нагло подрезал какой-то «мерседес» и рванул с немыслимой скоростью вперед.
— Ты что, бывший гонщик? — замирая спросила Марья. Она любила мчаться по дорогам, а вовсе не летать.
— Как ты угадала, — поразился Илья.
— Легко. Ты все время гонишь, а я торможу и торможу.
— Прости, это привычка. Люблю скорость. Ты меня останавливай, договорились?
— Да. И еще чуть помедленней. Пусть будет хотя бы сто сорок на спидометре.
Илья засмеялся, сбросил скорость и вежливо ответил:
— Как прикажете, мадемуазель. Уже подъезжаем.
В Домодедово было огромное количество пассажиров, улетающих, встречающих, провожающих и счастливо приземлившихся.
Сергеева активно инструктировала своих сотрудников, мобильно перемещаясь по залу аэропорта. Илья пытался не отставать. Но задача была не из легких. Стремительность Машки не поддавалась описанию.
— Да, крупно не повезло убийце с тобой, Машенька. — Илья подхватил Марью на руки и усадил на багажные сумки.
— В каком смысле? — удивилась Машка и замерла от восторга. Руки Ильи оказывали на нее магнетическое воздействие.
