– Нет! Не было такого! Мне просто интересно было! Вот! – волосатик откуда-то из-за дивана извлёк старую, засаленную тетрадь жёлтого цвета и с силой сунул её в руки Иванову. – Вот! Я просто читал, не больше!
Сергей заинтересованно осмотрел полученное. Обложка из дешёвой, потрескавшейся кожи, покрытой самыми разными пятнами неизвестного происхождения – ровным счётом ничего необычного. Ага! Когда-то она закрывалась на застёжку с ремешком, но теперь остался лишь хлястик. Что ещё? – довольно толстая. Одним словом – самая обычная общая тетрадь, только ветхая.
Убедившись, что ничего особенно снаружи нет – открыл. Внутри оказались небрежно написанные на греческом и латыни буквы, рисунки, чертежи. Всё мелкое, со множеством чернильных клякс – словно писалось больше для памяти, а не для потомков.
Полистал, перевернул, потрусил на всякий случай – вдруг между листами что спрятано? Ничего. Тетрадь и тетрадь. Протянул её Антону – пусть коллега посмотрит, а сам продолжил беседу.
– Давай по порядку. И не врать! Иначе сам знаешь…
Парень хоть и не знал наверняка, о чём именно идёт речь, но идею пообщаться воспринял горячо и радостно.
– Меня Паша зовут. Игольцев, – начал он свою своеобразную исповедь. – Мы летом в Одессу мотались, приглашения по знакомству сляпали… Ну, город там посмотреть, в море покупаться, отдохнуть, короче…
– Ближе к сути.
– Так я про это и рассказываю. Квартиру, значит, мы с корешами по интернету забронировали и оплатили, а хозяин нас кинул. На фото одно, а по факту старый убитый полуподвал. Мы туда-сюда, повозмущались конечно, а этот козёл деньги ни в какую не отдаёт, жмотится. Пришлось там оставаться, но обиду мы затаили. Короче, в день выезда разнесли по пьяному делу все эти апартаменты – пусть знает, как людей кидать! Вот тогда тетрадь я и нашёл – она в тайнике в стене лежала.
– Что ещё ты обнаружил?
– Ничего. Больше ничего не было. Только она.
– Угу… Продолжай.
– В общем, взял я её себе – думал, антиквариат какой, даже друзьям не показал. Пошли мы в последний раз, значит, на пляж, и там с местными чуваками познакомились. Классные люди! Да так у них и зависли ещё на недельку. С блэкджеком и шлюхами, – он сладострастно причмокнул губами, наслаждаясь воспоминаниями. – А трава там у них – ух! Забористая!
– Слышь наркоман, к делу ближе!
– Зря вы так! Я за лигалайз – это так, но наркотикам – нет!
– Ты не на митинге! – Швец снова рыкнул, чем заставил Пашу неприятно поёжиться.
– Да-да. Привёз я её сюда…
– Прямо вот так, через таможню?
– Да. А что такого? Они даже открывать не стали. Что с меня взять? Ну прицепятся – так денег всё равно нет. В ней ведь нет никакой ценности – это же не картина или книга старинная! Покрутили в руках, да и пропустили. Там и без меня денежных клиентов хватало, – волосатый позволил себе улыбку. – А дома решил перевести, что внутри написано. Оказалось, на греческом. Ох, и намучился я, пока греческую раскладку в нашу клавиатуру вбухал! Ещё и слова не все понятно выведены. Почерк отвратительный…
Когда перевёл один из текстов наугад – понял, что это ритуал по подъёму зомбаков. Интересно стало – сработает или нет? Быстренько подправил перевод (он совсем нечитаемый был, как описание товаров с АлиЭкспресс), да и вывалил на местный форум оккультных идиотов.
– Как вывалил?
– Если честно – испугался я из дома такие вещи делать. Пошёл в торговый центр, капюшон натянул от камер наблюдения, и через их Wi-Fi скинул.
Серёга с начальником переглянулись – вроде бы пока всё сходилось.
– А потом?
– А потом сидел и комментариев ждал. Вдруг кто попробует? Но никто, видимо, не захотел…
«Ага, не захотел! Попробовали идиоты одни. Только тебе об этом знать не надо!» – в унисон подумали начальник и подчинённый.
– Ну это ладно… А в котловане ты чего учудил, придурок?
Паша мелко затрясся.
– Я знал, знал, что это правда… И воины, и прекрасный мужчина мне не привиделись… Вот оно как, значит…
– Хорош стенать! – пресёк Иванов начинающуюся истерику. – Рассказывай, сволочь!
– Ну… я… это… Листики склеил… Нарисовал картинку одну – к ней наиболее понятный перевод был… Ночью в ту яму спустился, разложил – только ветер сильный тогда случился, пришлось её песочком присыпать – сдувало… Слова сказал, как по инструкции велено. Песок засветился, я испугался и убежал. И уже наверху видел, как прямо из воздуха ангельское воинство выходило. В доспехах, с мечами… Я думал – глюк. Потом водкой отпаивался…
– Понятно… А сейчас какое заклинание испытать хотел?
– Да никакого больше, мне и того, единственного, хватило за глаза. Просто разбирался, что там написано. Продать я тетрадь хочу. Вдруг она денег хороших стоит?!
Иванов стоял в задумчивости: вроде бы всё узнали, что теперь с этим дурнем делать? Отпускать или нет? Или спихнуть на Швеца ответственность, как на лицо начальствующее?
Проблему выбора решил сам инспектор. Утробным басом, совсем вжившись в роль нечисти, он спросил.
– Тут срез свежий на месте, где пряжка была. Почему?!
Паша снова занервничал, испуганно посматривая на упыря.
– Там кожа сгнила совсем… я обрезал и выбросил…
– Куда!!!
– Я не помню… В мусорник, наверное.
– Ты дурак?! У тебя мусорник вся квартира! Ищи, сволочь! Ещё разобраться надо, на каких правах ты тут живёшь…
Волосатый парень хоть и был перепуган до смерти, но за свои кровные квадратные метры был готов сразиться хоть с Владыкой Ада.
– Квартира моя. По закону. И документы имеются о наследстве! Поживиться вздумали?! Хрен вам!!!
Ненужные разборки прервал Иванов.
– Пряжка где? – он не знал, зачем она инспектору, но по привычке поддерживал коллегу.
– А, пряжка… Да вот же она! На полу валяется…
На диван легла маленькая, ржавая, дешёвая пряжка, какими раньше школьные ранцы застёгивали. Антон бережно её подобрал, осмотрел и продолжил задавать непонятные вопросы:
– Ты когда её обрезал?!
– Да как с отдыха вернулся, а что?
– Ничего. А в Одессе сколько раз ты открывал тетрадь?
Парень задумался.
– Два. Точно – два. Первый раз – когда утром ждал, пока все кореша попросыпаются после пьянки – нервничал ещё. Сильно мы ту халупу разнесли. А второй – где-то через недельку, перед отъездом. От своих сбежал – пить уже не мог. Сел на лавочке в центре, открыл, полистал, поразглядывал… На девочек загорелых между делом засматривался… И всё, клянусь!
– Хорошо, что всё… – задумчиво ответил Швец, а затем неожиданно резко снова активировал потухшую было Печать и приложил её к голове хозяина квартиры. Тот даже пикнуть не успел – сразу упал на диван и захрапел.
– Серёга, давай обшмонаем тут всё! Мало ли, забыл рассказать что-нибудь этот типчик.
Результатом обыска стали незапароленный ноутбук, три спичечных коробка «вещества растительного происхождения с характерным запахом», и куча самых странных вещей, отношения к делу, впрочем, не имеющих.
– Сейчас руководство прибудет, я вызвал, – внезапно предупредил инспектор.
– Зачем?
– Увидишь.
В этот момент из воздуха материализовался Фрол Карпович и с сумрачным видом велел:
– Докладывайте.
Антон с информированием начальства управился за три минуты, передал ему же тетрадь и указал на храпящего Пашу.
– Вот… Надо подкорректировать. У нас полномочий нет.
Боярин с презрением осмотрел загаженное неряшливостью помещение, похрапывающее тело, вздохнул и приложил правую руку к его голове.
Вспышка.
– Всё. Теперь он последнюю неделю вообще не помнит. Валите отсюда… Хорошо, что хорошо заканчивается, а то этот, с бабьими волосами, по незнанию и дури собственной таких дел мог наворотить! Не дай Бог…
***
Они сидели вчетвером на, ставшей неожиданно тесной от такого наплыва народа, кухне. Антон, Роза, Сергей и Машка. Пили чай.
– Слушай, начальник! А как ты про пряжку догадался? Про то, что Роза к ней привязана?
