к лицу с симпатичной темноволосой девушкой с фотографии, которую носила с собой последние четыре часа. Сыщица нервно огляделась по сторонам. Рикардо нигде не было видно. Вполне возможно, он скрывался где-то в тени. Ей следовало оставаться настороже.
Как ни странно, девушка тоже выглядела взволнованной и даже напуганной. Она отпустила Нэнси, но руки ее дрожали.
– Розита! – воскликнула Нэнси. – Ты же Розита?
Девушка округлила глаза от ужаса и отшатнулась назад.
– Мария, – пробормотала она, яростно мотая головой. – Меня зовут Мария.
Нэнси растерялась. Если бы это в самом деле была одна из преступниц, наверное, вела бы себя более уверенно. Казалось, она вот-вот упадет в обморок от страха. И, похоже, ее правда звали не Розита.
– Хорошо. Я Нэнси Дрю. А теперь, когда мы представились, скажи пожалуйста – ты не знаешь, что задумали Рикардо с Розитой? Не знаю, во что ты втянула Ким, но она из-за этого чуть не погибла.
Мария снова замотала головой, явно очень расстроенная упоминанием Ким, и поднесла палец к губам Нэнси, показывая, чтобы та замолчала. Потом добавила, что готова все объяснить на испанском, но английский знает очень плохо. Сыщица кивнула и ответила, что немного разговаривает по-испански. Девушка вздохнула с облегчением и начала свой рассказ.
Вскоре Нэнси осознала, что не может понять ни слова. Мария говорила слишком быстро, и еще на каком-то незнакомом диалекте. Все же сыщица старалась уловить как можно больше из ее монолога и выяснила, что у девушки нет документов, а Ким прятала ее в своем номере в отеле. Мария заплатила каким-то «плохим людям», чтобы приехать во Флориду, а потом они не хотели ее отпускать и заставляли работать за бесплатно. Ей удалось сбежать и заручиться помощью Ким. Она упомянула Рикардо, но это ничего не прояснило, и Нэнси решила дождаться, пока девушка договорит, а потом все уточнить.
Мария дала Ким обещание не выходить из отеля, но в итоге сама его нарушила. Ее быстро обнаружили, и она побежала обратно, но позже в комнату вломились, и ей пришлось снова уйти из отеля.
Нэнси поняла, что так они и узнали о Ким, но кто «они»? И почему она разговаривала с Рикардо по телефону? Скорее всего, он тоже один из этих «нехороших людей», но Ким об этом не догадывалась. Почему-то она ему доверяла, а он предал это доверие.
Нэнси снова спросила о Рикардо, но почти ничего не поняла из ответа Марии, кроме того, что у него дурной характер. А это она и сама уже знала.
Вдруг Мария замолчала и показала пальцем куда-то за плечо Нэнси.
– О нет! Нет! – завизжала она.
Нэнси услышала шорох и хотела уже обернуться, но было слишком поздно. Что-то тяжелое ударило ее по голове, и Мария закричала, но ее голос теперь казался далеким и приглушенным. Перед глазами Нэнси пролетели доски причала, и все размылось, словно в тумане. Она моргнула, но зрение не возвращалось, а уши словно забило ватой. Наконец темнота полностью накрыла ее, и больше Нэнси ничего не видела и не слышала.
* * *
Нэнси очнулась от того, что у нее все болело, особенно голова. Она хотела открыть глаза, но тут же снова зажмурилась. Сил не хватало даже на то, чтобы погладить себя по затылку в тщетной попытке унять страшный зуд. Сначала Нэнси подумала, что отлежала руки и поэтому не может ими двигать, но их как-то странно покалывало, и когда она попыталась потянуться, смогла пошевелить только пальцами. А потом заметила, что время от времени вода хлещет ее по бедрам. Неужели она уснула на пляже?
Вдруг к ней вернулись воспоминания о беседе с Розитой… нет, не с Розитой – с Марией. Мария закричала, и все вокруг почернело. Нэнси вовсе не уснула: она потеряла сознание. И преступник – скорее всего, Рикардо – оттащил ее на пляж, к самым волнам. Хотя странно… казалось бы, на песке должно быть приятно и мягко лежать. Так почему ей кажется, будто она на цементе?
«Нет, пора вставать, – решила Нэнси. – Забудь о боли и действуй!» И снова попыталась вытянуть руки, но вдруг осознала, что они находятся над головой и она вовсе не лежит на теплом песке, а сидит, прислонившись спиной к чему-то очень твердому и неподвижному.
Нэнси заставила себя открыть глаза и подождала, пока мир вокруг нее обретет более четкие очертания. Его все еще покрывала ночная тьма, но откуда-то сверху лился лунный свет. Она посмотрела на свои руки, связанные над головой. Неудивительно, что они так сильно болели! Сыщица повернулась и случайно оцарапала щеку обо что-то холодное и твердое. Вода снова ударила ее по ногам, и Нэнси догадалась, что они тоже связаны.
Она опустила взгляд и, несмотря на теплый воздух, поежилась, словно от холода. Ее привязали за руки и за ноги к свае причала, крепкому деревянному столбу, торчащему из воды, а самый край пирса едва удавалось разглядеть – только если сильно задрать голову.
Больше всего ее напугал уровень воды. Она уже доходила до бедер, а скоро должна была подняться до талии, плеч… А с началом прилива Нэнси с головой ушла бы под волны.
Послышался тихий стон, но сыщица тут же поняла, что он принадлежит ей самой.
«Кричи, – сказала себе Нэнси. – Тебя по голове ударили, а не по горлу!»
Она попыталась перевести дыхание и вдруг осознала, что во рту у нее кляп, заклеенный скотчем, и получится разве что тихо мычать. Ее крепко связали, убедились в том, что она не издаст ни писка, и оставили на верную смерть.
Глава девятая
Нэнси пыталась сдержать панику, но это было не так-то просто. Она впервые ощутила себя по-настоящему беспомощной, и ее накрыла волна ужаса. На пляже горели яркие костры, словно дразня несчастную пленницу. Она видела тени людей, веселящихся на берегу, и слышала отголоски их смеха. Нэнси отчаянно старалась сбросить путы. Казалось, прошла целая вечность, но девушка только измотала себя еще сильнее и расцарапала спину о деревянный столб. Если бы она могла, то непременно кричала бы до хрипоты.
«Если они хотели меня убить, – устало подумала Нэнси, – почему просто не застрелили, не зарезали? Зачем оставили вот так вот, посреди океана, словно чтобы помучить? Даже руки завязали пояском с моего же платья! Разве это не жестоко?»
Мария говорила, что это очень злые люди, и была полностью права. Что же случилось с ней самой? Наверное, ее схватил Рикардо?
Вода поднималась, и Нэнси принялась судорожно ерзать на месте, но сил сражаться уже не оставалось, все тело болело. Она обмякла, закрыв глаза, и потерла лоб о запястья.
Едва дыша, по пояс в воде, Нэнси думала о том, как выглядит со стороны – словно громадная ракушка в платье, прилипшая к причалу. От этого ей вдруг захотелось смеяться, и она поняла, что впадает в истерику. Голова нещадно ныла, и перед глазами поднимался мрачный туман, но Нэнси отдавала себе отчет в том, что погибнет, если потеряет сознание.
Она закрыла глаза и услышала шаги на пирсе. Подняла взгляд и увидела, что на нее смотрят знакомые лица. Быстро заморгала и сощурилась. Одно принадлежало привлекательному мистеру Дружелюбие, а второе парню, который принес в палату Ким цветы. Нэнси громко замычала, умоляя их о помощи, но они, задержавшись лишь на мгновение, вновь растворились в темноте,
