Глава 24
ОСТАЕТСЯ ЖДАТЬ И СЛУШАТЬ
Ярость Карлоса Дукоса поутихла, и он даже соизволил заговорить с хитрецом:
— Ты наплел такого, чего я не слыхал за всю свою жизнь. Правда, со страху чего не наговоришь! А что до того, что меня наняли, то во всем Буэнос-Айресе не хватит золота, чтобы меня купить. Только дураки этого не знают.
— Сеньор, — сказал Рамон с легким поклоном, — если бы я был в своем уме, то так бы не подумал и ни за что не сказал. Но нам здесь нож приставили к горлу. Поневоле станешь подозревать каждого.
Дукос тонкими пальцами потер подбородок.
— Негро? — повторил он. — Здесь, в этом городе?
— Да, здесь.
— По вашу душу?
— Этого мальчика, сеньор.
— Этого мальчишки?
— Чтобы убить его, Негро ездил в Соединенные Штаты, потом преследовал его на море, охотился за ним в горах и наконец нагнал здесь.
— А при чем вы двое?
— Мы стараемся его спасти и теперь готовы за него умереть!
В ответ на эту мелодраматическую клятву «генерал» лишь пожал плечами:
— Ступайте к своему столу. Потом…
Они вернулись на место. В зале воцарился покой. Только слышался тихий гул — присутствующие обсуждали чуть было не разразившееся сражение.
Глаза Рамона горели огнем… или светились, как у кота в темноте.
— Слушайте, друзья, — тихо проговорил он, — у нас есть шанс. Совсем маленький шанс спастись!
Дэвид покачал головой:
— Я слышал о генерале Дукосе. Знаю, что он храбрый человек. Но что он значит здесь? Здесь правит Негро. Ты сам это говорил. Если Дукос попробует влезть в это дело, ему тоже перережут глотку, только и всего!
— Ты говоришь как глупый мальчишка, — возразил гаучо. — Теперь за тебя будет думать Рамон. — Он с наслаждением вздохнул и неожиданно воскликнул: — Жизнь! Жизнь! Ты как маленький уголек снова теплишься в моих руках! Я снова за нее держусь! Выхватил из огня. Вы меня слышали, друзья? Когда Дукос набросился на меня словно зверь, а он и есть зверь, у меня нашлись нужные слова. Наемник Негро! «Генерал» проснется среди ночи и позеленеет от злости, вспомнив, что я говорил. Наемник, головорез! Теперь понимаете? Он сделает все, чтобы нас спасти, иначе станут говорить, что его купили, наняли нас убить.
— Рамон! — испуганно шепнул мальчуган.
— Ничего не понимаю, — пробормотал бедняга Глостер, изо всех сил стараясь разобраться в хитросплетениях мыслей проводника.
— Тише, тише! — повторял Дэвид. — Я начинаю понимать. Рамон, дружище, твои мозги дороже самого богатого поместья в Аргентине!
— Продаю их за полцены. Теперь видишь, какой я порядочный и скромный человек? — воскликнул Рамон.
— Он нас спасет? — недоумевал Том, не уловивший перемены в поведении и словах «генерала».
— Потому что увидел — ты настоящий мужчина, и еще Рамон догадался вовремя повернуться к огню другим боком, — со значением подчеркнул гаучо. — Так что считайте, мы только хорошо поджарились, но не сгорели.
Его широкая улыбка заставила Дэвида облегченно вздохнуть и весело расхохотаться.
— Ты думаешь, он к нам придет? — полюбопытствовал Том.
— Уверен! — кивнул Рамон. — Или позовет к себе.
Сбылось первое. Едва после ужина все трое вернулись в номер Тома и мальчика, как «генерал» без стука распахнул дверь и решительно шагнул внутрь, бросив с порога:
— К вам, сеньор!
Глостер поднялся навстречу.
— Надо поторопиться, — сказал «генерал». — Я выяснил, что Негро действительно здесь. Что нужно Христофоро Негро в этом городе?
— Вам же сказали, сеньор.
— Кто поверит, что этот мальчуган, эта кроха, стоит того, чтобы за ним гоняться двенадцать тысяч миль по суше и по морю?
— Мой отец не генерал, — вмешался Дэвид, — но вы, возможно, слышали о сеньоре Дэвиде Пэрри?
Дукос оживился:
— Так, так, так! Открыл одну тайну, и сразу нашлась другая. Зачем сыну Дэвида Пэрри от кого-то бегать?
— Потому что он видит в небе ястребов, сеньор генерал.
— Ястребы не могут достать сквозь крышу или оконное стекло, мой мальчик.
— А если кто-то захочет оставить окно открытым, сеньор генерал?
Дукос пристально посмотрел на Дэвида, затем кивнул:
— Совсем еще малец, а на ум остер.
— Потри нож о камень, он станет лишь острее, не так ли, сеньор? — вставил слово гаучо.
— Опять ты здесь! — улыбнулся «генерал». — Ты-то где отточил язык?
— На службе у своих друзей, — как всегда, нашелся Рамон.
— Потешая их? — снова улыбнулся Дукос.
— Добрая небылица бывает вернее хорошего коня, сеньор.
— Ладно, — махнул рукой Карлос Дукос, — вижу, что для такого острого на язык гаучо, такого смышленого мальца и такого… — Он замолчал и посмотрел в открытое, доброе лицо Глостера, который рассматривал его с дружелюбным любопытством молодого бычка. — И такого честного, порядочного человека я должен что-то сделать. Но что — не знаю, и с какого боку подойти — тоже загадка. За этим негодяем Негро стоит весь город. Судя по всему, стены и пол этой комнаты расскажут ему все, о чем мы здесь болтаем!
— Все, что вы говорите, сеньор, сущая правда, — согласился Том Глостер. — Здесь будет очень жарко, а с вами лишь горстка людей. Поэтому, сеньор, мне было бы стыдно просить вас о помощи. Так что без сожаления уезжайте из города, а уж мы постараемся выкарабкаться сами, если повезет.
«Генерал» в свою очередь удивленно вытаращил глаза:
— Вы предлагаете мне бросить вас?
— Это он нечаянно, — с тревогой вмешался гаучо. — Простая душа, не подумал, что несет! Сеньор генерал, наша жизнь в ваших руках!
Дукос кивнул:
— Но только не думай, приятель, что твоя просьба стоит хотя бы половину того, что сказал сеньор, отказываясь от помощи. Я теперь смогу рассказывать, что встретил человека, готового скорее умереть, чем просить сохранить ему жизнь. И, имейте в виду, не у врага! Нет, нет! Чем дольше мы с вами разговариваем, тем глубже я влезаю в историю. Негро стал мне врагом. Вы мне друзья! Так слушайте меня! До того, как стать генералом, я был гаучо. Да покарает его Бог, если настоящий гаучо бросит своих друзей. Только вот… что нам делать? Некогда рассиживаться, давайте думать. За мной, может, следили. Кто знает? На счету каждая секунда. Но здесь собралось несколько голов, и не совсем тупых!
Все присутствующие переглянулись.
— Что еще можно придумать, кроме как сесть на быстрых коней и дать деру из города? — тихо произнес Рамон.
Дон Карлос, раздумывая, пожал плечами:
— Согласен, в конечном счете все мы можем погибнуть, но лучше умереть в седле, чем стоя в пыли. — «Генерал» помолчал и вдруг решительно заявил: — В таком случае через полчаса.
