Вид рослого, сурового мужика в кирасе, с глефой и пушистыми закругленными ушками, виднеющимися среди волос, был для меня убойной дозой милоты. А через миг я и вовсе уставилась в пол, ибо видеть, как эти уши, прислушиваясь, стригут воздух, было выше моих сил. Я не двигалась, боясь, что меня обнаружили. Когда же барс сказал своему товарищу:
— Слышишь? Где-то в соседнем коридоре бегает мышь… — у меня отлегло от сердца, и я медленно, затаив дыхание, двинулась вперед.
Пройдя мимо охраны, я отыскала лестницу и, спустившись на нужный этаж, нерешительно замерла перед рядом дверей. В лаборатории Уго на одной из стен я видела большой, подробный план замка. Библиотека была за второй дверью в конце коридора, но я никак не могла вспомнить, на правой стороне она располагалась или на левой. Заглянуть? Не самая лучшая идея. Если внутри кто-то есть, открывающиеся сами собой двери вызовут ненужные вопросы.
Вдруг в коридоре появилась служанка. Беловолосая женщина в простом сером платье без украшений катила перед собой тележку с едой. Когда она подошла к одной из интересующих меня дверей, я немедленно пристроилась за ней, чтобы посмотреть, не это ли нужное мне помещение, и, если необходимо, войти следом.
Служанка постучала и, возвысив голос, произнесла:
— Ваше Высочество, ваш обед. — Она толкнула дверь и вкатила тележку. Я едва успела протиснуться следом.
Интересно, которое из трех высочество сидит в этом кабинете? Говорят, Фелис уехал. В вотчине Уго я уже была, значит…
— Оставь и пошла вон! — ответил прислуге высокомерно-ленивый женский голос. Неужели у короля Кильмаари есть еще и дочь? Я нахмурилась, копаясь в чужой памяти, но ничего, что пролило бы свет на мой вопрос, отыскать не смогла.
Служанка немедля закрыла дверь и быстро скрылась прочь. Я же застыла на месте как вкопанная. Поначалу мной овладело смущение, когда я увидела, как женщина, платье которой пребывало в беспорядке, извиваясь всем телом, оседлала сидящего на стуле мужчину.
Лица любовников были не видны, так как женщина сидела спиной к входу и закрывала собой мужчину. Но когда она застонала, я поняла, что ее голос мне знаком. Чуть сместившись, чтобы убедиться в своей правоте, я узнала Нерию Кастай. Оборотница, прикрыв глаза от удовольствия, бесстыдно подставляла свои прелести под ласки… Лоренсо?!
Я мысленно фыркнула. Нет, каков наглец! Правильно Азалия его прокляла. Хорош же блюститель нравов: десять минут назад обвинял меня в измене, а сам "в тишине кабинета" чем занимается?! Как же я была наивна и глупа, что хотела найти с первым принцем общий язык! Тут еще до меня охотницы нашлись!
И как теперь быть? Я бы предпочла уйти отсюда, но тогда меня заметят.
Я снова посмотрела на парочку и внезапно почувствовала, что на сердце тяжело, а кровь бурлит от гнева. Это что же получается? Какая-то кошка драная пытается присвоить моего жениха, а я должна на это смотреть?
Т-а-а-к, стоп, я что, ревную? Быть того не может! Я сменила тело, имя, жизнь, мир, судьбу — и опять влюбилась в козла! Но нет, у меня есть гордость, и прошлых ошибок я не совершу.
Я огляделась, раздумывая, что бы такое уронить. Надо, чтобы голубки отвлеклись и вызвали прислугу убрать беспорядок. Не станет же Его Высочество сам убирать кабинет? Не царское это дело.
О, графин, пожалуй, подойдет. Это не вызовет подозрений, поскольку Нерия Кастай уже смахнула локтем со стола несколько папок. Пол застелен толстым ковром, значит, от падения сосуд не разобьется, но это не мешает мне залить водой барсиковы документы.
Я толкнула графин, а затем еще и пробку нарочно полностью вытащила и едва успела убрать руку: барсик как раз случайно коснулся стола. Мы едва не столкнулись ладонями. Однако, ощутив пальцами лужу там, где ее быть не должно, Лоренсо не оторвался от своей любовницы.
М-да, не того котенка из своего помета выбрал альфа, чтобы посадить за дела, не того.
Приворожила его, что ли, эта кошка драная? Боже, я себя уже вуайеристкой чувствую! Надо отсюда уходить.
Надеюсь, падение зеркала все же прекратит творящееся безобразие и даст мне возможность под шумок ускользнуть из кабинета. Я подошла к стене, где висел упомянутый предмет, и удивленно застыла, глядя в отражение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В плечо первого принца была воткнута тонкая острая шпилька, увенчанная рубином размером с миндалину. То, как камень ритмично вспыхивал, напоминало биение сердца.
Я снова обернулась на парочку, но никакой шпильки не увидела. Кажется, я попала пальцем в небо. Едва ли эта вещица воткнута для красоты и с ведома Лоренсо. Как следует запомнив место расположения зловредного артефакта, я поспешила подойти, нащупать и вытащить его из плеча двуликого, обернув пальцы длинным рукавом платья.
Я тут же бросила на пол противную вещицу, поскольку руку даже через ткань обожгло нестерпимым жаром, и закусила губу, пытаясь не завопить от боли. Кто знает, долго ли будут действовать чары, делающие меня неслышимой. Барс тут же перестал обнимать Нерию, изумленно огляделся, ощупал кровоточащую рану на плече и отшвырнул оборотницу прочь. Да так, что она отъехала на середину комнаты вместе с довольно тяжелым столом.
— Как ты посмела? — прорычал мужчина, резко поднявшись на ноги, и шпилька в его руках рассыпалась пылью.
— Она недостойна тебя!
— А кто сказал, что ты достойна? Уйди, меня тошнит от одного твоего вида.
— Лоренсо, не прогоняй меня, я люблю…
— Трон, а также богатство и власть, которые он дает, — закончил фразу оборотницы первый принц и магией остановил кровь, льющуюся из раны.
— Но ты тоже любишь меня, я знаю! Ты бы не поддался моим чарам, если бы не чувствовал ко мне совсем ничего!
— Я и не поддался. Как видишь, твоя затея провалилась.
— Но ты сам обнял меня!
— Потому что я давно не был с женщиной. Мне нужно было только снять напряжение, но, как видишь, не вышло. Хоть я и представлял на твоем месте другую, ты все равно не она. А теперь, будь любезна, пойди прочь, пока я еще держу себя в руках. Не искушай меня.
— Лоренсо, не прогоняй меня! Из твоих рук я приму все. Накажи меня! Я вымолю твое прощение любым способом, какой укажешь. Я откажусь от титула и имени, если хочешь, даже стану твоей рабыней…
— Ты не поняла, — произнес Лоренсо, и я поежилась от ледяного тона первого принца. — Я просто не хочу слушать выговор от матушки за то, что заставил ее наперсницу вымаливать прощение в зверином обличье.
— Ты… Да как ты… — от возмущения оборотница потеряла дар речи, хватая воздух ртом.
— Еще как смею. Что, уже не хочешь быть рабыней? — недобро усмехнулся барс. — Тот благородный идиот, которого тебе удавалось водить за нос, давно мертв. Я больше не оставляю врагов за спиной, и меня ничуть не трогает, что ты женщина. Если возникнет необходимость, я убью тебя одним движением и даже не моргну. Ни меч мой, ни клыки не дрогнут над твоей шеей, потому что смерть для себя ты уже заслужила.
— Ваше Высочество, пощадите! — Оборотница рухнула на колени, опустила глаза и часто задышала, демонстрируя вздымающуюся в волнении грудь. Первый принц скривился, словно съел лимон, глядя на эту картину.
— Вон отсюда! Не стоит надеяться на красоту, если уже показала, насколько прогнила твоя жалкая душонка! — разъяренно прорычал Лоренсо, и оборотница размытым силуэтом метнулась к двери, едва не сбив меня по дороге, а в закрывшуюся за ней дверь тут же разбился ни в чем не повинный графин.
Лоренсо
Я расхаживал по кабинету, словно тигр в клетке. На обед даже не взглянул, негодование клокотало в моей крови, и аппетита как не бывало. Женщины… жадные, алчные, мстительные создания, они готовы ради своих целей на все! Отравить, подкупить, приворожить или проклясть.
Все из-за этой фейской моли!
Как же я разозлился, когда понял, что ее поцелуй заставил меня утратить контроль. Когда она отчаянно коснулась меня своими нежными губами, в моей крови зажегся мучительный пожар. Работа не помогла отвлечься. Казалось, стоило мне продолжить разбор документов, мое желание только выросло.
